Сегорн, бежавший первым, едва не врезался в широкую волосатую спину внезапно остановившегося Кушрока.
— Это здесь! Наша совсем опоздать! — хрипло выговорил орк.
Пираты стали осматривать землю около корней большого дерева. Нашли они лишь примятые листья и стрелу с переломленным древком, но и этого хватило для понимания того, что их предводитель попал в беду.
— Наша скорей бежать! Искать! — рявкнул Кушрок.
— Куда бежать? Здесь, кажется, не обошлось без магии… А это что за демон?
Дарион осветил факелом свисавшую сверху лиану, стебель которой оканчивался гладким косым срезом. Пират перевёл взгляд вниз и, быстро наклонившись, поднял несколько почерневших обломков.
— Что ты там нашёл? — спросил Рагдар.
— Похоже на осколки какой-то каменной плитки. Горячие ещё! Я же говорил — магия.
— Рена похитили! Где нам теперь его искать? — воскликнул Сегорн.
— Не знаю пока. Но в любом случае нужно дождаться утра.
— Моя слышать давно, ещё на Заатане, здесь есть старый храм. Проклятый место! — заявил Кушрок. — Может, Рен там? Надо бежать! Моя видеть в темноте, вы — бежать за мной!
— Ты точно знаешь, в какой стороне этот храм? — спросил Дарион. — Тогда почему же сразу не сказал? Нам бы не пришлось искать проводника среди местных жителей и нарываться на неприятности.
Кушрок сразу сник.
— Моя не знать, — понуро проворчал он. — Моя первый раз на этот остров…
— Тогда пошли ужинать и спать. Мы не поможем Рену, если будем носиться по ночному лесу, как очумелые, и ломать в темноте ноги. Выйдем на рассвете.
Больше возражений ни у кого не нашлось.
* * *
Крупный кровяной шершень с натужным гудением вылетел из леса. Было видно, что он очень устал — прозрачные перепончатые крылья едва удерживали в воздухе тяжёлое мохнатое тело. Когда впереди сквозь древесные стволы показались тёмные башни Руин, за которые уже закатывалось Око Инноса, шершень остановил свой полёт. Воздух и кожистые тёмно-зелёные литься кустарников осветила яркая вспышка, и там, где только что висело крупное насекомое, возникла человеческая фигура. Избранный выполнил поручение друида Айно.
Большую часть дня он провёл, кружа вокруг львиного семейства и с любопытством наблюдая, как вожак утверждает свою власть над молодыми самцами, делит мясо, принесённое львицами, и возится с котятами. А к вечеру слетал к логову виверн, о котором ему рассказал друид, и как раз успел к вечерней кормёжке детёнышей. Он осмотрел логово на предмет старых костей, оставшихся от прежней добычи крылатых ящеров, и едва сам не угодил к ним на ужин. Теперь он вернулся к своему нанимателю, донельзя усталый, но удовлетворённый качественно выполненной работой.
Что-то мурлыкая себе под нос, Избранный поднялся в дупло отшельника-друида. Но едва он вошёл туда, как хорошее настроение его мигом улетучилось.
Темноту в жилище Айно рассеивал только один светильник. Остальные тускло мерцали на полу, под слоем сброшенных со столов и полок свитков, засушенных листьев и прочего милого сердцу учёного друида хлама. Крышка одного из столов была заметно обуглена едва ли не наполовину, а в воздухе витал тяжёлый запах, живо напомнивший Избранному Чертоги Ирдората и Проклятые Подземелья.
Едва оглядевшись, Победитель Драконов бросился к Айно, лежавшему на койке, представлявшей собой кусок натянутой на деревянную раму парусины. При его приближении друид слабо пошевелился.
— Ты пришёл… — проговорил он, с трудом приподняв голову. — Ну, и как там львы?
— К Белиару львов! — рыкнул Избранный. — Что здесь произошло?
— Приходил тут один… в чёрном… Про твою душу, между прочим… Выспрашивал, куда ты направился…
— Вот демон!!!
— Да, на демона он здорово смахивал… хоть как будто и человек…
— Что он с тобой сделал?
— Не знаю… зелья не действуют… Я вроде бы отбился… ему хорошо досталось… Но потом мне стало худо…
— Я могу чем-то помочь?
— Да. Найди шамана Хойто… пусть придёт…
— Шамана? Может, позвать магов Огня?
— Они не смогут… Да и не станут мне помогать…
— Где искать этого Хойто?
— Спроси у местных рабочих… на пристани… Пусть придёт… скорее…
— Хорошо, я уже бегу!
— Погоди… В том сундуке… твоя награда за работу… Он открыт…
Избранный торопливо склонился над сундучком друида и достал из него тяжёлый мешочек с золотыми. Кроме него, там обнаружилась целая батарея бутылочек с зельями и несколько магических свитков.
— Бери… это для тебя… — прошептал Айно.
Избранный не глядя распихал содержимое сундучка по карманам, часть сунул за пазуху и бросился к выходу. Расстояние до ворот крепости он преодолел с такой скоростью, будто предварительно сжевал целую охапку травы глорха. Стражники, уже собравшиеся запирать ворота, только испуганно отшатнулись, когда Победитель Драконов вихрем пронёсся мимо них, едва не сбив с ног.
— Совсем очумел, шныжий корм?! — крикнул ему вслед один из стражников.
Но Избранный его не слышал. Он свернул за угол, миновал несколько хижин и таверну Сельмы, помчался по кривой улочке к воротам, выходившим на пристань. Возле них находился небольшой рынок, на котором торчали припозднившиеся торговцы.
Створки ворот были широко распахнуты. В них входили и выходили моряки, плотники, едва прикрытые одеждой местные жители и прочий разношерстный люд. Какой-то носатый моряк балагурил со стражниками, а не первой молодости служанка со смехом отбивалась корзиной от пьяного детины, одетого в фартук кузнеца. Избранный проскочил мимо них, едва не опрокинув чей-то прилавок и, сопровождаемый удивлёнными взглядами, выбежал за ворота.
Возле деревянного причала он схватил за плечо какого-то невысокого туземца, шедшего от длинных дощатых построек, расположенных поодаль.
— Слушай, приятель, как бы мне найти Хойто? — выдохнул он в лицо испуганного туземца.
— Хойто там, — махнул тот в сторону строений. — Он лечить Паа. Его бревно нога падать…
Прервав себя на полуслове, туземец удивлённо посмотрел в быстро удалявшуюся спину высокого человека…
— Ты, чучело разукрашенное! — Раздавался из-за кучи брёвен наглый неприятный голос. — Я тебе говорил, чтобы ты здесь не появлялся, не заплатив мне? Говорил? Да я тебя сейчас на ремни порежу, сын гоблина!
Избранный ловко протиснулся между брёвнами и дощатой стеной. Выбравшись на усыпанную стружками площадку, окрашенную в кроваво-красный цвет лучами заходящего солнца, он увидел следующую картину. Посреди площадки стоял широкоплечий светловолосый человек в наёмничьих доспехах и тряс сухонького смуглого старичка, богато увешанного бусами, перьями, связками звериных клыков и высушенных плодов. Старичок как кукла болтался в мощных ручищах, одна из которых цепко сжимала висевшие на его шее ожерелья и амулеты. Позади этой пары валялись на земле ещё два туземца, над которыми с обнажённым оружием в руках стояли трое крепких наёмников самого свирепого вида.
