Когда разговор с демоном был окончен, Ютас подошел к зеркалу и накинул на него темный полог. Госпожа сидела в кресле у окна. Ее взгляд из-под глубокого капюшона был устремлен на лес, шелестящий в темноте за стенами замка. Ветер завывал в кронах вековых деревьев. Волнистые облака пеленой окутывали небо. Лунный свет не проникал на землю, погруженную во мрак, не было видно ни одной звезды.
- Значит, это все-таки случилось, - сказал Ютас, повернувшись к госпоже, - Ты, я вижу, довольна? Я не стал бы радоваться раньше времени. Тирэно, конечно, не мог знать, что колдовские камни почти все собраны тобой и что они будут притягивать последний камень, а с ним и мальчика. Но Северный Колдун никогда не делает того, что могло бы быть на руку силам зла. Даже если он ошибся, тут есть какой-то подвох.
- Какая хорошая ночь, Ютас, - вкрадчивым шепотом отозвалась госпожа, глядя в окно, - Глухая и безлунная. Она создана для темных дел. Что бы там ни придумал Северный Колдун, ему не перехитрить меня. Если камень и мальчик - единое целое, то нужно заполучить их обоих. И я не стану медлить. Я заберу мальчишку вместе с камнем.
- Но как? - развел руками Восточный Колдун, - Он под неусыпной охраной воина Крылатого Льва и эльфа. У твоего демона, сама видишь, ничего не получается.
- Демон пригодится мне для других дел, - усмехнулась госпожа, - Мальчишку доставит мне не он. Думаю, час настал. Пора звать Гортага и его отряд.
- Гортага? - в остекленевших глазах чародея промелькнуло что-то похожее на осмысленное выражение, - Неужели ты отважишься?
- А чего мне бояться? - надменно возвысила голос госпожа, - Я достигла вершин темной магии. Нет никого и ничего на той стороне, что было бы мне неподвластно.
- Но чтобы иметь дело с Гортагом, ему надо что-то отдать, - заметил чародей.
- Я отдам ему тех, кто едет вместе с мальчиком, - пожав плечами, ответила госпожа.
Она встала с кресла. За окном по небу быстро неслись свинцово-сизые облака. Из леса донесся протяжный волчий вой.
- Мне помочь тебе? - спросил Ютас.
- Нет, я справлюсь сама, - покачала головой госпожа, - Поднимается ветер. Самое время.
Была глухая полночь. Буря шумела в лесу, ветер гнул деревья и ломал ветки. С запада шла гроза, и вдалеке уже блестели зарницы, когда на самую высокую башню Орфины взошла темная фигура в плаще с капюшоном. Она остановилась в центре круглой площадки, огороженной полуразвалившимися каменными зубцами, и неподвижно замерла, повернувшись лицом на запад. Ветер яростно трепал складки черной одежды. Фигура вскинула бледные руки, подняла голову к небу, и с шумом бури слились слова на непонятном языке. Ветер стих, и воздух стал прозрачен и неподвижен. Малейший звук был слышен в нем, все шепоты ночи перекликались и растворялись друг в друге.
- Теперь пора, - едва слышно вздохнула госпожа и простерла вперед худые ладони.
Небо было покрыто тучами, кругом стояла густая непроглядная мгла.
- Силы зла, духи мрака, - пошептала госпожа голосом тягучим и обволакивающим, скользким и шипящим, - Страхи ночные, призраки, крадущиеся в тумане! Заклинаю вас тьмой беспросветной, вечной погибелью, пришлите ко мне своего слугу. Пусть придет Ночной ловчий и тени пустоты!
Утром отряд ильраанских путешественников снова был в пути. Зеленолесский тракт, широкая земляная дорога, вел их к южной границе Ильраана через приветливый и светлый лес. Свежий лесной воздух был пропитан влагой и запахами земли и травы. Листья орешника и кустов черемухи покрывала роса. Лучи солнца, пробиваясь сквозь утреннюю дымку, казались золотым дождем. В листве вяза звонко куковала кукушка, на дубу постукивал дятел. Настроение у путников было хорошее. Только Юн был весь как на иголках, то и дело ожидая увидеть кого-то из знакомых или соседей. Через пару часов отряд выехал к деревянному верстовому столбу, стоящему на повороте тракта. Впереди за деревьями послышался свист кнута и блеяние овечьего стада. Путники посторонились, сойдя с дороги в траву, чтобы дать пройти пастуху с овцами. Юн же, всегда с горем пополам сидевший на лошади, вдруг с необычайной ловкостью соскочил с седла и кинулся к кусту боярышника. На бегу он споткнулся о корягу, упал в разросшийся пустырник, да так и остался лежать, притаившись в траве.
- Ловок и скрытен, как лесной эльф, - хмыкнул Кадо.
Кнут еще раз просвистел за высокими тополями, зазвенели овечьи колокольчики, и на дорогу вышло стадо. Волнистая серовато-белая блеющая масса заполнила тракт. Позади шагал пастух, рядом с ним бежала его собака. Дикий кот зашипел и ощетинился, но рыжий вислоухий пес, увидев кошку размером больше него самого, счел за благо смотреть за овцами, а не ввязываться в драку.
- Доброго утречка, господа странники, - с поклоном сказал пастух, - Ну и котик у вас, однако!
- Не бойтесь его, он ручной, - сказал Илья.
- Мой пес тоже домашний, но может и укусить, - с усмешкой заметил пастух, - Недавно в наших местах?
- Мы проездом, - ответила Тарилор, - Как жизнь в Зеленодоле? Все ли спокойно?
- Не жалуемся, - степенно ответил деревенский житель, - Оборотней у нас в Зеленолесье нет, как в других лесах. Вот овец пасу - и все тихо. Чародеи наши китарские, правда, всполошились. Сынишка их непоседливый о прошлом месяце сбежал из школы, и след его простыл. А тут им письмо поутру пришло, что он с какими-то эльфами да людишками приблудными странствует, а сейчас как раз мимо проезжает.
Из травы донесся приглушенный писк. Пастух удивленно покосился на обочину дороги, но Тарилор громко покашляла и отвлекла его внимание.
- Письмо пришло? - спросила она, - От кого же?
- Кто ж знает? - пожал плечами пастух, - Ворон принес и подписи нет. Господин Дено чуть свет собрал своих людей и выехал из замка сына искать. Всех окрестных жителей на ноги поднял. Смотрите, говорит, в оба, кто его увидит, того награжу. Вот все и кинулись по лесам и долам младшего господина Юна искать.
- Да, ну и дела у вас тут, - с притворным сочувствием покачал головой Вернигор, - А далеко ли еще до границы, добрый человек?
- До Глантара мили три лесом, а там, за рекой, и граница, - ответил пастух и взглянул с подозрением, - А не те ли вы путники, с которыми наш чародейчик ехал?
- А вы что его здесь видите, уважаемый? - удивился Вернигор.
- Нет, - слегка сконфузился пастух и поклонился путникам, - Ну, бывайте здоровы, господа.
Стадо исчезло за стволами деревьев, звон колокольчиков и свист кнута стихли вдали, и Юн выполз из травы на дорогу. Вид он имел весьма бледный, к тому же промок, повалявшись на росе.
- Мой папаша охотится за мной! Я пропал! - запричитал он, когда Илья помог ему влезть обратно на спину Серому.
