Глава 10
Берега неспешно плыли мимо. Каскет взошел на мостик и встретился взглядом с человеком, спасшим его. Вдалеке, за открывшейся излучиной, виднелось море, и над ним небо багрянело тревожным пожаром. Каскет и человек в плаще встали против друг друга.
— Бог Локи, — сказал Каскет. — Я узнал тебя по кораблю дочери твоей Хель. Благодарю тебя.
Локи наклонил голову в шлеме.
— Назовись! — сказал он.
— Каскет, — сказал Каскет.
— Этот корабль зовется Нагльфар, — произнес Локи. — Мы плывем к Рагнарек. Тебе это известно?
— Да, я знаю, — бросил Каскет. — Но мне не по пути с вами. Ведь я жив, а потому не смогу драться на твоей стороне.
— Иногда я бываю не своекорыстен, — пожал плечами Локи. — Я подобрал тебя из чистого благородства. Твоя благодарность льстит мне.
— Боги Асгарда первым убьют меня, кто был на стороне их злейшего врага, — быстро сказал Каскет. — Они так и не простили тебе смерти Бальдра.
— А по-твоему, из-за чего заварилась вся эта кутерьма? — зло фыркнул Локи. — Из-за этого сопляка, которого все почему-то считают мудрым и благостным. Клянусь громом! Я нисколько не жалею, что подсунул этому слепому дурню Хеду ту стрелу из омелы.
— Они отомстили, — тихо произнес Каскет.
— Да, жестоко отомстили, — воскликнул Локи, и лицо его затвердело. — Они убили одного моего сына, а другого превратили в волка. Они окропляли мое лицо ядом змеи. О, они жестоко поплатятся за это!
— Я надеюсь.
Локи медленно повернул к нему лицо.
— Ты надеешься? Да ты будешь грызть землю от страха, когда настанет Гибель богов. Ты будешь кататься по земле и выть от страха.
— Как называют тебя кеннинги? — спросил его Каскет. — Тебя назвали «изначально проигрывающим». Почему? Тебе это известно?
— Да, — угрюмо ответил Локи. — Я никогда не узнаю, где находится заповедная роща Ходдмимир.
— Верно, — с довольным видом подтвердил Каскет.
— Тебе известно, где это? — Локи внезапно и с силой притянул его к себе. — Где?
— Я не знаю этих мест, — твердо сказал Каскет. — Скажи мне, когда будем у цели, и я попытаюсь показать тебе. Ибо еще не родились Лив и Ливтрасир и не выпала еще та роса, которой они будут питаться.
Локи нехотя отпустил его. Потом вытащил откуда-то длинные клейкие красные нити.
— Это кишки моего сына Нари, — глухо молвил он. — Они связали меня ими, думая, что мне не вырваться. Клянусь кольцами другого моего сына, ¦рмунганда, я свяжу этой вервью Одина и сброшу его в мировую бездну Гинунгагап!
Потом прислушался.
— Слышишь?
В воздухе нарастал звук. Локи повернул лицо с горящими глазами к Каскету.
— Это рог Хеймдалля, — сказал он. — Уже вырвались на свободу дети мои Фенрир и ¦рмунганд. Кренится и дрожит мировой ясень Иггдрасиль, и Фимбульветер наступает на землю.
— Ты боишься? — спросил Каскет.
— Боюсь? — расхохотался Локи. — Клянусь пастью Фенрира! Скоро мы будем в море. А потом я выпущу из этих трюмов тьму душ, когда-то обреченных на страшную муку, и они обрушатся на эйнхериев Одина.
Корабль выходил из устья реки. Впереди ярилось море. Свинцовые волны и свинцовое небо слились в одну бушующую стихию, и стало студено. Каскет задрожал.
— Дрожишь? — крикнул Локи. — И Один дрожит так же, чуя свой конец. Вокруг сталкивались друг с другом громадные валы, но Нагльфар шел, прорезая их и даже не качаясь. Каскет плотнее завернулся в свой плащ и, как и Локи, стал зорче вглядываться вперед. От рева воды и ветра мурашки бежали у него по телу.
Корабль шел быстро. Зарево впереди стало разгораться, звук в воздухе был точно зов рога, ибо страж богов Хеймдалль уже разбудил дружину асов, и она готовилась к конечной битве. Каскету стало странно-весело, и он засмеялся.
Начали попадаться айсберги. Корабль входил в зону вечных льдов. Резко похолодало, и плащ уже не спасал Каскета от порывов ледяного ветра. Волосы его, брови ресницы обледенели, и весь он дрожал. Локи стоял рядом с ним, но ему все было нипочем: он весь ушел в мстительно-радостное предвкушение грядущего сражения. Он что-то бормотал себе в бороду и сжимал рукоять своего меча.
Зарево, достигнув блистающего предела, превратилось в неяркое сияние. Звук в воздухе пропал. Теперь корабль окружала тишина, и слышен был только шелест мелкого битого льда под днищем корабля да стук о борт осколков покрупнее. Впереди расстилалась белая заснеженная страна с чернеющими резко верхушками скал и свинцовым низким небом. Асгард, страна богов, была перед ними. Корабль остановился.
— Ну, теперь ты мне скажешь, где находится священная роща? — спросил внезапно Локи, оборачиваясь к Каскету.
Каскет чуть поколебался. Потом сказал.
— Недалеко, — удовлетворенно произнес Локи. — Эй, у руля, курс — вперед!
Продрогший, голодный и донельзя усталый, брел Каскет по снежной стране. Не разбирая пути, спотыкаясь, падая, скользя по обледенелым склонам, он шел вперед. Позади себя он слышал неясные звуки начавшейся битвы, звон и стук титанических мечей, лай и грызню, знаменующую схватку Одина с Фенриром, зловещее шипение ¦рмунганда. Каскет не оглядываясь брел прочь, а за горами вставало ослепительное сияние: то шел Сурт с мечом, словно молния.
Потом все кончилось. Местность начала вдруг резко меняться: сначала исчезли льды, потом постепенно сошел на нет снег. Пропали скалы, деревья, чахлая трава, выбивающаяся из-под снега, камни, почва, вода родников, сочащихся с гор. Под ногами стелилась ровным слоем плотная бурая земля, которая отзывалась на каждый шаг громким четким стуком. Каскет стоял на этой земле. Он оглянулся. Сзади безбрежно расстилались заснеженные поля льда, черные островерхие горы, надо всем этим мертво темнело небо. Он посмотрел вперед. Еще несколько десятков шагов, и бурая земля круто обрывалась в никуда. За этим провалом уже ничего не было, лишь сероватый туман изменчиво плыл, создавая фантасмагорические, насмешливые образы. Каскет подошел ближе. Он стоял на краю земли. Перед ним лежала коричневая бездна без начала и конца, курящаяся серыми волокнами тумана. Оттуда налетал на него свирепый холодный ветер. Внизу ничего невозможно было различить. Бездна гасила и мысли, и желания. Она была все.
Каскет находился у концов земли. Он еще раз оглянулся. Локи наверняка уже идет к незабвенной роще Ходдмимир, не он, так кто-нибудь другой, им посланный, и когда он достигнет рощи, тогда погибнут Лив и Ливтрасир. Тогда все погибнет.
Каскет, удовлетворенный, стоял и стоял у края погибающей земли. Он думал, что скажет на прощанье что-нибудь эдакое, что-нибудь геройское вроде: «Ну и идите вы все в ад!», или «милый Рагнарек!», или даже: «Боги и люди, все вы одинаковы!» Каскет удивился сам себе, потому что ничего такого не сказал. Вместо этого он разбежался и прыгнул в открывшуюся под ним головокружительную бездну.
