— Ой, да без тебя знаю, — отмахнулась сестра, — у меня по ОБЖ твёрдая пятёрка. Иди отсюда! И шмотьё своё забери.
Я взял куртку, но надевать её не стал. Не замёрзну, тут дойти-то два шага по двору. А вот с чаем следовало поторопиться. Хорошо ещё, мама была дома и уже поставила воду кипятить. Да и заварка была свежей. Так что мне оставалось лишь сыпануть побольше сахару и отнести всё это в баню. Заходить не стал, чтобы не смущать девчонок, оставил в предбаннике и сразу вышел, крикнув Ксюхе, чтобы забрала. Хотя, как оказалось, суетился я зря, мама тоже пришла помочь, заодно выдав мне по ушам, чтобы не лез, куда не просят. Впрочем, я не обиделся, это ж не со зла. Просто сидеть и ждать было выше человеческих сил, но у меня не оставалось другого выхода, не полезешь же в баню к девкам.
Глава 9
— Ты ни дня без приключений не можешь? — голос Обресковой звучал привычно безэмоционально, но мне показалось, что в нём мелькнули нотки усталости. — Жертвы есть?
— Среди доморощенных инквизиторов нет, — я помотал головой, хоть по телефону этого и не было видно. — А вот жертву сейчас отогревают в бане. Избили её здорово, да и на холоде много времени провела. Но так с виду открытых ран нет и обморозить ничего не успела. Так что, думаю, самое страшное, что ей грозит, — это простуда от переохлаждения. Да и то не факт. У меня там банник завёлся, так что вполне может вылечить девчонку.
— Это да, — Юлия задумчиво поддакнула. — Полезное приобретение. Твой домовой дворню собирает?
— Ага, — я довольно приосанился. — Ещё пара дней — и будет полный комплект.
— Значит, с округой уже освоился, — сделала неожиданный вывод куратор. — Вот и узнай у него, что происходит. Сам-то он вряд ли колдуна найдёт, но хотя бы может навести на того, кто в курсе происходящего. Обычно это самый сильный домовой на селе.
— Понял. — Я едва не дал себе подзатыльник за то, что такая простая мысль не пришла мне самому в голову. — Сделаю!
— Только слишком многого не жди, — притушила мой энтузиазм Юлия. — Территориальные духи редко интересуются чем-то за пределами своих владений. Так что навести тебя непосредственно на нарушителя не смогут. Зато на следы его деятельности — запросто. Они очень чувствительны к потустороннему, а у вас, судя по твоему рассказу, что-то реально вылезло.
— Это ты про сдохшую скотину? — я легкомысленно отмахнулся. — Да Наумовна, поди, сама её накормила какой гадостью. У неё вечно чего-то случается, а виноваты все вокруг, начиная с пастуха, заканчивая президентом. Лет пять назад вон корову накормила мало того, что зерном, так ещё и гнилым. А всё потому, что на халяву досталось. Ну, ту и вспучило, пришлось вызывать ветеринара, чтобы желудок проткнуть. Так она потом на него же заяву накатала, мол, отравил скотину.
— Интересный персонаж, — хмыкнула Обрескова, — но всё же не будь самонадеянным. Кажущиеся абсолютно понятными вещи могут скрывать совершенно иную природу, если имеешь дело с духами.
— То есть её на самом деле могли проклясть? — я подобрался. — Я бы в любом случае проверил, но раз так, займусь прямо сейчас.
— Не торопись, — осадила меня девушка. — Ты сейчас на нервах, она тоже. И если у неё характер такой, как рассказываешь, будет ещё один скандал. В разделе документации есть форма АФ-73.1, на запрос сопровождения полиции. Заполняй прямо сейчас, с формулировкой «подозрение на паранормальную активность». Приедет наряд, тогда и сходишь. Если эманации есть — за сутки они не выветрятся, если нет — тем более ничего страшного. Важнее не это, а то, что, даже если там есть следы потусторонней энергии, ты не должен говорить об этом хозяйке.
— Это ещё почему? — немного опешил я. — Это же вроде как наша задача.
— У нас одна обязанность — беречь жизни людей, — жёстко отрезала Обрескова. — В том числе и от них самих. Падёж скота может быть вызван в том числе так называемой лихорадкой. Это семейство духов, вызывающих эпидемии неестественного происхождения. И твоя задача не просто подтвердить или опровергнуть их присутствие, а не допустить паники. Иначе одной недосожжённой жертвой мы не отделаемся.
— Понял, — до меня действительно только дошло, что шутки кончились, и каждое моё слово или жест могут привести к человеческим смертям. — Буду предельно аккуратен в общении и распространении информации.
— Это правильно, — чуть потеплел голос Юлии. — Если ты раньше видел по телевизору богоборцев, то заметил, что они все суровые и молчаливые, редко отвечают на вопросы. Это не оттого, что мы все поголовно снобы и эгоисты, плюющие на неодарённых, как на быдло. Хотя и таких индивидуумов у нас немало. Просто любая фраза, сказанная тем, кто чуть ли не ежедневно общается с потусторонним, а думают про нас именно так, может, а значит, обязательно будет истолкована превратно. Так что больше молчи и делай загадочную морду лица. Сойдёшь за умного.
— По-онял, — я задумался о том, что сказала куратор. — Буду стараться. А чего посоветуешь с этими горе-инквизиторами делать? Привлекать ментов, если честно, не хочется. Я их всех с детства знаю, и никогда раньше такого не было. Все адекватные, ну, может, кроме Наумовны, ту да, суток на пятнадцать хорошо было бы посадить, чтобы успокоилась. Но если дать ход официальному делу, ей одной не ограничится.
— Как по мне, через полицию было бы проще и полезней для твоего авторитета. — Юлия не спешила командовать, понимая, что ситуация для меня не слишком приятная. — Однако это приведёт к тому, что тебя будут больше бояться, чем уважать. Не слишком большая потеря, конечно, но решать тебе. Я понимаю, что ты хотел бы сохранить хорошие отношения с односельчанами.
— Дело даже не в этом, — я перебил девушку. — Просто каждый может испугаться того, чего не понимает. Особенно когда есть некто, раздувающий ситуацию, доводя её до кипения. Уверен, им самим сейчас стыдно за своё поведение. Вовлечение полиции, как по мне, принесёт больше вреда, чем пользы. Народ обозлится, и, кто знает, что случится, когда я уеду. Так что хочу попросить участкового, чтобы он составил разговор с зачинщиками, пригрозил им, сказав, что взял на контроль, а остальных просто предупредить о недопустимости подобного. Мол, на первый раз прощаем, но, если что, будете наказаны по все строгости.
— Да, это неплохой вариант, — согласилась Обрескова. — Ты начал пользоваться головой, это не может не радовать. Но согласится ли жертва? Если она поднимет волну, ты же первый пострадаешь за то, что не дал делу официальный ход.
— А вот сейчас и узнаем. — Я услышал, как хлопнула входная дверь. — Вон они как раз из бани идут. Поговорю и отзвонюсь тебе по результатам.
— Добро, — одобрила куратор порядок действий. — До связи.
Я завершил звонок, и в этот же момент в дом зашли мама с Ксюхой, придерживая с двух сторон с трудом стоявшую на ногах Юльку. Та была раскрасневшаяся после бани, а это хороший признак. Значит, удалось отогреть девушку, и ничего страшного ей не грозит. Можно сказать, отделалась синяками и… я бросил короткий взгляд на голову, замотанную полотенцем. Мда, вот выдранные клоки волос — это, конечно, проблема. Но посмотрим, может, и тут можно что-то сделать. А пока я перехватил несостоявшуюся жертву сожжения и на руках унёс её на диван, хотя та вяло сопротивлялась.
— А ну цыц! — прикрикнул я на неё и замотал в одеяло, что притащили мелкие. — Побрыкайся у меня ещё. Сиди и грейся.
— Да я спарюсь, — староста всё равно попыталась протестовать, но уже только на словах, поняв, что бороться со мной бесполезно. — Ну серьёзно, Вить, я уже в порядке.
— Чтобы спариваться с кем-то, надо чтобы спаривательный аппарат рабочий был, — ляпнул я, и лишь потом до меня дошло, что именно. — Извини. Нервничаю, вот и несу всякую чушь.
— Да всё нормально, — слабо улыбнулась Юля, — я всё понимаю, не парься. И благодарю, что спас. Если честно, я уже с жизнью попрощалась. На фоне этого остальное такие мелочи, тем более что у меня ещё есть шанс родить, просто лечение долгое.
