Трудно сказать сколько уже длилась битва. Может и двадцать минут, а может и несколько часов. В горячке боя легко потерять счёт времени. Но в одном Бартем был уверен, скоро наступит её конец.
Многие отряды умирали полным составом прямо на поле боя. Сражения с нежитью всегда были такими, ведь мёртвые не отступают. Это не сражение с армией соседнего королевства, здесь не берут пленных. Битвы часто идут до последнего воина, ведь убежать от тварей тьмы почти невозможно.
Определить победителя всё ещё не представлялось возможным. И живые, и мёртвые нанесли друг другу много ран, свежие и гнилые трупы заполонили вес лес, а битва смещалась к руинам. Остатки разбитых отрядов перегруппировывались и продолжали вести бой. Осадные орудия уже не работали, фланги не прикрывались стрелками, но и нежити стало заметно меньше.
— Поднять знамя! Выше, мать твою! — рявкнул офицер, таща на себе потерявшего сознание мага. — А, да чтоб тебя… Это ещё что за дрянь?! Вильгельм! Разберись!
В ответ рыцарь лишь кивнул. От отряда осталось меньше половины бойцов, все были довольно сильно рассредоточены. Небольшими группами они продвигались вперёд, окружая изрядно поредевшую нежить.
Скорее всего главные войска тоже уже схлестнулись в схватке, после которой чернокнижников стало намного меньше. А вместе с тем часть нежити просто потеряла связь с некромантами и либо рассыпалась, либо превратилась в безынициативного противника, который даже порой не нападал, пока живой не приблизиться в упор.
Однако среди таких группок мертвецов шёл очередной ревенант. Махина в тяжёлых латах, ведомая неудержимой жаждой мести, которая должна будет обрушиться на живых, повинуясь чужой воле.
Один такой ублюдок уже смог добраться до строя ранее. Тварь просто влетела в стену копий, разрубила щиты и нескольких солдат, после чего её чудом удалось успокоить ударами алебард со всех сторон. Так что в этот раз офицер приказал разобраться с гадиной рыцарю, чтобы не лишится ещё кого-то из солдат.
Вильгельм уже установил зрительный контакт с тварью. Ревенант сразу почувствовал вызов и живого, что сверлил его взглядом. Ярость и ненависть взбурлила красным огнём внутри черепа, после чего мертвец ринулся на рыцаря.
Вильгельм лишь перешёл на лёгкий бег, копя силы. В последний момент он сделал рывок и нанёс стремительный удар. Мышцы всего тела напряглись, кисть, локоть, плечо, спина и даже ноги посылали импульс в рукоять.
Меч рыцаря столкнулся с чёрным клинком и легко отбросил атаку врага, после чего Вильгельм сразу же нанёс второй удар, метя в шею. Но удар пришёлся в плечо, прорубил ржавый металл и застрял.
Рука мертвеца уже начала делать замах, но её тут же схватила латная перчатка. Вильгельм, пользуясь весом своего живого тела повалил тварь на землю. Ревенант мог ранить своего противника только с помощью меча, которым он не мог пошевелить.
Второй рукой мертвец ещё пытался как-то скинуть тушу рыцаря, но безуспешно. Вильгельм занял удобную позицию сверху, после чего начал наносить удары своей свободной рукой прямо в забрало уроду. Ржавый металл держался недолго, хлипко звякнул, после чего очередной удар латной перчатки прилетел прямо в череп.
Вильгельм же устало поднялся, выдернул свой меч и продолжил двигаться вперёд с отрядом, зачищая периметр.
— Вот же дерьмо… — внезапно раздался голос офицера, прерывая методичное уничтожение потерянной нежити. — Сомкнуть строй! Быстрее!
Внезапно лежащая впереди нежить начала подниматься на ноги. Трудно сказать была это засада или несчастных только что решил возродить новый кукловод. Так или иначе мертвецы уже увидели собирающихся обратной в кучу живых.
— Сегодня явно не мой день, — сглотнул стоявший позади Вильгельма Теодмер, чья пёстрая одежда покрылась кровью и грязью. Лук же и вовсе был потерян, так что в руках наёмника вновь оказался короткий меч.
Впереди стояли воины со щитами. Уставшие и раненные, они не понимали, как выдержать ещё один натиск. Бартем же и вовсе в силу возраста даже щит с трудом держал. Такие затяжные битвы тяжело давались старому одноглазому волку.
— Эдор, приди в себя! — офицер тряс за плечи мага земли, но тот ещё нескоро очнётся.
Вильгельм смотрел на бегущую нежить и понимал, что одолеть их отряд не сможет. Слишком много было мертвецов. Враг окружит остатки отряда и легко уничтожит живых.
Однако внезапно страх перед смертью оказался развеян звуком боевого рога. Тяжёлая конница выехала из-за руин и устремилась прямо к восставшей нежити. Вперёд их вёл рыцарь Ларков.
Пятнадцать лошадей в броне и пятнадцать всадников с тяжёлыми копьями. Они стёрли в пыль больше ста тварей, перемолов их в первый же натиск. После чего конница развернулась и добила остатки.
— Офицер Ланир! Рад видеть, что вы выжили! — произнёс рыцарь после того, как поднял забрало.
— Сир Гарет! — Офицер слегка поклонился. — Благодарю за помощь. Какова ситуация?
— Мы почти победили. Граф Фалентан уже почти захватил руины. Сейчас отряд боевых магов зачищает подземелья. Эта нежить была последней на поверхности.
— Скольких мы потеряли?
— Многих уважаемый Ланир. Слишком многих, — вздохнул рыцарь после чего обернулся в сторону руин, где прогремел последний взрыв. — Ищите выживших и отправляйтесь в полевой лагерь, к западу от руин. Битва закончилась… Работа на кухне была куда спокойнее…
Так остатки отряда и поступили. Тогда же стал очевиден весь масштаб произошедшего.
Сотни трупов лежали только на пути движения отряда Ланира. Гнилы останки и хаотично разбросанные кости несильно пугали, в отличии от павших соратников. Нежить почти всегда добивала раненных ещё вовремя боя.
Кому-то прилетел случайный удар в лицо, кому-то вырвали глаза и разорвали глотку летучие мыши. Также порой встречались и трупоеды, уже поспешившие начать свой пир. Они жрали ещё тёплых мертвецов, потрошили их внутренности, а порой утаскивали тела внутрь своих нор.
И всё же живые бродили среди поля битвы, пытаясь найти хоть кого-то. Одному из ста могла улыбнуться удача. Так и случилось. Один пехотинец лежал под телами своих союзников. Его нога оказалась раздроблена, а сам он потерял сознание.
Его отнесли в полевой лагерь, где вскоре ампутировали конечность. Да, маги света умели исцелять даже самые ужасные раны, однако такой целитель был лишь один. И хватало его сил лишь на помощь рыцарям, офицерам и другим боевым магам. Они были в приоритете.
— Живой? — поинтересовался Вильгельм у своего оруженосца, опускаясь рядом с костром.
— Ничего серьёзного, — отмахнулся Готрик.
И оруженосец не врал, да ему досталось, но ничего критического и правда не было. Лишь ушибы, несколько порезов, но там даже швы накладывать не нужно. Рана и сама стянется через неделю, только повязки нужно менять.
А вот Бартему досталось куда больше. Один из ударов рассёк правую руку до кости. Так что с ним сейчас работал целитель. Теодмер же отделался лёгким испугом, да лишился своей шляпы. Не такая уж и большая цена.
— А что с ним будет? — поинтересовался Готрик, смотря за человеком, которого несли на носилках: у солдата не было ног.
— Для него военная карьера подошла к концу. Отправят в отставку. На улицах появится ещё один калека, что будет просить милостыню. Война не создаёт героев, лишь разрушает судьбы и плодит калек с изгоями, — мрачно произнёс Вильгельм.
— Но он же храбро сражался, рисковал жизнью и защищал королевство…
— Да. За это он, может быть, получит пару золотых, которые кончатся в первый же год. Остаётся надеется на семью, которая сможет о нём позаботиться.
— Пару золотых? Как-то мало за такую жертву…
— Если давать каждому такому герою дом — земли всего Эримоса не хватит. Да и смысл? Следующей осенью места павших всё равно займут новобранцы, готовые умереть ради короля или Брариндора. Одна человеческая жизнь в масштабах королевства стоит не так уж и много.
— А сколько стоит жизнь наёмника?
— Ещё меньше, — произнёс неожиданный появившийся рядом солдат, которого услышанное явно задело. — Смотрю вы в полном составе, живёхонькие.
