– Ща! – поднял руку Гиви. – Ух ты! Вано, у мэня пятнадцат палцэв. Какой гнуть будэм?
Авоська уставился на руку Небоськи и старательно пересчитал.
– Савсэм пит нэ умэешь, – укорил он друга, закончив эту трудную операцию, – у тэбя нэ пятнадцат, у тэбя двадцат палцэв.
– Так какой гнуть-то?
– А фиг его знат. А давай их просто паганяэм? – Щелчок, и из рукояти молота Авоськи выскочила сразу куча лезвий. – Вах! Гиви, вспомныл! Вот как надо!
Еще один щелчок согнул их, растопыривая веером. При виде лезвий, сложившихся в определенную фигуру, телохранители Бертуччо и те, кто находились за его спиной, а к месту предполагаемой драки подтянулось уже полтрактира, невольно отшатнулись назад.
– Слюшай, чего оны испугалысь, а? – обиделся Авоська. – Я же ещо нэ начал!
– Сэчас ещо болшэ испугаютса, – успокоил его Небоська и рванул рубаху на груди.
– Вах! Гиви, оны тэбя нэ паймут!
Под рубахой на теле Небоськи оказалась кольчуга. Гномик ошибку тут же исправил, рванув и ее. Глядя со стороны на этих коротышек, ни за что не подумаешь, какая силища кроется в их маленьких руках. Дорогая кольчуга гномьей ковки, которую пробьет не каждый меч, с треском располосовалась от воротника до пояса, словно была куском тонкого батиста, обнажая татуировку. Золотая корона во всю маленькую грудь гномика произвела впечатление, а уж надпись под ней «КРЕМЕНОЛОМНЯ – ДОМ РОДНОЙ» тем более.
– Да это же Гиви Горный, – ахнул один из телохранителей.
– Прости, уважаемый, не знали, – залопотал второй телохранитель, отступая.
И тут поднялся сам господин Бертуччо. Подойдя к серой, неприметной личности, посасывавшей вино у входа, он схватил его за грудки и начал трясти.
– Ты под кого меня подставил, гад? – Смачный удар в челюсть вынес из нее ряд зубов. – Да меня ж теперь горные гномы из-под земли достанут! – Следующий удар превратил нос серой личности в лепешку.
– Хозяин! Дай его нам! – взмолился почти весь трактир. – На куски порвем суку!
Возможно, так оно бы и произошло, но тут в трактире вновь нарисовался распаренный, умиротворенный, довольный жизнью и собой бес. Он спускался вниз по лестнице, душевно напевая на ходу:
Братва, не мочите друг друга.
Хорош уж асфальт, блин, делить…
Почуяв знакомый базар, братва оторвалась от своей жертвы и настороженно уставилась на Люку.
– Простите, уважаемый, а это кто? – осторожно спросил Бертуччо у Гиви Горного.
– Слюшай, – качнулся Небоська, – тут всэ корэша в авторитэтэ. Хочэшь, он тэбэ татуировка пакажэт? – ткнул пальцем в Кевина гномик. – Шэф, пакажы!
В юноше внезапно взыграл дух авантюризма и озорства. Он расстегнул нагрудник кожаных доспехов, дав возможность местной братве полюбоваться изображением белого льва на своем плече.
Братва восторженно ухнула.
– О-о-о… – восхищенно протянул Бертуччо, – …специалиста такого класса давно не встречал. У нас тут как раз пара заказов есть…
– А чегой-то они? – тихонько спросила Офелия у Гиви. – Это же татуировка ордена Белого Льва.
– Слюшай, по их понятиям, законам, значыт, это звучит нэмножко иначэ.
Такие татуировки делались в их среде только самым уважаемым, в смысле отпетым наемным убийцам, которые за деньги валят всех подряд. Они, разумеется, знали, что такие же татуировки носили рыцари соответствующего ордена, но чтоб в сопровождении рыцаря была братва с гор и тролль наемник…
Одним словом, все сразу и безоговорочно поверили, что перед ними действительно товарищ в большем авторитете, косящий под рыцаря, а когда над головой белого льва начала возникать золотая корона, всех из трактира как ветром сдуло.
– Да это же лев в законе! – слышались с улицы панические вопли.
– Теперь точно всем хана!
– Куда, идиоты! Извинения надо принести.
– А, это мы щас!
Кевин с недоумением покосился на татуировку. Он точно помнил, что никакой короны над головой льва никогда не было и быть не могло. Юноша в упор посмотрел на Офелию.
– Ну, я видела, как им понравилась корона Небоськи, – начала оправдываться девушка, – и решила пририсовать тебе такую же.
– Убери немедленно! – прошипел юноша.
– Пробую, не получается! Я с перепугу забыла, как это снимать.
Кевин попытался присоединиться к усилиям девушки, но все безрезультатно. Изображение короны прочно обосновалось на плече юноши.
Кевин, что-то сердито бурча, закрыл татуировку доспехом из буйволовой кожи.
– Король лев! – умилился радующийся жизни бес, подкатываясь к столу. – Шеф, да ты крутой! Стоп… – бесенок опомнился – …да эту татуировку ничем нельзя изменить! Ваш монастырь сам Святой Сколиот магически кодировал. Она появляется у каждого выпускника ордена, как только он получает звание рыцаря, и сменить ее невозможно!
– Она появляется с помощью святого духа, а не магии! – раздраженно возразил юноша.
– Какой же ты все-таки еще лопух, хоть и высший паладин, как оказывается, – поразился Люка. – Ну, с помощью святого духа – значит, с помощью святого духа, – не стал спорить он. – Однако и из этого можно извлечь выгоду. Ты у нас теперь рыцарь в законе, проходящий, как я понимаю, под погонялом Шеф, а это значит…
Перед мысленным взором беса открылась дивная картина: он подставляет высшего паладина Вездесущего, помогая ему отправиться в ад… бр-р-р… мерзость. Люка потряс головой. Лучше так: Он едет на белом коне по зеленой ковровой дорожке, устремленной вверх, рядом с высшим паладином и въезжает прямо на престол Вездесущего. Белые крылышки от местного кастеляна получает… Вот это будет финт ушами! В родном аду все как один от зависти удавятся!
Пока бес мечтал, с улицы доносились глухие удары и чьи-то жалобные стоны. Братва, в виде извинения, обрабатывала ногами серую личность, так подло подставившую их.
– Да нам проще графа пойти замочить, чем с такими людьми связываться!
– Получи, гад!
Стоны затихли.
– Э, – дошло, наконец, до юноши, – мы ж через него на заказчика нападений выйти могли.
В трактире вновь появился Бертуччо.
– Еще раз примите мои извинения, уважаемый Шеф, – заискивающе улыбаясь, начал кланяться он.
– Братва никак рамсы попутала, – хмыкнул бес.
– А этот где, которого вы… – Кевин кивнул головой в сторону окна.
– В лес понесли, закапывать, – обрадовал юношу ночной правитель Авьена, – а Зизи, – кивнул Бертуччо в сторону лестницы, – это подарок вам, от всей авьенской братвы. И ежели чего еще надо – только свистните. Сделаем все!
– Чувствую, нет такого города, – удивленно пробормотала Офелия, – где бы не было своего башмачника Нияза.
– О! – восторженно закричал Бертуччо. – Пламенный привет братве Оль-Мансора.
