Последнюю точку в очередном витке войны поставил поход некоего из людей по тылам эльфов. Были уничтожены несколько рощ с эльфийскими женщинами и детьми. А затем пришло предложение о мире, которое Совет наставников вынужден был принять.
Эта «возня личинок» не заботила Лассарина — у него была своя война, а в собственных силах эрл не сомневался. Показателем отношения к владыке озерных эльфов было то, что на Совет его даже не позвали. С другой стороны, некий Командор пошел в свой рейд, переправившись через Дунай на территории Румынии, хотя Лассарин точно знал, что логово предводителя людей находилось в Венгрии.
«Командор не рискнул появляться даже близко от моей столицы — и был прав. Впрочем, мне до него нет никакого дела. Аданаилу в этом смысле повезло намного меньше», — подумал эрл, с улыбкой наблюдая, как по водной глади прошла высокая волна.
К трем часам следующего дня они успели добраться до Ивано-Франковска и теоретически могли заночевать уже за восточными Карпатами. Неплохие трассы дали возможность развить максимальную для бэтэра скорость — сначала трасса европейского значения Е40, на которую они вышли, объехав Новгород-Волынский, затем Е85 и «крепенькая» Н18, которая и довела их до Ивано-Франковска.
Дороги были абсолютно безлюдными. Единственный раз, когда они видели живого украинца, случился часов в одиннадцать. Выезжая на дорогу Н18, Андрей заметил, как через заброшенное поле в далекий лесок мчится всадник. Сверху скрипнула, поворачиваясь, башня, и Андрей на всякий случай крикнул:
— Инди, не стрелять.
— Даже не думал. Я хотел просто посмотреть, — возмущенно ответил мальчик.
Вся эта безлюдность и безэльфность вконец расслабили экипаж, и то, что случилось в итоге, было вполне закономерно.
Объехав по большой дуге Ивано-Франковск, они проехали по дороге еще час и оказались в прикарпатских лесах. Если до этого по пути им попадались немалые островки эльфийских трав, лиан и даже деревьев, то мощный сосново-буковый лес встречал людей девственной зеленью привычных оттенков. Надменно вскинутые кроны гигантских буков свысока посматривали на путников, а за их спинами нерушимой стеной стояли мачтовые сосны и ели, словно в невообразимо-огромном амфитеатре уходя к небу.
Подъем начался незаметно, не было никаких серпантинов и обрывов у дороги — только гигантский лес, который казался воплощением сказки, но не эльфийской, а родной и близкой — про Ивана-царевича, Илью Муромца, украинского Катигорошка или, в крайнем случае, немецких Гензеля и Гретель. Лес казался настолько мощным, что внушал ощущение безопасности, а его каменное основание обещало твердую почву под ногами.
Постепенно поднимаясь к карпатским перевалам, усиленно ворчащий бэтэр проезжал мимо небольших деревень и хуторов, в которых дома цеплялись за склоны самыми непостижимыми способами. Здания были ухоженны, но совершенно безлюдны — казалось, будто в Карпатах люди больше не живут.
Несколько раз они переезжали через небольшие горные речушки и ручейки по маленьким, но крепеньким мостикам, иногда бетонным, а иногда и вовсе деревянным.
Когда дорога вильнула в очередной раз, Андрей увидел разрушенный деревянный мост через маленькую, но стремительную речку, которая бежала по склону между большими камнями.
Привычно всматриваясь вокруг через прицелы, вдоль дороги рассыпались пограничники и шаманы. Андрей вышел следом за ними, услышав, как настороженно скрипнул привод башни. Некоторое время Убивец смотрел на разрушенный мост, а затем отдал команду Бене:
— Давай по паре вверх и вниз, нужен брод, и пусть захватят рации — не думаю, что здесь есть менгиры.
— Добро. Лелик, бери этот «багаж», который люди по ошибке назвали Зверем, и прогуляйся вверх по реке. Болик, та же песня в дуэте с Грачом.
Две пары разведчиков скрылись в зарослях. Шаманы держали в руках арбалеты, а более опытные спецназовцы прихватили основную огневую силу — модифицированные новым сплавом автоматы.
Андрей некоторое время стоял на месте, вдыхая чистейший воздух, а затем подошел к реке. В его голове вертелась какая-то мысль, что-то в этой картине ему казалось неправильным. Внезапная догадка хлестнула мозг словно плетью: все — и дома, и мосты, и сами дороги — было в идеальном состоянии, словно за ними заботливо ухаживали, а тут вдруг «нарисовался» разрушенный мост. Подойдя ближе, князь убедился в том, что мост не разрушен, а тщательно разобран, причем совсем недавно.
— Внимание всем! Обеим группам немедленно вернуться. Повторяю: всем назад! — сорвав с разгрузки рацию, буквально завопил Андрей.
— Болик принял, идем обратно, — отозвался сухощавый сибиряк.
Прошла секунда, другая, но от группы Лелика ответа так и не было.
— Мы с Убивцем идем следом, остальным запереться в машине, — тут же среагировал Беня и добавил: — Стармех, вернется Болик — отправишь их за нами.
Быстро осмотревшись, пара Беня и Убивец осторожно сошла с дороги и направилась в лес.
Минут через пять они увидели Лелика, лежащего на поросшем мхом валуне. После кивка контролирующего периметр Бени Андрей быстро подбежал к телу и пощупал пульс. Сердце пограничника билось ровно — он попросту спал, а вот Зверя нигде не было. Еще через несколько минут послышались осторожные шаги — появились Болик и Грач.
— Это бандеровцы, — с ходу резюмировал бывший милиционер.
От такого заявления все буквально опешили. Даже Беня на секунду оторвался от обозрения зарослей через коллиматорный прицел.
— Грач, тебя шо, мама в детстве Степаном Бандерой пугала?
Недоумение, с которым задал вопрос одессит, немного смутило Грача. Тридцатилетний Виктор был серьезным парнем и надежным бойцом, но насквозь городской житель явно терялся в лесу, особенно таком мрачном, вот ему и мерещились всякие ужасы.
Болик осмотрел спящего напарника и подтвердил «диагноз» Андрея: грузина кто-то усыпил. Нашелся даже след от укола.
— Беня, сможешь взять след?
— Шеф, ви мине обижаете. Я шо — Мухтар, шоб след брать? Я спецназер, мое дело в дома «ходить», на крайний случай в пещерки, а не по следу лазить.
— Ну и что нам теперь делать? — немного растерялся Андрей.
— Во-от, а это уже другой вопрос, сейчас обкатаем одну идейку, — прищурив глаза, сказал Беня и снял с разгрузки рацию. — Э, лешие-юмористы, у мине тут человек вопросом мозг натер, и я таки не знаю, шо бы ему ответить. Может, поможете, якщо на тэ буде ваша ласка?
Ответом на подобное заявление была тишина в эфире.
— Зря ты по-русски говоришь: они москалей не любят, — взялся за старое Грач.
