Потом статуи стали встречаться все чаще и чаще, по две, по три, формируя группы и рассматривая проходящих людей со снисходительным гордым любопытством. Тропа вела мимо них, мимо деревьев редких драгоценных пород. Перепрыгнула через ажурный мостик, оседлавший звонко смеющийся ручеек, предложила отдохнуть в увитой плющом беседке, охраняемой амазонкой с копьем и луком, в кожаной портупее, но в остальном совсем без ничего. Напарница амазонки, эльфийка в доспехах-стрингах, держала в руках натянутый лук. Потом тропинка вынырнула из-под изумрудного свода огромной кроны вечно зеленой хвой-с и стремительно влилась в широкую, неторопливо величественную реку — одну из радиальных аллей, сходящихся в центре Парка.
До сих пор Марисабель сдерживалась, но теперь не смогла совладать с нахлынувшими переживаниями и замерла, сраженная всем обрушившимся на нее великолепием. Широкая словно поле, аллея длилась, сколько хватало глаз в одну и в другую сторону. Культурные насаждения укрывали в своей тени сотни изваяний, похожих на многократно увеличенные и одухотворенные шахматные фигуры, выстроившиеся к решающему турниру.
Мощеные упругим многослойным камнем акведуки и ажурные эстакады очерчивали, придавали строгие формы и заключали в рамки живую силу Парка, а веселый, переливающийся звонкими нитями ток воды в десятках, больших и малых, искрящихся в лучах склонившегося солнца, фонтанов, спорил с ними, смягчал и наполнял жизненной энергией. Напоминал, что заключение это — условно и, вообще, ничто на свете, в принципе, не способно ограничить буйство и торжество фантазии.
Здесь их догнал стригущий крылышками воздух флазн-пограничник, очевидно тот второй, на долю которого пришлось обнаружение хоботуна и, который запоздал с донесением. Теперь же он, так некстати, пытался наверстать упущенное время и несся к хозяину сломя голову. Д'Аранж подумал, что может поставить себя в неловкое положение, если выясниться, что его пограничная служба не так совершенна, как он недавно дал понять. Ведь зверя то он обнаружил, по сути, случайно, лишь потому, что тот отирался рядом с девушкой, да и с самой девицей не все так просто было и, если это сейчас станет ясно, то прощай образ всеведущего и всемогущего мага. Неприятная перспектива. Марисабель тоже заметила странное насекомоподобное созданьице.
— Что это? — воскликнула она
— Ничего особенного, — отозвался волшебник. — Местная фауна. Совершенно безвреден.
— Экстренный доклад, — на лету запищал проштрафившийся флазн. — Секре…
— Кажется, он что-то говорит? — изумленно прокомментировала девушка. — И он в мундире?!!
— Да, действительно, — признал д'Аранж. — Это мой слуга.
Чародей привлек внимание флазна и жестом приказал — "в улей". Однако тот не разобрался впопыхах чего от него хочет Лорд-Протектор и продолжал виться вокруг, настойчиво требуя аудиенции.
— Экстренный доклад. Экстр…
— И, кажется, он хочет сказать что-то важное, — предположила девушка.
— О. Ничего особенного, — натянуто улыбаясь, ответил маг. — Я знаю, что он хочет сказать.
Он подставил ладонь флазну, а, когда тот опустился, мазнул большим пальцем по маковке. Рожки-антенны сомкнулись и произошло низковольтное короткое замыкание, которое вмиг напрочь стерло из крошечной головки человечка-насекомого всякое воспоминание о событиях дня, в том числе и компрометирующие чародея факты.
— В улей! — повторил д'Аранж. — Оставаться там до завтра.
— Ай-ай, мэтр, — отмахнулся правой передней лапкой флазн и стартовал прочь.
— Совершенно ничего интересного, — повторил волшебник.
Марисабель, если и не поверила в то, что ничего важного посыльный магу не нес, то тактично промолчала. Может быть, решила что пограничник спешил по каким то иным, касающимся только самого Лорда-Протектора делам, может еще чего, но вопросов на эту тему больше не задавала.
Возможно, этот небольшой инцидент даже сыграл волшебнику на руку. Некоторая, ненавязчивая и ненарочитая скрытность означает, в первую очередь, что вам есть что скрывать, придает загадочной привлекательности и веса в глазах собеседника. А ему как раз было очень важно произвести на нее как можно лучшее впечатление. И без промедления.
— Центральную часть Парка я покажу вам позже, — пообещал д'Аранж. — Сейчас быстро темнеет, буквально через час наступит ночь, а Вам, полагаю, лучше отдохнуть и подкрепиться.
Маг подвел девушку к небольшому, трех или (почему-то было затруднительно точно определить) четырех этажного особнячку. Дом был недурно и со вкусом отделан, но по сравнению со всем, уже виденным здесь Марисабель, выглядел довольно скромно.
— Вот мое обиталище, — сказал чародей. — Не тот конечно размах, к которому вы, наверняка привыкли, но уютно. И есть все необходимое.
* * *
Двери строения гостеприимно распахнулись пред ними, д'Аранж с Марисабель вошли. И едва перешагнув через порог, девушка замерла на месте, словно споткнулась, или уперлась лбом в невидимую стену. Шагнула обратно на улицу, бросила быстрый взгляд на дом, потом опять заглянула в гостиную чародея и лишь тогда перевела взгляд на хозяина дома, вежливо приглашающего войти.
— Внутри ваш дом кажется больше чем снаружи, — сказала она.
— Небольшое усовершенствование, — ответил маг. — Только для того, чтобы не чувствовать давления стен.
На помещение, куда они попали, стоило посмотреть. Огромное, просторное настолько, что высокие потолки почти терялись из виду. Один этот зал, был по больше чем весь дом, когда на него смотрели снаружи.
Далекие, да еще и задрапированные дорогими светлыми тканями стены, создавая ощущение почти ничем не ограниченной свободы. Широкие лестницы с перилами из слоновой кости уводили на роскошную балюстраду, ценные ковры устилали все пространство залы. На золотых цепях свисали платиновые люстры, а на шелковых посеребренных шнурах — курильницы с благовониями. Стоимость же мебели, с продуманной небрежностью расставленной там и сям, Марисабель могла представить лишь приблизительно. Только до количества нулей после значимой цифры. А чтобы разглядеть огромное батальное полотно, царящее над комнатой, пришлось задрать голову почти в зенит.
Лишь тогда появлялась возможность прочесть девиз Лорда-Протектора Большого Парка "daring non derange" "Дерзкий, но не безрассудный".[5] Девиз остался с тех времен когда молодой волшебник еще и помыслить не мог о должности совещателя и квалификации внестепенного мага и пределом его мечтаний была служба в вооруженных магических силах Башен. С тех пор много воды утекло, д'Аранж не единожды собирался поменять девиз, но окончательно так и не собрался.
