– И думаю, сотнику уже ничего доказывать не надо, – вздохнул дракон, – преступника он теперь знает в лицо, и его нужно только взять за шкирку и доставить в пыточную к палачу.
– Он что, с ума сошел этот ваш Гергел? – возмутился Жак, – чтоб я поднял руку на ученого мужа? Нонсенс! Наука это мысль, а мысль убивать нельзя, ибо она бессмертна!
– Мысль, может, и нельзя, а вот графа можно, – фыркнул Борюсик, – так что теперь…
– Так что теперь идем принцессу спасать, – перебил оборотня дракон, – твоя миссия киска провалилась, настала моя очередь рыцаря эксплуатировать. Тем более, что здесь он уже засветился.
– Еще чего! – возмутился Борюсик, – мы с тобой как договорились: я тебе рыцаря по дешевке продаю, после того как добудем украденный графом артефакт. Пока его у меня в лапах не будет, никуда Жака не отпущу! И не называй меня киской! Я истинный оборотень Шамбмяуры рейнджер Борюсик!
– Не может быть… – ахнул рыцарь.
– Может! – отрубил Борюсик.
– Выходит граф де Куфто был прав… Шамбмяура существует. – Жак загрустил, – моей теории конец… нет! Все равно не верю! Пока сам не увижу эту хрень, которую он украл…
– А живого представителя Шамбмяуры чтобы поверить тебе не достаточно? – усмехнулся дракон.
– Недостаточно! Так, надо срочно навестить сокровищницу короля!
– Ну, ты даешь! – заржал Борюсик, – одного убийства, что на тебя уже повесили мало? Решил до кучи оприходовать и королевскую казну?
– Нет, – пояснил за рыцаря дракон, – просто Жан знает то, что ты еще не знаешь.
– Что?
– Что граф твой артефакт в сокровищнице короля спрятал.
– Зачем? – опешил оборотень.
– Он боялся, что наш рыцарь его у него сопрет.
– Тьфу! – смачно сплюнул Борюсик, – так это все из-за тебя! Могли бы в один день все закончить! Да я тебя…
– Спокойно! – дракон с трудом удержал, зашипевшего от злости, Борюсика, – он мне живым нужен.
– Пока я не верну главную святыню нашего народа, ты его не получишь!
– У него мой фамильный меч, – тяжко вздохнул рыцарь.
– Ясно. Серьезный довод, – дракон понял, что пока они не доберутся до артефакта, на рыцаря можно не рассчитывать. – Ладно, давай подумаем, как нам по-тихому в сокровищницу пробраться.
– Да, верно… надо проникать, проникать… – оборотень забегал кругами по сеновалу, – а нас ищут, как пить дать ищут…стражники они везде одинаковые. Кого последнего увидели тот и виноват. Не отбрешемся. И в таверне подтвердят: сняли комнату на неделю, заплатили золотой и свалили. Все, все показывает на нас.
– И чего я с вами связался? – закручинился дракон, – мало мне моих проблем с принцессой, так еще в ваши вляпался.
– Ой, что скажет бабушка, – схватился за голову рыцарь, до которого, похоже, только теперь дошло, в какой переплет он попал.
– Спокойно! – решительно пресек их причитания Борюсик, – вы имеете дело с профессионалом. Я, кажется, знаю, как решить мою проблему, ну, а потом, так и быть, решу и вашу.
Оборотень посмотрел на рыцаря, потом перевел взгляд на дракона.
– Ты, помнится, что-то там насчет принцессы говорил.
– Говорил. И что? – насторожился Ариэль.
– Ее похитил дракон?
– Похитил.
– Значит, во дворце ее нет.
– Нет.
– Ты ее когда-нибудь видел? Сможешь мне обрисовать эту принцессу?
Дракон конечно мог. Она его уже так достала!
– Видел.
– Где? – вкрадчиво спросил Борюсик.
– А-а-а… в магическом кристалле учителя, – вывернулся Ариэль.
– Надеюсь, твой Пагацельс научил тебя передавать мыслеобразы.
– Научил. – Дракон положил руку на голову оборотня и дал ментальный посыл.
– Мур-р-р… – восхищенно мурлыкнул Борюсик, и резко крутанулся вокруг своей оси.
Когда он вынырнул из образовавшегося вихря, рыцарь прекратил терзать свои буйные патлы, и застыл с отвисшей челюстью, а дракон в ужасе непроизвольно отшатнулся, хотя оборотень в этом обличии выглядел очаровательно. Стройную девичью фигурку не портил даже мешковатый костюм Борюсика, а когда он для усиления эффекта тряхнул головой, заставив копну каштановых волос волной расплескались по плечам, и забавно сморщил симпатичный курносый носик, Жака закачало.
– Это хто? – выдохнул он, с трудом подобрав челюсть.
– Козетта. Принцесса, которую я предлагал тебе от дракона спасти, – пояснил Ариэль, держась одной рукой за сердце, а другой мелко крестясь. – Слушай, Борюсик, будь другом, прими обычный вид, а?
– Ой, что-то ты темнишь, – звонким, мелодичным голоском рассмеялся оборотень, начиная о чем-то догадываться, и вновь превратился в смерч, из которого выпал уже опять вихрастым пареньком.
– Где этот дракон!!? – взревел Жак, – я его на куски порву!!!
– На дракона надо идти в бой с фамильным, родовым мечом, – поучительно сказал оборотень, – а я тебе его не отдам, пока не верну главную святыню моего народа. И потом, ты же в драконов не веришь.
– Я и в Шамбмяуру раньше не верил, теперь верю!
– Не пойму, чего так ты возбудился? – удивился дракон, – неужели раньше свою родственницу не видел?
– С чего ты взял, что она моя родственница? – опешил Жак.
– Ну, если бабушка у тебя герцогиня…
– Она Гишпанская герцогиня, – начал пояснять рыцарь, – я к династии Дурбонов отношения не имею. Я…
– Все это очень мило, – оборвал его Борюсик, – но меня сейчас меньше всего интересует твое генеалогическое древо и вопросы геральдики. Вы поняли теперь: как мы будем проникать во дворец?
– Нет, – дружно ответили рыцарь и дракон.
– У-у-у… – затосковал оборотень.
Скрип калитки, донесшийся до них откуда-то снаружи, прервал его тоску. Друзья замерли, а затем, стараясь не шуршать, подползли к дощатой стене сарая и приникли глазами к щели.
Во двор вошла женщина лет сорока с огромной корзиной, подошла к натянутым на столбах веревкам, поставила свой груз на землю, вытерла с покрасневшего от натуги красного лица пот, и начала развешивать белье. Похоже, она только что вернулась с речки, где проводила постирушку. Первой на бельевую веревку легла ночная рубашка тончайшего розового шелка, затем хозяйка извлекла из корзины белое платье, расшитое серебряными нитями. Они засверкали в лучах солнца, заставив умилиться хозяйку. Она осторожно встряхнула платье, расправляя складки, и бережно повесила его рядом с ночной рубашкой.
– Откуда в этой глуши такая прелесть? – шепотом изумился Борюсик.
– Ты это о чем? – прогудел рыцарь.
– Да тише ты, болван!
Шелк в этих краях действительно был редкость. Секрет изготовления тончайшей кисейной ткани, доставляемой из Чинляндии, производителями охранялся ревностно, пока еще не был разгадан потребителями, а потому их продукция стоила очень дорого.
