Миновав двух гвардейцев, охранявших покой Его высочества, они поднялись на высокое крыльцо и, миновав жерло тяжелых резных дверей, вступили в вытянутый поперек холл с рядами банкеток. Тут тоже дежурили гвардейцы. Арилан увлек свою гостью направо, туда, где была лестница - массивная, достаточно широкая для такой старинной постройки. На межлестничной площадке блестели в тусклом свете факелов (солнечный свет сюда не попадал) какие-то доспехи.
Королевские покои напомнили Заре замок отца - оформлены в том же стили, такое же чередование камерных и масштабных объемов, хаотично разбросанных по четырем этажам основного здания и еще двух башни. На большинстве из них лежала печать забвения - никто давно не пользовался ни помпезной столовой, ни двусветным бальным залом.
Арилан занимал третий этаж, его мать предпочла поселиться в башне - за годы изгнания успела привыкнуть к простоте.
Принц тоже предпочел жить там же, но, к сожалению, не хватило места.
- У Вас, наверное, лучше, - смущенно пробормотал юноша, наблюдая за реакцией гостьи, с интересом осматривавшей комнату за комнатой. - У Советника ведь такой замок, да и дворец не хуже.
- Перестаньте, Арилан, мне все нравиться. Тут чувствуется дух времени, незримое присутствие прошлых хозяев.
- И не только прошлое, - вздохнул принц. - Я их иногда вижу по ночам.
- Кого? - не поняла девушка.
- Призраков мертвых королей. У них неприкаянные души.
- Это серьезно, Арилан, Вам просто необходимо позвать жреца Шеар-Хэ, пусть он вернет мертвых мертвым.
- Я уже позаботился об этом. Надеюсь, - он улыбнулся, - на этом ночные вылазки духов закончатся. Вы не подумайте, я не боюсь, просто неприятно.
Они устроились в камерной гостиной на половине принца. Позвонив в колокольчик, он попросил сообщить матери, что пришла дочь Советника, и осведомиться, не выпьет ли она вместе с ними чаю.
Амасфея Сеговей соблаговолила.
Это была уже немолодая, испещренная бороздками морщинок женщина, чрезвычайно высокая и стройная. Одета она была просто, но держалась с достоинством, какое и подобало женщине ее круга.
Вежливо приветствовав Зару и даже поклонившись -свидетельство признания более высокого статуса гостьи, первой дамы королевства, леди Сеговей взяла на себя заботу по наполнению чашек. Руки ее лучше всяких слов могли поведать о том, как она провела последние двадцать лет жизни. Она была задумчива и молчалива, скромно сидела в сторонке, по привычке вздрагивая от каждого звука. Девушке стало ее жалко, и, в то же время, она удивлялась тому, как много благородства сумела сохранить в себе эта женщина и передать
своему сыну.
После чая Амасфея Сеговей извинилась и, сославшись на головную боль, удалилась к себе. Когда она ушла, сын по секрету рассказал, что всерьез опасается за ее здоровье.
Леди Сеговей и вправду выглядела больной - нездоровый цвет лица, тени под глазами, резко обозначившиеся скулы. Побывавший у нее врач не сказал принцу ничего определенного, но он догадывался, что это мать запретила говорить ему о своем истинном состоянии.
Амасфея Сеговей не держалась за этот мир: ее сын был в безопасности, вернул себе титул, снова стал полноправным членом высшего общества - что еще ей нужно от жизни? Она не могла ему больше ничего дать, Арилан в ней не нуждался, а посему весь смысл ее существования остался в прошлом, вместе с убитым супругом. Ей хотелось снова оказаться рядом с ним, ведь они были любящей парой, и Амасфея не цеплялась за тонкие ниточки жизни. Что ж, если она серьезно больна, если здоровье ее подорвано лишениями, недоеданием и физическим трудом, то она проживет столько, сколько ей отпущено, и не станет просить богов продлить ее дни. Там ее ждет Сорей, ее нежно любимый Сорей.
Сидеть в душных комнатах летом не хотелось, да и у Зары были намечены на этот день кое-какие дела (за прошедшие сутки ее планы успели поменяться трижды), поэтому она с готовностью поддержала предложение Арилана выйти в сад. Ему нужно было на урок фехтования, ей - домой, чтобы привести себя в порядок и успокоить Апполину, если та беспокоилась. Что-то теперь непонятно, кто из тех двоих: дяди и племянницы - больше за нее переживает. И, вообще, есть ли у эльфов эмоции? Допустим, сеньорита Апполина Рандрин -эльфийка всего наполовину, но уж точно не от мира сего.
Девушка заметила, что принц не спешит уходить, с горячим энтузиазмом проводит для нее урок ботаники (смешно: мальчик - а разбирается в цветах!), и пристальнее присмотрелась к нему. Так и есть - пытается понравиться, то
руку подаст, то ветку кустарника придержит. Приятно.
Промелькнула мысль о том, что отец не был бы против, если бы они породнились с Сеговеями. Зара мысленно хмыкнула: ему надо, пусть на Амасфее Сеговей женится! И тут же рассмеялась, не удержавшись, представив эту картинку. Нет, Рэнальд Рандрин такой же противник обручальных колец, как она сама, он предпочтет вступить в схватку с демоном с любым цветом ауры, пусть даже багряной, чем позволит затащить себя к алтарю. Зато с таким легче: не станет ограничивать свободу ее личной жизни.
За разговорами они оказались в публичной части внутреннего сада вблизи подъезда Дворца заседаний.
Взгляд Зары случайно упал на площадку перед лестницей -Меллон Аидара! Стоит, вертит что-то в руках, с нетерпением посматривает на тяжелые двери.
Глаза на миг потемнели, от нахлынувшей злости и обиды девушка больно прикусила губу.
Наверняка, ждет ее. Ну, так вот, баронет, напрасно теряете время, она оскорблений не забывает.
Поборов в себе желание подойти и высказать ему в лицо все, что думает о нем и его постыдном поведении прошлой ночью, Зара на пару минут отошла вглубь сада, чтобы собраться с мыслями и успокоиться. Нет, ничего говорить ему здесь не нужно, ее позор не должен стать достоянием общественности, но безнаказанным поступок вероломного возлюбленного не останется. Она усмехнулась и накинула на зрачки пелену лазури. Он не достоин того, чтобы он нем так переживать, он отныне никто, просто один из.
- Зара, с Вами все в порядке? - встревожено поинтересовался принц.
Девушка хотела попросить оставить ее одну: тяжело разбираться со своими чувствами при посторонних, - когда боковым зрением уловила, что Меллон смотрит на них. Услышал ее имя? Наверное, понял, что она в саду, и теперь направился в ее сторону. Нерешительно - что, совесть
проснулась?
У нее было два варианта: либо попытаться открыть телепорт и постыдно сбежать, либо с глазу на глаз объяснить, где и как она видела его после всего того, что случилось. Но Зара Рандрин выбрала третий вариант. Пленительно улыбнувшись Арилану, она беспечно сообщила, что потеряла колечко и пыталась его найти. Разумеется, принц тут же предложил ей свои услуги, а девушка, мысленно сплетя сеть заклинания, перенесла к клумбе с пионами первое попавшее колечко из своей комнаты. Просто диву даешься: на экзамене двух слов связать не можешь, а тут запросто такие перемещения вещей в пространстве проделываешь! Жаль, что никто не оценит! Хотя, Меллон бы сумел - почувствовал бы магию, но Арилан не волшебник, у него перед носом можно и не такое проделать.
