видел, как тускнеет её аура и магический источник, волосы теряют свой насыщенный цвет, белея прямо на глазах! Всего несколько секунд ступора и я рванул к ней.
— Нет! — воскликнул я. — Только не это!
Только не эта солнечная и добрая девочка!
Я сдёрнул её с такой силой, что мы упали на пол. Проклятое зеркало тут же потухло, а я принялся трясти девушку, чтобы она очнулась, но ничего не происходило.
Мертвенная бледность разливалась по лицу, волосы полностью поседели, а сердечко едва билось.
— Нет, только не умирай, только не ты… — бормотал я, не зная, что же делать.
— О, если она завтра проснётся как я, то мне хоть не так скучно будет, — раздался голос леди Розы над нашими головами. — Пронырливая девица недели не прожила, а уже отыскала семейную реликвию.
— Леди, заткнитесь, очень вас прошу! — заорал я на неё. — Иначе я вас голыми руками разберу по костям и в банках зарою отсюда до самой столицы! Какая реликвия?! Вы что последний ум потеряли! Эта дрянь испоганила жизнь нашему роду на многие столетия!
— Подумаешь не так выразилась, нечего орать, как мужлан! — возмутилась она. И удалилась, как ни в чём не бывало.
Я же подхватил Лауру на руки и отнёс к ней в спальню. Положил на кровать, укрыл одеялом, так как руки у неё были ледяными.
Потом всё же взял ладошки в свои руки и попробовал передать её свою энергию, хоть чуть-чуть. Этому маги учились специально, я читал, что передача сил другому существу одно из тяжелейших умений. Тут не нужны заклинания, формулы или ещё что-то, только умение открыться, но организм бессознательно сопротивляется раздаче своего ресурса, поэтому немногие так могут, но я упорно пытался ей помочь. Если кто-то и должен был умереть в этом замке, то это я, его хозяин!
Лаура
В этой вязкой тьме я барахталась долго. Было очень страшно, хотелось кричать и плакать, но и это было недоступным.
Вязкая тишина давила на меня, страшная слабость и тьма. Если так выглядит смерть, то мне не нравится. Я же чувствую себя в ней. Тут очень одиноко и жутко.
Вот зачем я одна полезла искать зеркало? Ведь надо было Николаса позвать! Это его дом, в конце концов!
Но так не хотелось обнадёживать некроманта, если я неправильно поняла бабулю.
Думала, если его не трогать, то ничего не случится, но, как оказалось, была со всех сторон неправа. Теперь уже поздно слёзы лить, страшное произошло.
Из хорошего только то, что замуж за нелюбимого я всё-таки не вышла, из плохого, что замуж за любимого мне уже не выйти.
Представила себе огорчение некроманта, когда он поймёт, что я умерла. Потускнеет взгляд, опустятся уголки губ, а я ведь обещала ему помочь!
Помогла, называется! Тьфу ты! Очень хотелось горько всхлипнуть. Как ему теперь быть?
А мой Малыш, как он расстроится, только нашёл себе хозяйку и друга, и такая потеря.
Вот незря меня мама одёргивала, что любопытство моё до добра не доведёт. Горько осознавать, но в этом она оказалась права. Я ведь хотела как лучше, а вышло, что всех подвела. Теперь наследство останется маме, а приданое у отца, хоть тут все будут счастливы!
Лучше бы я его Николасу подарила на восстановление замка и поместья! Чуточку ведь осталось до совершеннолетия!
Эта мысль заставила меня напрячься. Так. Вот почему при жизни умные и интересные мысли не посещали мою дурную голову? Ведь я могла бы тут жить, если бы, скажем так, понравилась некроманту.
Он благородный, добрый, красивый и из почти приличной семьи. Почему я об этом раньше не подумала? Хотя, какая теперь-то разница?
И тут страшная мысль закралась в голову, а не стану ли я, как его бабуля, аж задохнулась на мгновение. Хотя в дневнике было написано, что надо держаться за зеркало, чтобы стать умертвием, а я точно до него не дотронулась! Ох, хоть одна хорошая новость.
Через какое-то время и мысли ушли, погрузилась в какой-то транс, или просто сознание растворилось во тьме, но апатия не давала расстраиваться.
В какой-то момент я перестала думать.
Сколько длилось безвременье, сказать не могу.
Но вот я стала ощущать тепло, сначала робкое, едва ощутимое, но такое приятное. Потянулась к нему как котёнок, хотелось прижаться, чтобы стало ещё лучше. Дальше больше, тепло стало окутывать моё тело, я почувствовала его! Надежда ожила в душе. Значит, я не умерла! Жива!
Когда удалось согреться целиком, даже пальчикам на ногах, я потянулась и поняла, что мне что-то мешает, недовольно открыла глаза, чтобы найти помеху.
Всё, что смогла разглядеть, это потёртую ткань камзола Николаса. Этот невозможный мужчина спал, прижав меня к себе всеми конечностями, как любимое одеялко! Даже дышать было трудновато, но вот согрел он меня знатно, за что, конечно, ему огромное спасибо, но всё же!
Я стала аккуратно пытаться освободиться, чем разбудила некроманта. Он глубоко вздохнул, что-то недовольно промычал, и опять затих.
— Почему твои руки на моей спине? — сонно спросила я Николаса.
— Им там тепло и уютно, — ответил он с каким-то особенным придыханием, которое заставило волоски на моём теле приподняться.
— А нога на моём бедре, что делает? Отдыхает? — иронично уточнила я.
— Да, ты всё поняла правильно. В темноте я двигался в направлении тепла, — совершенно серьёзно заявил горе-некромант.
— Теперь-то светло, так что ползи-ка ты в обратную сторону, пока чего-нибудь непоправимого не случилось.
— Не случилось оно потому, что я успел тебя отдёрнуть от проклятого зеркала, которое ты умудрилась найти! — возмущённо сказал он. — И даже не соизволила меня позвать на помощь!
Мне стало стыдно, и я опустила глаза, руки как-то непроизвольно оказались на груди некроманта. Указательным пальчиком я стала ковырять строчку на его камзоле.
— А как ты меня спас? — расстроено спросила я его. — Ты поэтому и спишь у меня в кровати?
— Поделился своей энергией, — буркнул он в ответ. — Тут и уснул нечаянно.
— Ты владеешь такой техникой? — я оттолкнулась от его груди, чтобы посмотреть в глаза, моему изумлению не было предела.
— Вот на тебе и научился от испуга, — сконфуженно ответил он, и убрал руки с моего тела, затем и ногу снял с бедра.
Стало холодно и неуютно.
Вот зачем привязалась, спрашивается?
Я немного повернулась, стараясь улечься удобно, но всё было не то.
— Слушай, — сказала я, — а давай ты ещё чуточку меня пообнимаешь, а?
— Зачем? Ты же в порядке, — сказал он с улыбкой.
— Нет, это я притворяюсь, а
