— Почему не сделать проще? — сказал он, чувствуя, что сейчас завязнет окончательно. — Если вы знаете, как добраться до этого богача Томлина, так давайте собираться и отправляться туда, пока снова не стемнело. К нашему сторожу вовсе не обязательно заявляться всей толпой. К нему пойдет тот, кто с ним хорошо знаком. Подробно все расскажет. Остальные подождут где-нибудь на безопасном расстоянии. Только и всего. Если он такой толковый, каким его описывала Т’амана, все наши вопросы быстро разрешатся.
— Здравое предложение, — согласился Исли. — Я всегда предполагал, что у кузнецов голова работает не хуже рук. Так мы и поступим. Только, — он поморщился, — нам бы как-нибудь избежать необходимости тащиться с такой важной поклажей через весь Вайла’тун… Но это, похоже, неизбежно: насколько я слышал, Томлин живет где-то возле самого канала, неподалеку от замка.
— Есть одна кружная дорога, — возразил Гийс, уже собравшийся уходить и готовиться в путь. — Придется проехать через Обитель Матерей, но, если ее обогнуть, там летом можно добраться до противоположного края Вайла’туна и почти вдоль опушки достичь поместья Томлина.
— Летом, говоришь? А зимой?
— Зимой я там не ездил, но почти уверен, что ничего не изменилось. Не хотите попробовать?
— Не хочу, — сознался Исли. — Но придется.
— А из Обители нас не заметят? — уточнил Атмар.
— Еще как заметят! — Исли погладил себя по пузу. — Там дозор не хуже, чем на заставе. Только что нам с того? Пусть себе любуются. Не будут же они по нам стрелять. Но ты прав — тянуть с отъездом не следует. Давайте собираться.
Сани у Исли были довольно длинными, так что троих удалось разложить без больших сложностей: спящую Т’аману — рядом с безвольно покорившимся судьбе пленником, Демвера — у них в ногах, головой вперед. У Демвера под утро начался жар, он бредил, что-то беззвучно говорил, но вел себя спокойно, и Гверна дала добро на его отправку. Атмар, Ниеракт, Гвидан и подоспевший в последний момент Гийс расселись на бортики. После вчерашних одиннадцати тел получилось даже просторно.
Провожать их вышел весь смешанный торп.
Исли заметил незнакомых мужчину и женщину, очевидно, родителей насупленного мальчугана по имени Эйн, о которых упоминал Каур.
Каур с сыновьями махал им вслед рукой, как будто накануне они не были лютыми врагами. Гверна обнимала Хейзита за плечи. Его сестренка Велла стояла в стороне и почему-то плакала. Старик и мужчина в одежде мерга не принимали участия в проводах. Они расхаживали за спинами провожающих и ворошили ветки, рассматривая разложенных под ними покойников.
Сегодня им тоже предстояло невеселое занятие. Тем более что рыть могилы зимой — удовольствие сомнительное. Разве что три великана поучаствуют. Исли усмехнулся. Копаться в земле он терпеть не мог. Дрова рубить, сети плести, даже коров доить — это он мог завсегда. Но все, что касалось орудования лопатой, киркой или плугом, нет, от этих праведных трудов он отлынивал всей душой. Отнекивался, мол, живот мешает. На самом деле еще в далеком детстве они с приятелями пробрались на карьер, и его там не то случайно, но, скорее всего, не без помощи сводного братца, Мадлоха, с головой завалило глиной. Пережитый ужас навсегда остался у Исли в памяти, и он ни под каким предлогом не хотел его повторения. Правда, когда Хейзит предложил ему помочь и неплохо подзаработать на том же самом карьере, помогая строить громадную печь, Исли, собрав волю в кулак, согласился. Хотя и пользовался первой возможностью, чтобы оттуда слинять, как, например, в последний раз, когда нужно было спасать раненых после стычки с чужеземцами. Когда вчера они везли невесть куда одиннадцать тел, он всю дорогу ломал голову, под каким бы предлогом отлынуть от похорон.
— Сегодня похолодало, — сказал Исли, отворачивая раскрасневшееся лицо от встречного ветра.
— Не надо было в эту сторону ехать, — косясь на густеющие над головой тучи, буркнул Атмар.
Т’амана сидела в санях между телами Ниеракта и Демвера и старалась не смотреть вверх. Она надеялась, что долгая дорога до сторожки Ахима нагонит на нее спасительный сон и она встретится с ним и выяснит, что происходит и что ей делать, однако Исли был прав, и холод не давал ей расслабиться. Потом она осознала, что спать сейчас бесполезно, поскольку, даже если ей удастся вернуться в Навь, она не застанет там Ахима. Есть, конечно, надежда, что старик спит днем, но очень зыбкая. Лучше не тратить время, а собраться с мыслями и решить, что делать дальше. Поскольку память подсказывала ей, что она не из этого жуткого мира. Ведь она, как и Каур, о чем он рассказывал вчера, помнила все свои схватки, а сейчас совершенно не могла восстановить картину битвы с мергами. С ней этого не происходило.
— Кажется, собирается снежная буря, — сказала она лишь затем, чтобы отвлечься.
— Теперь всегда так, — ответил Атмар, закрываясь широким ухом меховой шапки. — Никто уже не помнит, как солнце выглядит. Как будто специально. Стоило Кадмону поселиться в замке, день превратился в ночь, а ночь — в кромешную тьму.
— Кадмону? — удивилась Т’амана. — Кадмон, который сын Томлина? Он разве теперь в замке? Что он там делает?
— А ты что, не ходила на праздник? — Атмар недоверчиво посмотрел на нее как на не совсем нормальную. Скорее всего, он был недалек от истины. — Он там теперь живет. Вместе с молодой женой, будь она трижды неладна. Уродливая семейка.
— Похоже, я действительно что-то упустила… А жена кто?
— Кем же ей быть, как не дочкой второго такого же богатея, как Томлин. Гвидан, как зовут дочку Скирлоха?
— Анора.
«Ну и дела», — подумала Т’амана. Ей показалось, что она смутно вспоминает одну из встреч у нее в избе, когда не то Ахим, не то Ротрам выдвинули предположение, что Йедда, лупоглазая жена Томлина, спит и видит оказаться в замке, а потому оба семейства подумывают о том, чтобы объединить усилия. Да еще призвать на помощь небезразличного к деньгам Скелли, главного писаря, распоряжающегося привилегиями, титулами, а в последнее время — и должностями. Неужели так и случилось?
— Да, похоже, я многое упустила, — протянула она. — Теперь понятно, почему Демвер пошел на такой шаг.
— Сам виноват, — донеслось из-за ссутулившейся спины Исли. — Никто у него мергов не отнимал. На его месте я бы сидел тихо и не высовывался. Хотя Ахим и якшается с шеважа, я считаю, что они еще пока не созрели.
— Дружбы не получится, — согласился Агмар.
— А где теперь сын Демвера? — встрепенулась Т’амана. — Гийс, кажется, его зовут.
— Впервые слышу. — Атмар наклонил голову. Оба меховых уха били его по щекам.
