– Что? – нахмурилась я.
– Да, я все понимаю, – проговорила ректор прежде, чем я успела продолжить. – Характер у Сурии не из лучших, и сегодняшнее происшествие, когда она не смогла сдержать себя в своей злости, это показывает… И все же я хочу, чтобы ты находилась рядом с ней, и… Когда тебе придет пророчество, ты расскажешь его мне.
В этот момент уже не было никакой доброй тетушки – она испарилась, исчезла. Я сидела перед суровой ректорессой, которая сверлила меня острым взглядом.
И я не могла сказать, что никакого пророчества у меня не будет. Никогда. Продолжать выпытывать про таинственного поклонника с его монеточкой у этой суровой женщины я тоже не могла.
Ох, великое пекло!
– Хорошо, фэсса ректор, – покорно проговорила я. – Если Дриадрья Праматерь пошлет мне прорицание на счет Сурии, я первым делом проинформирую вас…
– Когда пошлет, – поправила ректоресса. – Я знаю пифий, и знаю, как действуют предсказания. Ты будешь находиться с моей внучкой рядом почти круглосуточно – пророчество обязательно придет. Насчет нее можешь не переживать – я намерена серьезно поговорить с Су. Она не причинит тебе вреда.
– Да, – без энтузиазма кивнула я.
Вот прямо как будто смертный приговор себе подписала…
ГЛАВА 11. Пошла одна девочка в лес погулять…
Я злилась и нервничала, нервничала и злилась.
Я тут целую операцию по добыче монетки развернула, а может, ее и в помине-то нет?
Но в то, что родная бабуля могла меня обмануть, я верить отказывалась. Это было исключено. Раз она указала мне этот путь, значит, он был единственно верный.
А чей там на самом деле был поклонник, и почему бабуля слукавила, неважно. Так что от первоначального плана не уклоняемся.
И вроде бы я успокоилась, но ноги сами собой понесли меня в сосновый бор.
Я тут всего первый день, и даже к обучению не приступала, но здесь оказалось сложнее, чем я думала.
Чего стоит одно то, что мне придется жить под одной крышей с Фурией!
Для этого уж точно необходимо подготовиться морально. Хотя, конечно, перед смертью не надышишься.
Я шагала по дощечкам моста, любуясь гладью озера, над которым, где-то в самой высокой небесной синеве, отливая золотом, парил крошечный дракон.
Но это сейчас он казался маленьким, почти игрушечным, а вблизи такая махина: чихнет – на милю отлетишь.
Не он один прохлаждался нынче над озером – погоды стояли хорошие. Солнечные погоды стояли.
Я видела над фьордом парочку оборотней – огромных волков с крыльями, которые гонялись друг за другом в полете. Какой-то вампир тешился тем, что ходил по воде, и только легчайшее колыхание черных кожистых крыльев выдавало тот факт, что делал он это с помощью них. Феи просто порхали, то и дело сыпля серебристой пыльцой.
В общем, народ развлекался и принимал солнечные ванны перед учебным годом. В Эльмгосте, который находился гораздо севернее моего родного Кюлиса, солнце было нечастым гостем.
Но мое внимание привлекал дракон. В детстве я с замиранием сердца слушала бабушкины истории об этих сильных, могучих и благородных существах.
Бабушка мне даже симпатичного дракончика связала – без него я наотрез отказывалась идти в кровать.
В общем, была ярой поклонницей.
До тех самых пор, когда уже не в таком нежном возрасте, узнала, что из себя представляют эти создания. Высокомерные, надменные, чванливые снобы, возомнившие себя центром Вселенной! А эти все сказки, где они такие милые и добродушные, насочиняли по приказу короля Униледа Гридрика, который всеми силами стремился возвысить свою расу над другими.
Ишь, чешуйчатый, везде напакостил… Не только с указом о невозможности поступить в Академию бескрылым расам, но и тут!
Я почти дотопала до конца мостика – оставались последние дощечки, как вдруг наткнулась на нечто невразумительное.
Какие-то непонятные точки, закорючки и загогулины материализовались прямо в воздухе, преградив мне дорогу заковыристой стеной.
Склонив голову набок, я с интересом наблюдала это необычное природное явление. Которое, на проверку, оказалось вовсе не природным: вяло ползающие закорючки сложились в слова. Очевидно, магия, с которой их создали, выдохлась, поэтому им потребовалось на это так много времени.
ВНИМАНИЕ!
Студентам Академии
КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩАЕТСЯ
ходить в Черный Бор
без сопровождения преподавателей!
Буковки еще немного помаячили, погорели – но видно было, что дается им это с трудом – да и потухли с миром.
Откровенно говоря, предупреждение меня не впечатлило. Вот вообще.
Может, другим студентам и нельзя, конечно, не спорю.
Но, эй, ребята, если что: я – дриада! Лес – мой дом. Мое место уединения и моя обитель. Мой личный источник магии и успокоительное в одном флаконе, если хотите.
Нельзя запрещать дриаде ходить в лес. Вообще никак нельзя. А кто запретит – горько пожалеет!
Поэтому я помахала рукой, разгоняя оставшийся после предупреждалки чахлый дымок, и бодрым шагом ступила с мостика.
В бору я никогда до этого не бывала. Не видела таких огромных деревьев.
Великаны-сосны устремились ввысь ¬– они были такими высокими, что закрыли собой небо. Здесь было так темно и тихо, что показалось, будто никакого и неба-то нет. Есть только эти бесконечные сосны, стволы которых тянутся и тянутся.
Тянутся целую бесконечность.
Я преодолела небольшой, но довольно крутой склон, и замерла от восторга, погруженная в это волшебное, таинственное и мрачное царство.
И вроде прошла совсем немного, но все осталось где-то далеко позади – и академия, и озеро, оборотни с вампирами и феи с драконами.
Я была одна в этом угрюмом, но таком притягательном, чудном месте. Я наслаждалась его атмосферой, запахом хвои и своим одиночеством.
Настораживало одно – я не слышала шепота сосен. Вот совсем.
Мой родной лес в Кюлисе, в котором я выросла, в который убегала совсем маленькой девочкой, шептал и звенел, гомонил, трещал, верещал, лепетал и журчал на разные голоса. Как часто я засыпала там, прямо на ветви какого-нибудь раскидистого дуба. Я знала, что мне нечего боятся. Знала, что я дома.
Этот лес молчал. Он был нем. Сосновый бор по определению не мог быть мертвым – я видела, что это не так, и все же…
В нем было что-то такое... Угрюмый, непонятный, но от этого только еще сильнее притягательный.
Я подошла к молодой сосне и положила ладонь на шершавый ствол. Я хотела почувствовать токи ее жизни.
Когда я поняла, что что-то не так?
Сразу! В испуге хотела отдернуть руку, но у меня не получилось – пальцы намертво увязли в стволе.
Он стал черным. Кора прямо на моих глазах потрескалась, лопнула, словно пузырь грязи, и из-под нее полезли скользкие лоснящиеся сороконожки, извивающиеся черви и отвратительные жуки.
Я попыталась закричать – но не смогла. Откуда-то сверху, из-под корявых сплетенных ветвей прямо мне на шею упала черная петля.
Попыталась спалить, перерезать ее – но безуспешно. Моей жалкой магии не хватило даже на то, чтобы хоть немного ее ослабить. Хоть немного.
Немного воздуха!
Аркан, сплетенный не из обычных – из магических пут затянулся на моем горле, и меня потащило вверх.
Куда-то вверх, под сплетение страшных, колючих ветвей.
Мой подбородок задрался, руки обессилено раскинулись в стороны, а платье воспарило, словно на медленном, но пронзительно-холодном ветру.
Жуткая, неизведанная, мощная магия сдавила горло стальным обручем с шипами, а вовсе не веревкой из тумана. В следующее мгновение в моей груди словно зажглось пламя. Сначала крошечное, но затем оно наполнило мои лёгкие, поднялось вверх, добралось до глаз и стало нестерпимым.
Я не могла позвать на помощь. Не могла даже захрипеть.
Я умирала какой-то неведомой, страшной смертью.
Понимала, что это серьезно. Что мне остались какие-то секунды до…
До…
