Адриан занимал Филиппа, я помогала. Справились быстро, потом пошли обедать». Уж конечно, Анна не обратила никакого особого внимания, когда читала эту тетрадь в первый раз.
Вот тебе и немного помочь. И не тогда ли бабушка так надорвала сердце, что потом, много позже, её пришлось спасать госпоже Донне де ла Мотт?
Но если бы не она, то кто?
Значит, вставать между стихией и людьми приходится не только боевикам и некромантам. Точнее, боевики стоят против огня, войны, терактов и прочего, некроманты – против проникновения смерти в мир живых, а стихийники – против стихии?
И это всё не так просто, не воду переливать из чашки в чашку и не огонёчки зажигать?
Потом Анна спросила отца:
- А почему ты никогда не рассказывал мне про бабушкин орден?
Отец вздохнул.
- Понимаешь, она сама очень не любила об этом говорить. Смогла – и сделала. Другой маг так виртуозно не справился бы. Отец был преимущественно менталистом, убедить воду не течь он не мог. Я почти не помню того дня, хоть мы и были там вместе. И она не сразу поняла, что для неё это даром не прошло. Она слегла, едва мы добрались до дома, и долго восстанавливалась потом. Но восстановилась… почти. Я думаю, если бы не тот случай, она сейчас была бы с нами.
Всё было понятно. И гордость от того, что это – её бабушка, и острое сожаление от того, что с ней уже не поговоришь. Но – как есть.
Поэтому – учить и сдавать. Мало ли что.
Но был один момент, который никак не получалось выучить – тот самый древнеимперский язык. Анна уже смирилась с его необходимостью, но читать древние палочки и закорючки у неё выходило плохо. А профессор Солей сказала, что не примет зачёт без перевода того текста с занятия. Анна уже собиралась традиционно впадать в отчаяние, но обратила внимание на сияющего Леона.
- Всё хорошо? – осторожно спросила она.
- Да. Я победил древнеимперский при помощи профессора Саважа. Иначе не выходило никак.
- Да ладно? – не поверила Анна.
Вообще, конечно, их Саваж говорил ей, что его дед знает этот клятый древнеимперский хорошо, и может помочь. Она подумала – и не стала обращаться, потому что чем меньше видеть Саважа, тем проще жить. И не ответила на его сообщение тем вечером. А теперь что, выходит, нужно пробовать?
Она достала телефон и написала:
«Привет, я готова воспользоваться помощью твоего деда по старинному тексту. Если ещё не поздно» - а то мало ли, что там?
Ответ пришёл не сразу, где-то через полчаса.
«Завтра в семь тебе подойдёт?»
«Да»
«Ждём у нас дома. Могу сам встретить и привезти».
«Спасибо, я доеду».
Вот так и вышло, что следующим вечером Анна подъехала к особняку на улице Сент-Антуан, и ей открыли ворота гаража, куда можно было заехать на машине. Гараж оказался подземным и очень удобным, и там её поджидал Саваж.
- Привет, - улыбается ослепительно, ну да он всегда так улыбается. – Пойдём, дед нас ждёт.
Саваж провёл Анну в кабинет профессора на втором этаже, и сколько же там было книг!
- Добрый вечер, профессор, - вежливо поздоровалась Анна.
Она не слишком часто встречала профессора в Академии, но Леон был в восторге от того, как он читает им лекции, ведёт у них практику и вообще решает всяческие вопросы. Профессор-некромант не отличался от всех прочих профессоров, а во многом ещё и превосходил их. Но он ведь Саваж, думала Анна, а Саважи всех превосходят.
- Добрый вечер, юная дама, - улыбнулся ей профессор, поднимаясь из-за стола. – Очень рад видеть вас в этом доме, я думаю, мы с Жанно поможем вам разрешить ваше маленькое затруднение.
Ничего себе маленькое!
Но профессор, похоже, проследил за её взглядом и добавил:
- О нет, это не все здешние книги. Наши с Жанно предки собирали книги и другие полезные вещи упорно и тщательно, и мы теперь богачи. Располагайтесь, - он кивнул Анне на кресло возле большого стола.
Жанно оперся коленом на другое кресло, не занятое.
- Итак, рассказывайте, дорогая госпожа де Котель, - подмигнул ей профессор.
- Я ничего не понимаю в древнеимперсокм языке. Для меня это какой-то ребус каждый раз, и я не могу его разгадать. А я вообще не люблю и не умею разгадывать ребусы, - выдохнула Анна, хоть ей было и неловко в таком признаваться.
- Думаю, это не страшно. Понимаете, это всего лишь язык, его можно выучить. Как у вас с другими иностранными языками?
- Нормально, - пожала плечами Анна.
Потому что и впрямь было нормально.
- Значит, будем искать проблему. Жанно, ты нашёл нужную книгу?
- Конечно, - тот пододвинул ближе к Анне толстенный том, очень похожий на тот, что был у профессора Солей.
Такие же толстые кожистые страницы, с трудом переворачиваются. Такая же надпись на корешке – «Сила водной стихии». Анна открыла и даже нашла тот отрывок, который никак не могла победить.
- Итак, Анна, в чём вы видите главную проблему? Найдёте её – будет проще решить, - говорил профессор.
- Я смотрю на эти буквы и вообще не понимаю, где заканчивается одно слово и начинается другое, - вздохнула Анна.
- Что поделать, это особенность языка. Скажите, вы ведь принимаете все особенности своей силы? Скажем, то, что если не держать себя в руках, то все окажется в луже? Или что не удастся атаковать так точно и смертоносно, как при помощи огня?
- Атаки у меня нет, совсем. А с остальным я свыклась.
- Отлично, значит, и начертание текстов переборете, - усмехнулся профессор. – Мы сделаем сейчас так. Вы отодвинете этот том… пока, и попробуете потренироваться на чём-нибудь попроще. Вот, например.
Книжица была такая же кожистая, но её читали, судя по всему, намного чаще, чем трактат о силе водной стихии.
- Открывайте, - профессор протянул книгу Анне.
Та открыла… о боже, это что, стихи?
- Именно так, - улыбнулся профессор, видимо, последнюю фразу она произнесла вслух. – Попробуйте прочесть, хотя бы про себя. Есть знакомые слова и буквосочетания?
Знакомые слова были, и Анна принялась читать – негромко. Выходило даже ритмично и напевно – да, ритмика стиха подсказывала, куда ставить ударение в слове, где оно заканчивается, и где начинается следующее.
- Вслед до пределов земли смелый любовник пойдет, встречные горы, вдвойне от
