А гвардейцы мгновенно расступились, оставляя пространство для маневра. Замерцали магические лезвия шрокенов.
И тут начался настоящий кошмар. Рев магии, взрывы и шипение шрокенов. Звон разбиваемых приборов. Пятна крови на стенах.
Лоэран метнулся в сторону, уворачиваясь от выпада какого-то солдата и нанося ответный удар. Он не был силен в военном применении волшебства, но все же кое-что знал. Громовой раскат, сопровождающийся ослепительной вспышкой. Тихий звон расколовшегося кольца Раканаса. И мертвое тело гвардейца с расколотым черепом.
А сквозь широко распахнутые двери врывались солдаты, мгновенно поднимая смертоносные двузубые копья.
И когда раненого и окровавленного Лоэрана загнали в угол, только одна мысль мелькнула в его голове. Что же теперь случится с моими записями?
* * *
- Будь все проклято! - Вассиан в ярости скомкал очередной свиток и резко отшвырнул его в сторону. Смятый комок бумаги полыхнул яркой вспышкой и истаял, превратившись в тоненькую струйку дыма. На мраморные плиты пола посыпался пепел. - Безумие! Это какое-то безумие!
Селифан и Маркел молча ждали. Они отчетливо представляли состояние дел в разваливающемся Единении и понимали, что в скором времени дела могут пойти еще хуже. Уже сейчас уровень торговли упал почти вдвое по сравнению с прошлым годом. Отдел Аналитической Экономики при Академии Творцов даже не пытался предсказать дальнейшие события, характеризуя происходящее всего одним словом: "Погано!" И что же будет дальше? Полный крах?
Десять миров объявили о своем выходе из Единения. Эта новость молниеносно разнеслась по всему Мирозданию. В каждом городе и в каждой деревне жители собирались на улицах. Чудовищная в своей невозможности весть эхом металась по дорогам, с легкостью перескакивая между мирами. Объявили о независимости... Откололись... Единение распадается... Совет бессилен...
И как грибы после дождя плодились самозванные предсказатели, хором толкующие о приближающемся конце света. По улицам Лакпура бродили полубезумные фанатики. Набирала силы и росла новая религия.
- Мы не оправдали надежд Великих, - выкрикивали безумцы, раздирая в клочья свои одеяния. - Мы не смогли подтвердить свою мудрость и величие! И теперь Великие отвернулись от нас. Грядут страшные времена, и только истинно верующие будут спасены от накатывающегося безумия!
Спонтанно возникали мелкие восстания и погромы. На дорогах отдаленных миров появились разбойники, чего не случалось уже долгие тысячелетия.
Единение медленно сползало к своему неминуемому концу.
И вот теперь пришло еще одно известие. И перетянувшая свиток кроваво-красная лента будто бы напоминала о смерти и разрушениях, вновь посетивших Мироздание.
- Они сошли с ума! - Бушевал Глава того самого Совета, который теперь уже окончательно превратился в пустой звук. - Безумие! Невероятное, непостижимое сумасшествие!
Маркел и Селифан молча ждали.
Наконец, Вассиан перестал яростно сверкать глазами и опустил руки.
- Иринарх и Арминия, похоже, совершенно наплевали на Закон. Они приказали своим солдатам вывести наши отряды с территории отколовшихся миров. И теперь там творится... кошмар... Какой-то болван вопреки здравому смыслу решил оказать сопротивление. А в результате... десятки трупов, разрушенные лаборатории, разграбленные форты. Исследователей и их помощников выводят под конвоем и отправляют на Роднесс. Беспорядочные стычки на улицах. Отряды гвардейцев прямо на городских площадях сражаются друг с другом. Горят дома. Обезумевшие толпы без малейшей жалости избивают любого заподозренного в тайной верности Совету.
- Тяжелые времена, - вздохнул Селифан. - Тяжелые времена грядут. Безумные и кровавые.
- Может быть, еще возможно повернуть все вспять...
- Вспять? Джинн выпущен из бутылки и обратно его уже не загонишь, - фыркнул Маркел. - Нам остается только переждать эти времена, стараясь как можно сильнее смягчить удары и сражения. А потом на месте старого мира можно будет построить новый.
Вассиан нехотя кивнул.
- И все же я надеюсь, что пустые головы Иринарха и Арминии сохранили хоть немного разума. Они должны понять, что ведут Мироздание к раздору и неминуемому пожару междоусобной войны. Я надеюсь на эту встречу на Дитре. Я надеюсь, что смогу убедить их.
- Может быть, - вздохнул Маркел. - Может быть. Но ручаться за это я бы не стал.
* * *
В четырех десятках миль ниже комнаты, в которой находились трое оставшихся верными древней идее Единения Созидателей, неподвижно висел в пустоте Иринарх. Бездна привычной яростью окатывала его тело, бессильная повредить одному из Творцов. Непроглядная тьма и отсутствие воздуха, невыносимый холод и всеразъедающая сила Бездны не могли повредить ему.
Иринарх недвижимо парил в пустоте примерно в пяти-шести милях от границы Барьера. В десятке миль над его головой мрачной громадой нависали беспорядочные каменные утесы, похожие на перевернутые вверх ногами исполинские горные цепи. Дно Мира. Нижняя сторона Таулуса, обреченная на вечное пребывание во Тьме Бездны.
И именно сюда Арминия некогда протянула тончайшую ниточку волшебства, позволяющую подслушать любой разговор в беломраморных комнатах и устланных роскошными коврами коридоров Дворца Совета.
Восставший Творец неподвижно застыл во мраке, внимательно вслушиваясь в произносимые на огромном расстоянии от него слова. А на его лице медленно-медленно расплывалась улыбка.
* * *
Великий Творец Вассиан, облаченный в простой черный балахон, опираясь на посох, стоял посреди улицы небольшого городка, расположенного в самом сердце Дитры. Он просто стоял и ждал.
Ярко светило солнце, щедро изливая на каменные плиты мостовой свои ласковые лучи. Слабый ветерок едва слышно шелестел листьями деревьев. Струи фонтанов мягко пульсировали в обрамлении радужных брызг. Величественные статуи в обрамлении богатых цветников радовали глаз непорочной белизной мрамора. Величественные дома гордо взмывали на недосягаемую высоту. Арки, купола и ажурные башенки рисовали дивную картину.
Горожане чинно прогуливались по улице, направляясь по своим делам. Изредка с приглушенным лязгом прокатывался самодвижущийся механизм, выбрасывая клубы пара. Детвора с веселыми криками носилась по улицам, размахивая разноцветными флажками.
Впрочем, все они держались подальше от молчаливого старика, неподвижно стоявшего посреди улицы. Пешеходы старались обходить его как можно дальше, а самоходные повозки мгновенно сворачивали в переулки, когда их водители замечали на пути буквально сочащуюся силой фигуру.
