Бринн наступала с Пляшущим Огнем, Пони, вернувшаяся в свое тело, с Победителем. Три меча мелькали с такой быстротой и скрещивались, издавая звон, столь часто, что казалось, будто непрерывно звонят в колокола, а Элбрайн, чувствуя близость столь хорошо знакомой ему второй тени в зеркале, нападал на молодого короля духовно.
Однако перед ними возвышалась скала без единой трещины, сквозь которую можно было бы пробиться: враг, неизменно опережающий их на шаг, враг, не знающий усталости.
Победить такого было невозможно.
Сильно прихрамывающая Садья, пройдя мимо лежащих на полу Де'Уннеро и Джуравиля, крикнула Эйдриану:
— Победа за тобой, любовь моя! Убей их! Никто с тобой не сравнится, Эйдриан!
Эйдриан… Любовь моя…
Услышав этот страстный призыв, Де'Уннеро встрепенулся и открыл глаза.
Победитель и Пляшущий Огонь надвигались на Эйдриана, и все же он отбил оба клинка одним молниеносным движением Урагана. Он даже сумел нанести Пони сильнейший удар, заставивший женщину отступить. Молодой король тут же развернулся и бросился на Бринн.
Их мечи снова скрестились с такой силой, что у тогайранки онемела рука.
Пони подоспела как раз вовремя, чтобы спасти Бринн, но Эйдриан с легкостью отразил все ее выпады.
Элбрайн между тем все так же безуспешно продолжал сражаться с темной бездной в душе Эйдриана.
Потом прозвучали слова Садьи. Все, кроме Элбрайна, непроизвольно взглянули в сторону лестницы, по которой спускалась маленькая женщина, и заметили выросшую за ее спиной фигуру.
И потом увидели, как она замерла, изогнувшись назад, когда меч пронзил ее тело.
Певица смотрела вниз ничего не понимающим взглядом, ее глаза расширились от ужаса. Потом она упала лицом вниз, скатившись по ступеням, а меч, оставленный Пони во время схватки с оборотнем, после того как у той появилась возможность завладеть Победителем, торчал у нее меж лопаток.
И только сейчас жизнь окончательно покинула стоящего позади нее Маркало Де'Уннеро, тело которого покатилось по ступеням вслед за убитой им Садьей.
Вопреки собственному желанию Эйдриан не смог сдержать горестный возглас. И в этот момент боли и шока, в момент, когда он испытал чувство безысходной потери, в темной пелене, окутавшей его дух, возникла и засияла ярким светом крошечная искорка.
Элбрайн рванулся к ее свету; Пони почувствовала притяжение духа своего возлюбленного и присоединилась к нему; они вместе потянулись к сыну, обнимая его, взывая к нему, защищая его, изливая на него ту любовь, которую только родители могут дать ребенку.
Владевший душой Эйдриана монстр глумливо ухмыльнулся, отвергая все, что они могли предложить.
Однако они сумели все-таки почувствовать тепло души своего сына, похороненное под гнетом демонических чар.
Они отчаянно воззвали к свету — частице человечности Эйдриана.
Находясь за пределами духовной реальности, Бринн увидела, как молодой король внезапно замер, широко открыв глаза.
И, не колеблясь, вонзила Пляшущий Огонь ему в грудь.
По мере того как темная пелена таяла, Пони и Элбрайн прикладывали все силы, чтобы не потерять эту искорку света. Однако радость по поводу освобождения сына от власти демона оказалась недолгой. Внезапно жизненные силы юноши начали стремительно таять, увлекая его в мир смерти.
Пони уже испытывала подобное ощущение, когда Элбрайн погиб в схватке с Марквортом. Осознав, что происходит, она в ужасе открыла глаза и увидела, что Эйдриан лежит на полу.
— Нет! — закричала женщина и погрузилась в магию гематита, в то время как ее физическое тело рухнуло возле умирающего сына. — Нет!
Пони призвала Элбрайна и понеслась по серому, опускающемуся в царство смерти коридору, стены которого кружились, словно в водовороте. Дух Эйдриана плыл впереди нее. «Нет, только не это!» — стенала женщина. Она не для того спасла сына, чтобы тут же потерять его!
Однако там, куда она сейчас стремительно приближалась, сделок не заключают. Это было царство смерти, место, где кончается все.
Не думая ни о чем другом, она мчалась по туннелю с колеблющимися стенами, взывая к Эйдриану, отрицая саму смерть. Мир теней не получит ее сына, по крайней мере пока она рядом с ним!
Второй раз женщина углубилась столь далеко в мир теней. Всякая связь с телом была потеряна; возможно, теперь ей не удастся найти путь назад. Не исключено, что, бросившись вдогонку за духом сына, она обрекла на смерть и себя.
Об этом Пони тоже не думала. Она нагнала Эйдриана, обхватила его за плечи, обняла, заклиная вернуться вместе с ней в мир живых, не подпуская темные щупальца, тянущиеся к душе ее сына.
А потом рядом с ней и их сыном оказался Элбрайн. Он повлек их назад по серой спиральной тропе, обратно к свету жизни.
Пони совершила то же, что и Эйдриан, сумевший когда-то вернуть из мира теней убитого им герцога Каласа. Она вернула дух сына в его тело; она снова вдохнула в него жизнь и продолжала исцелять рану Эйдриана, по крупицам собирая энергию, пока ее мальчик не открыл глаза.
Женщина, тяжело дыша, подняла голову и осмотрелась вокруг. Она увидела прислонившегося без сил к стене Смотрителя, увидела стоящего рядом с ним, с вызовом бьющего копытом Дара. Увидела Бринн и принца Мидалиса, израненных, до предела измученных, с непомерным изумлением следивших за ее действиями. Увидела тела погибших монахов и недвижную фигуру могучего рейнджера из Альпинадора; мертвых Садью и Де'Уннеро на ступенях лестницы.
Увидела Элбрайна, стоящего рядом и выглядевшего таким живым!
У дверей зала стояли Астамир, Брунхельд и герцог Калас.
— Довольно возиться с ним! — мрачно сказал Пони принц Мидалис. — С этим пора кончать.
— Все и так окончено! — промолвила женщина. Она крепко обняла сына и бросила на принца решительный взгляд. — Вы все должны оставить его в покое!
— Он принес миру ужасные бедствия, — возразил Мидалис. — Хочешь, чтобы мы забыли об этом?
— Это не он! — воскликнула Пони. — Не Эйдриан виновен в этом!
— Душой нашего сына овладел демон, — сказал Элбрайн, и Пони заметила, что голос у него напряжен и заметно слабеет. — В тот день на поле боя, когда он появился на свет, демон, вселившийся в отца-настоятеля Маркворта, перебрался в тело младенца. Теперь демон изгнан.
— Откуда такая уверенность? — осведомился принц Мидалис.
— Аграделеус, вот кто скажет нам правду, — заявил мистик. — Они одной древней расы, дракон безошибочно ощущает присутствие демона.
