ни на кого внимания, увлечённо перебирала яркие ленты и искусственные цветы. В кухне великолепно пахло, но… из комнаты потянуло дымом.
Эрни не выдержал и гневно закричал:
— Адалстан! Тебе было велено сидеть в своём чёртовом сундуке!
Нина вскочила со стула, уронив все свои ленты и нечаянно опрокинув вазу с цветами. Никакой катастрофы от этого, по счастью, не произошло: на ковре образовалась прозрачная лужица, а ленты и цветы не пострадали.
— Боже, я совсем про него забыла!
Эрни не понял, почему Нина считает, что должна всё время думать о цверге, и последовал за ней в гостиную, ожидая застать там гнома за его проделками. Но Нина направлялась в спальню Тома и Далии, откуда, оказывается, и валил дым. Эрни наконец догадался, в чём дело: Нина гладила одежду Аниты и забыла выключить утюг.
Далия, дремавшая на диване, облокотившись о подушки, вздрогнув, привстала.
— Что опять стряслось? — низким, хриплым голосом спросила она.
Вместо Тома и Аниты над ковром вращался, левитируя, клубок переливающегося и мерцающего тёмно-синего волшебного тумана.
— То-о-ом! Ты опять за старое?! Мы, кажется, договорились! — Голос Далии теперь звучал гораздо выше и звонче.
Том, вокруг шеи которого обвилась счастливо хохочущая Анита, которую он крепко держал за лодыжки, выпал из магической субстанции, плюхнувшись на ковёр.
— Мы просто совсем немножечко покувыркались. — Том обворожительно улыбнулся, строя глазки рассердившейся супруге.
Эрни поспешил в спальню, где застал Нину, проливавшую слёзы над «подгоревшей» кофточкой Аниты.
Эрни присел рядом, обняв её.
— Ну что ты сокрушаешься, зато будет чем растопить камин, — приободрил её Эрни. — Наш дорогой цверг спалил и съел гораздо больше, и ни разу не заплакал.
Нина утерла слёзы и рассмеялась:
— Да уж, это точно. Вообще-то, он… даже забавный…
— Ах вот как, он забавный! А я скучный, значит?!
Эрни получил удар локтем под ребро и упал на кровать, притворяясь поверженным.
— Ноешь как девчонка! — Нина пнула его ногой под колено. Это было по-настоящему больно, но зато её печаль как рукой сняло, чему Эрни был искренне рад.
Из гостиной тем временем донеслись звуки какой-то новой катастрофы. Прихрамывая, Эрни пошёл спасать Тома.
Том стоял посреди комнаты, потирая ушибленный затылок, гнев Далии, однако, угас, Анита мирно полулежала в кресле-мешке, поглаживая Мистера По, её уставшие глазки слипались, несмотря на шум и суматоху. В середине комнаты на ковре образовалась новая лужа — град снова пробил ветхую, видавшую виды крышу. Дождь, правда, уже заканчивался, через пару минут солнце снова засияло, тёплые лучи, просочившиеся сквозь проломившийся шифер, заиграли на ковре, растапливая льдинки и испаряя воду.
Том потёр ладонь о ладонь и стал бормотать себе под нос что-то древневаллийское.
Далия, однако, остановила его, и Эрни понял, что ошибся насчёт её настроя.
— Нет-нет, дорогой, магии на сегодня достаточно, ты полезешь наверх и поработаешь руками по-настоящему! — отчеканила она безапелляционным тоном.
Анита и Мистер По уснули, обнявшись, не обращая на происходящее ни малейшего внимания.
— Пора бы фундаментально починить эту крышу при помощи нашего золотого запаса, — пробормотал Том, почёсывая подбородок… и дырка в крыше куда-то пропала.
— Ах, ну раз так! — Далия упёрла руки в бока и побагровела.
— Вообще-то, это не я… — Том прикрыл лицо руками, как боксёр, ставящий блок, Далия продолжала «наступать» на него. — Говорю же, не я!
— Смотрите-ка! — Нина указывала на окно в спальне, сквозь которое виднелся тротуар на другой стороне улицы. Там стояли двое прохожих, которые фотографировали их дом. К ним присоединились ещё двое зевак.
Эрни заподозрил неладное и выбежал во двор. Двор выглядел чересчур ярко освещённым даже для такого знойного дня. Эрни почему-то вспомнились вестерны, в которых ковбои скакали по каньонам.
Подняв глаза, он в изумлении открыл рот: крыша была покрыта теперь не старым шифером, а черепицей из чистого золота.
— Адалстан, — догадался Эрни.
Глава 10. Освобождение Адалстана и появление незваной гостьи
Эрни подбежал к кирпичной стене, отделявшей внутренний дворик от соседских виноградников. Подпрыгнув, он ухватился за верхний бортик и, подтянувшись так, что над стеной торчали только его макушка и глаза, оглядел соседские «угодья». Машин во дворах не было, всё было тихо и глухо. Только крупный лохматый пёс, зажмурившись, грелся на солнце с видом невинного котёнка. Перевернувшись на спину и вытянув передние лапы, он зевнул, издав звук, одновременно похожий на рык и визг, и громко клацнул зубами. Перекувырнувшись, он сел и стал чесать за ухом задней лапой, запрокинув голову.
Эрни понял, что с этим четвероногим соседом стоит быть настороже, иначе он поднимет большой шум.
Эрни подошёл к «компосту» и откинул ткань, прикрывавшую сундук. Драгоценные камни засверкали на солнце. Эрни тихонько постучал по крышке. В замке что-то щёлкнуло, крышка начала подниматься, из-под неё повалил цветной клубящийся дым.
— Ну хватит представлений, открывай скорее, — тихо, но строго поторопил Эрни гнома.
Дым рассеялся, и крышка открылась полностью.
На дне теперь почти пустого, поэтому тёмного, сундука, закинув правую ногу на левую, согнутую в колене ногу, вальяжно лежал Адалстан.
— Я понимаю, тебе так удобно, но верни, пожалуйста, всё это золото на место. Том имел в виду совсем не это, говоря о починке крыши. Кстати, подслушивать нехорошо, — начав с просьбы, Эрни перешёл к выговору, зная, что такой тон неплохо действует на Адалстана.
Адалстан нахмурился и наклонил голову, перебирая пальцами свою рыжеватую бороду.
— Адалстан скучает по своим подземельям, — сокрушённо повторил он.
— Я понял, понял. Мы с Томом что-нибудь придумаем, обещаю, просто у меня пока не было времени обсудить это с ним.
Адалстан тяжко вздохнул, с недоверием покосившись на Эрни. Эрни выдержал кратковременную паузу и снова перешёл в наступление.
— Ну, давай же, верни эту черепицу обратно в сундук: так никуда не годится! — Последние слова Эрни произнес уже твердо и напористо.
Гном отыскал в своей бороде серебристые волоски и выдернул их, скорчив болезненную гримасу.
«Каньонное» освещение пропало, золотая черепица теперь лежала в сундуке в том виде, в котором она только что украшала крышу.
— Преврати это в обычные слитки, пожалуйста. Нас не очень-то поймут, если мы попытаемся продать золотую черепицу, понимаешь? — Эрни говорил серьезно и чётко, скрестив на груди руки и глядя на Адалстана сверху вниз, как будто общался с трудным подростком.
Не поднимая глаз, Адалстан вздохнул и снова выдернул нужный волосок из бороды. Золото наконец обрело приемлемый вид.
— Я бы не отказался от чашечки чая. — В животе у цверга нарочито громко заурчало.
— Сейчас не могу пригласить тебя на кухню: у нас дома спит Анита. Пойду поищу что-нибудь в холодильнике, только
