Бруенор похлопал своего друга по руке и повернулся, чтобы уйти. “Ты будешь сражаться рядом со мной?” – спросил он через плечо, хотя уже заранее знал ответ.
"Разумеется ” – заверил его Дриззт.
"А кошка?”
"Гвенвивар уже сыграла свою роль в битве, ” – ответил дроу, – “Я скоро отошлю ее домой”
Бруенор был доволен ответом; он не доверял этому странному зверю.“Это не естественно, ” – говорил он сам себе пересекая Плато Бремена и двигаясь в направлении Десяти Городов. Бруенор был достаточно далеко от Дриззта, чтобы он мог услышать его последние слова, но дроу слишком хорошо знал дварфа, чтобы понять причину его ворчания. Он понимал, что беспокойство Бруенора, и многих других, вызывала его мистическая кошка. Магия была неотъемлемой частью подземного мира, и среди его народа она была довольно распространена, но среди народов поверхности она была довольно редка и плохо понимаема. Дварфы в частности вообще ей не пользовались, кроме тех случаев когда изготавливали специальное, обработанное магией оружие и броню.
Тем не менее у дроу не было относительно Гвенвивар никаких опасений с самого первого дня когда он встретил кошку. Эта статуэтка принадлежавшая Мазою Ганетту, дроу из семьи занимающей видное место в великом городе Мензоберанзанне, была подарком от лорда демонов в обмен на услуги, которые оказал ему Мазой с несколькими назойливыми гномами. Пути Дриззта и кошки пересекались много раз в темном городе. Они испытывали друг к другу привязанность, несмотря на то, что статуэтка принадлежала тогда другому хозяину. Дриззт в одиночку шел из Мензоберанзанна в соседний город, когда стал жертвой пещерного ловца, крабоподобного создания из темных туннелей, которое затаилось в углублении под потолком и разбросало невидимую, липкую паутину. Подобно рыбаку этот пещерный ловец ждал, и как рыба, Дриззт попался в его ловушку. Липкая паутина опутывала все сильней, делая его еще более беспомощным, когда его затаскивали наверх по каменной стене туннеля.
Он осознавал, что у него нет никакой надежды на спасение и отчетливо представлял себе какая ужасная смерть ожидала его.
Но тогда появилась Гвенвивар, и цепляясь за трещины в камне быстро добралась до монстра. Не обращая внимания на собственную безопасность и не следуя никакому приказу, кошка прыгнула прямо на ловца, сбивая его с лап. Монстр, пытался лишь бежать в ужасе, но Гвенвивар атаковала его так яростно, будто хотела уничтожить его за нападение на Дриззта.
Оба, и дроу и кошка с того дня знали, что им суждено быть вместе. Но кошка не могла сопротивляться воле своего хозяина, и Дриззт не имел права потребовать статуэтку у Мазоя, особенно учитывая то, что его дом был слабее и стоял ниже дома Ганетт в иерархической структуре власти подземного мира.
Так что дроу и кошка продолжали свою случайную дружбу на расстоянии.
Вскоре произошло событие, которое Дриззт не смог проигнорировать. Мазой часто брал Гвенвивар с собой во время набегов на другие дома дроу или иных жителей подземного мира. Кошка обычно всегда выполняла приказы полученные от хозяина в битвах, помогая ему. Однажды во время очередного налета на клан свирфнеблинов, безобидных глубинных гномов, которых имели неосторожность слишком близко подобраться к территории дроу, Мазой слишком далеко зашел в порыве своей ярости.
После нападения на клан, выжившие гномы разбежались по туннелям своей лабиринтоподобной шахты. Набег был завершен; сокровища были захвачены, а клан был рассеян, и вероятно больше бы никогда не побеспокоил дроу. Но Мазой хотел больше крови.
Он использовал Гвенвивар, гордого, величественного охотника, в качестве инструмента для убийства. Он послал кошку вслед убегающим гномам, которые были ей все, один за одним уничтожены.
Дриззт и несколько других дроу были свидетелями этого зрелища. Остальные, в своей характерной мерзости, представляли себе, что это отличное развлечение, но Дриззт чувствовал себя просто отвратительно. Кроме того он увидел в гордых глазах кошки непередаваемую боль и скорбь. Гвенвивар была охотником, но не убийцей, и использовать ее в такой роли было преступлением, не говоря уже о тех ужасах которые причинил Мазой невинным гномам.
Это был последний поступок в целой череде подобных, которые Дриззт больше не мог терпеть.
В тот день на следующей неделе Дриззт поймал Мазоя за пределами Мензоберанзанна. Он знал, что у него не будет пути назад, но ни секунды не сомневался, когда его скимитар прошел сквозь ребра ничего не подозревающей жертвы. Это был единственный раз, когда он убил кого-то из собственной расы, действие вызвавшее в нем бурю протеста, несмотря на его отношение к своему народу.
Затем он забрал статуэтку и сбежал, чтобы найти себе темную дыру в огромном подземном мире, чтобы основать там свой дом, но в итоге оказался на поверхности. И затем, гонимый и преследуемый за деяния своей расы из города в город, он проделал свой путь к диким землям Десяти Городов, последнему прибежищу человечества, где наконец его смогли хотя бы терпеть.
Он не беспокоился, что даже здесь его стараются избегать. Здесь он нашел дружбу халфлинга, дварфов и приемной дочери Бруенора, Кэтти-бри.
И рядом с ним была Гвенвивар. Он снова потрепал пантеру за шею и покинул Плато Бремена в поисках укромного места, где он смог бы отдохнуть перед сражением.
Орда подошла к входу на Плато Бремена незадолго до полудня. Им хотелось возвестить о своем появлении песней войны, но они понимали, что некоторая степень скрытности была необходима для успешного осуществления боевого плана де Бернезана.
Де Бернезан приободрился увидев знакомые знаки на парусах, маячивших вдали на водах Маер Дуалдон, когда он трусцой семенил рядом с вождем Хаальфдэйном. Сюрприз должен удастся, поверил он, и с иронической усмешкой отметил, что некоторые из кораблей уже подняли красные флаги, свидетельствовавшие о богатом улове. “Большая нажива для победителей” – прошептал он. Варвары все еще не начали петь свою песню, когда Племя Медведя отделилось от главных сил и направилось в сторону Термалаина. Они двигались к Брин Шандеру и закричали в необузданном веселье, когда появились вдали первые признаки города.
Объединенные силы четырех городов с Маер Дуалдон сидели в засаде в Термалаине. Их цель состояла в том, чтобы быстро разбить маленькое племя, которое будет атаковать город, и как можно быстрее поспешить на помощь к Брин Шандеру, поймав в ловушку оставшуюся орду между двумя армиями. Кемп из Таргоса командовал этой операцией, но он уступил право первого удара Агорвалу, советнику этого города.
