Третье отличие — самое наглядное. Разумные иных рас. Тут тебе целый букет расхожестей. И внешность, и культура, и та же религия. Кого-то такое несходство смущает, некоторых — раздражает, а есть те, кого оно злит. Многие смотрят на представителей других рас свысока или даже враждебно, особенно если есть для этого реальная или же надуманная причина. Дружба двух народов забывается быстро, а вот вражда может длиться веками.
Само собой, этот пример не касается целой расы, но если в человеческом городе поселиться семья или род иностранцев, то приживется он здесь плохо. По крайней мере частью общества точно не станет.
Найти изгоя в деревне на самом деле та еще проблемка. Это вам не город с его четкими классовыми различиями. Народ здесь по большей части однородный, с одинаковыми условиями и возможностями. Конечно и здесь можно найти опустившихся — пьянчуг или бездельников везде хватает. Но, во-первых, до самого дна здесь доходят редко — такие здесь просто не выживают, ведь крестьянина кормят руки. А во-вторых, лорды и леди в таких местах тоже встречаются нечасто. От слова никогда. Поэтому, как бы ты не старался, найти здесь двух людей, между которыми бы простиралась целая классовая пропасть, не получится.
О каких-либо религиозных спорах или теологических диспутах в деревнях я вообще никогда не слышал. Опять-таки, это не город, где всякие зазнайки могут собраться и поумничать о тонких моментах религии. Люди здесь простые — верят в то, во что верили их отцы и деды. В каждом доме верят конечно по-разному: где для галочки, где чересчур неистово, а где-то с большой примесью из народных поверий и толкований, не имеющих ничего общего с храмовым учением. Но зато верят все в одно и тоже, и вряд ли в деревне найдется человек, который во всеуслышание станет проповедовать другую религию. Впрочем, если и отыщется такой уникум, то публику он себе найдет разве что только среди инквизиторов. Те вообще не прочь послушать всякие альтернативные учения в своих подвалах.
Нелюдей в деревне обычно тоже днем с огнем не сыщешь, но на этот раз мне повезло. В этом поселении проживал один из представителей карпутов, или же, как говорят в народе, низников.
Вообще-то это было даже немного странно, ведь считается, что у карпутов самые крепкие родственные связи. Жить и переселяться они предпочитают целыми семейными кланами, иногда даже основывая таким образом новые поселения. Но если роду низников приходится селиться уже в обитаемых другими расами местах, то город они уж точно предпочтут деревне, в которой обычно предрассудков больше чем колосьев на полях.
Этот же неправильный индивид мало того, что обустроился в маленьком селении, так еще и жил один-одинешенек. Вполне возможно, что изгоем он был не только в нашем обществе, но и в обществе карпутов. Конечно же подобный прискорбный факт не сказался положительным образом на манере общения этого иностранца.
— Что забыли две ищейки у меня во дворе? — едва увидев нас, мужчина сплюнул и скривился так, будто мы заставили его жевать лимоны. — Вынюхиваете?
Отыскать этого не человека было легко, в поселение абсолютно все знали, где живет единственный в округе карпут. Другое дело, что все эти знающие прятались по своим домам. Но то что известно всей округе — абсолютно точно знает и Алекс Агорник. Он и привел меня к нужному дому.
— Мы не вынюхиваем. Мы хотели бы поговорить, господин…? — я сделал паузу, чтобы низник смог вставить свое имя, но он так и продолжал хмуро пялится на меня снизу-вверх.
Карпуты — не самая сильно отличающаяся от людей раса из всех возможных. Две руки, две ноги, одна голова и вполне человеческие черты лица. Только более резкие, карикатурные. Самое большое различие между нашими расами — это размеры. Низники (не с потолка ведь название взялось) весьма низкорослые ребята. Прославленных воинов среди них не найти, короткие руки и ноги не предполагают умелого обращения с большинством видов оружия, зато ловкие пальцы и большие, относительно остального тела, головы, вмещающие в себя хитрые и цепкие умы, дают им немало других преимуществ. Раса карпутов в основном славится своими мастеровыми профессиями: ювелиры, столяры, портные, сапожники. Даже резчики по дереву и камню, но только до той границы, где заканчивается ремесло и начинается искусство. У низников слишком практический склад ума, чтобы заниматься подобной ерундой.
Кроме того, карпуты умеют и любят торговаться. Они ведут дела практически со всеми странами и расами и имеют свои торговые и мастеровые представительства почти в каждом крупном городе континента. Если собрать всех этих мелких эмигрантов вместе, то народа получится возможно даже больше, чем осталось у них на родине.
Ну и самое важное: этот низкорослый народ подарил миру самое большое количество разномастных изобретателей. У них даже что-то вроде гильдии есть, которая постоянно придумывает кучу всяческих устройств, облегчающих быт простому люду.
— Что непонятного? — первому затянувшаяся пауза надоела Алексу, и он, в свойственной ему «деликатной» манере, решил об этом заявить. — Парень спрашивает, как тебя звать-величать?
— Величать меня не нужно. — снова сплюнул коротышка. — Ну а звать меня можешь просто — мастер. — Он умолк, словно задумавшись, стоит ли продолжать, но все же добавил. — Понял, дылда?
После такого диалога я непроизвольно хмыкнул.
Кажется, я забыл еще кое о чем упомянуть. Маленькие мастера и изобретатели среди других народов славятся большой склочностью характера. Говорят даже, что они весьма злопамятны, но так как я имел дело только с малочисленными диаспорами, которые среди толп иностранцев стараются вести себя посдержаннее, то и утверждать этого не возьмусь.
— Мастер, — я решил взять разговор в свои руки. — Не окажете ли вы нам любезность, ответить на несколько вопросов?
— Вот мне делать нечего!
— Мы ведь не из праздного любопытства интересуемся. — я жестом остановил открывшего было рот Агорника, чтобы сказать явно что-то нелицеприятное. — Самим не хочется занятого карпута беспокоить. Работа у нас такая. Мы представители ордена Высшего, и на данный момент отчитываемся перед самим старшим инквизитором.
Я специально выделил конец своей фразы. Для многих людей слово «инквизитор» имеет прямо-таки волшебное свойство.
Но наш собеседник был не из таких. Точнее, он не был человеком.
— И что с того? Хоть перед моей тещей отчитывайся, мне без разницы. — скривил едкую рожицу карпут. — Кроме того, были здесь уже твои инквизиторы. И тоже вопросы задавали. А я на все ответил. Твою работу уже за тебя сделали, паря. Так что иди, к кому-нибудь другому приставай.
Значит искатели правды меня опередили. Что ж немудрено. Интересно, смогли они чего-нибудь добиться от этого низника. Не уверен. Уверен я был только в том, что с ними этот бойкий на язык индивид точно вел себя гораздо более сдержанно. Иначе, я бы с ним не разговаривал.
— Вопросы-то они задавали, но задали не все. Нас прислали уточнить кое-какую информацию. — я блефовал, почти не сомневаясь, что коротышка не захочет проверить мои слова. — Если вас не устраивает наша компания, мы можем пройти непосредственно к самому господину Огюсту. Он правда занят, но думаю сможет уделить вам немного своего времени.
Человек, наделенный орденом властью обрывать людские судьбы, и который, если ему что-то не понравится, вполне может это сделать, обычно стоит последним в списке тех, кто по твоему мнению должен уделять тебе свое время. Не потому что ты совершил какой-то проступок, а просто так, на всякий случай. Всегда, когда видишь на себе задумчивый взгляд инквизитора, против воли ловишь себя на мысли, а не решает ли он прямо сейчас, какой приговор тебе вынести.
О представителях иных рас я вообще молчу. Для некоторых служителей ордена видеть перед собой не человека, уже сродни признанию в ереси.
Поэтому я не удивился, увидев, как низкорослый мастер со вздохом сдался.
— Не хотелось бы отвлекать его инквизиторство от дел ордена. — низник скорчил совсем уж скорбную рожу. — Я могу ответить и на ваши вопросы. Только, надеюсь это не затянется надолго? У меня, знаете ли, тоже работа.
