и мне пришлось “за компанию” мокнуть вместе со всеми. Мне предложили научиться ездить на лошади, на что я милостиво отказалась, прекрасно понимания свои возможности. Да и зачем оно мне, не собиралась я потом рассекать по городу — надежда вернуться домой меня еще не покинула.
Возникшее поселение стало для меня этакой неожиданностью, я и вовсе забыла, что кроме городов есть поселки, деревни, хутора и частные территории. И вдвойне было приятно, когда мы смогли укрыться от дождя в местной хижине — меня можно было просто выжимать. Местные жители же были похоже на ханов, разговаривали на таком же непонятном языке, но среди них встречались и с приближенной на славянскую внешность. Метисы. И вот они на нас смотрели уже с опаской. Мне же выделили комнату на пару с Хаганом, небольшую, с одной кроватью, с видом на курятник. Как говорится: “Меня терзают смутные сомнения”. В плане того, что нас двое, а мебель одна, и то на одного. В обнимку что ли спать предлагают?
— Переночуем здесь, с утра снова отправимся в дорогу. — Словно прочитав мои мысли. — Мне надо поговорить с братом.
— А Кощея тоже где-то содержать будут? — Вполне обычный вопрос на мой взгляд. Может еще лицо испуганное сделать, для достоверности? Мол, спать в одном доме с грозой всея мира! Или я это преувеличила?
— В другом доме.
И, как уже это было, оставил меня со мной. Что ж, опять мимо. Кощей здесь, но в каком из домов, их тут не меньше десяти! А еще дождь. И да, дождь меня волновал больше, чем отсутствие времени: пока найду его, промокну до костей, хотя и так нахожусь не в лучшем виде. Зато вымылась, ага.
Стук в дверь отвлек от созерцания простенького курятника под ливнем: в комнату вошла женщина в возрасте, с большим, тяжелым на вид подносом. Она что-то сказала на своем языке, я сделала вид что поняла, помогая ей с ношей. Еда, кувшин с водой, кусок ткани а-ля полотенце. И куртка. Великоватая, кожаная, с меховой оборкой. Хм, Хаган так постарался или это подарок от местных? В любом случае спрашивать было глупо, все равно мы не поймем друг друга, но куртку все же оценила.
Ночь прошла благополучно в том плане, что спала я на кровати одна, как и в комнате: где был сам Хаган как-то не спрашивала, а он не говорил, разбудив меня после рассвета. Собравшись и позавтракав, вышла на улицу, где меня ждал сюрприз.
— Горыныч?! — Я ошарашенно смотрела на связанного дракона по рукам и лапам, еще и с замотанными ртами. Протерла глаза. Ущипнула руку, но глюк не спешил рассеиваться, глядя на меня печально-похмельными глазами. И тут мой нос уловил запах алкоголя.
Ну, пьянь чешуйчатая! Мне что, еще и вас потом спасать?!
Он вроде меня и узнал своим мутным взглядом, но тут же его глазки закрылись и головы безвольно повисли. Проблема со временем решилась сама собой: раз транспорт здесь, то можно никуда не спешить… Что ж мне тогда так материться хочется?
— Луу. — Я чуть не подпрыгнула на месте, вздрогнув всем телом. Хаган подкрался незаметно, глядя на Горыныча с некоторым сомнением и морща нос. — Неправильный. С земли русичей. Хмелем так и воняет, такого даже на шкуру не спустишь.
Чуть язык не прикусила от такого заявления. С одной стороны вроде как и обидно за товарища, с другой — целее будет! Может его спаивать пока не освободимся? Вдруг действительно шкуру спустят…
— А где вы его схватили? — Хотя слово “схватили”, подозреваю, слишком громко сказано. Хан ответил так, как я и думала.
— Да он пьяный во круге коров гонял. Выискивал какого-то Гав-рю-щу. Просил что-то дать. — Я хлопнула себя по лбу ладонью: никогда больше не буду им рассказывать про мультики. И в целом ничего не буду рассказывать, от греха подальше. Испоганить так “Простоквашино” уметь надо! Вот выберемся, я его к наркологу отведу, и не важно, что его здесь может и не быть, создадим такую профессию! Закодирую ко всем Гаврюшам сразу. Это еще хорошо, что степняк не видел моих эмоций на лице, а то еще бы спалилась, а так — я его не знаю, впервые вижу три пьяных морды! Правда очень хотелось понаблюдать как эту тушку будут грузить, но мы выдвинулись раньше: Хаган пояснил, что дракона “подвезут следом”. Надеюсь, не по запчастям.
Дождь закончился, но было сыро, мокро, противно и прохладно. Подаренная куртка висела на мне как на вешалке, но дарила тепло, а большее от нее не требовалось. Заняла привычное положение на коне — почти привыкла, и конь тоже, после чего ханский строй двинулся.
…Чтобы на следующий день прибыть в город.
Вот как вы представляете город ханов — тех, кто живет набегами и войной? Возможно, это передвижной большой лагерь? Укрепленное поселение? Одно лишь название? — Ошиблись. Анхны Хот — так назывался город, — был достаточно обширным по площади, включая сюда пашни, богатые и бедные дома разделенные “ярусами”, целый ремесленный район, где большая часть — это кузни и оружейные. Ровная каменистая дорога под копытами, сторожевые башни, белые и красные здания — камень и глина, замешенные на колдовстве. Даже воздух был теплее, чем за главными воротами. И в то же время было такое ощущение, что кто-то невидимый меня сканировал.
— Тебе нравится? — По лицу можно было предположить, что Хаган был доволен, а также был рад возвращению домой. Что ж, я бы тоже так радовалась бы.
— Необычно, — честно высказала свое мнение, глядя на проходящих женщин в легким платьях в сопровождение охраны. У одной из женщин на плече сидел попугай похожий на ару. — Не такое ожидала увидеть. Все же вы… — Я замялась, подбирая слова. Хан усмехнулся позади меня.
— Зэрлэгүүд. Варвары. Дикари. Может так оно и есть. Мы действительно грабим, убиваем, уводим людей в плен — на правах победителей. Но мы не трогаем детей, стариков, больных. Те, кто добровольно сдается, может стать ханом и жить на нашей земле. Но если ты враг — мы будем биться до конца.
И не скажу, что это ужасная политика. Она…обычная. В истории всегда есть победители и проигравшие, главное, как потом обходятся с последними. Но все равно на сладкие речи Хагана я не поддавалась — для него это привычный мир, но он не мой. И их встречали как победителей.
Процессия остановилась возле дворца — иначе его не назовешь. Большое белое здание с узорами, с колоннами, с большим количеством охраны на
