деревьев. Свет! Свет означал, что рядом были люди.
Он пошел к северу от дороги, думая о том, что сможет срезать путь через кустарники. К его удивлению, он обнаружил опрятную хижину с живой изгородью и основательно утоптанную тропинку, ведущую к тусклому желтому свету. То и дело оглядываясь, Эдгар шел к маленькому мерцающему светочу. Из-за мягкого сияния он решил, что это масляная лампа. Свет не колыхался, подобно пламени, а испускал устойчивое янтарное сияние, которое мерцало только потому, что сам Эдгар стремительно перемещался среди препятствий из стволов деревьев и кустарников.
Тропинка привела его к поляне, расчищенной вширь на двадцать пять шагов. Посередине поляны, среди дубов, которые были вдвое крупнее любого другого дерева, расположился хозяин этого места. Крепкие ветви расходились от стволов невысоко от земли. На ветвях отдыхал ребенок неопределенного пола, едва ли старше двенадцати лет. Лампа была воткнута в землю под его свисавшими ногами.
Это была до того неожиданная встреча, что Эдгар встал, как вкопанный. Ребенок сидел, облокотившись спиной на могучий ствол, с закрытыми глазами и сложенными руками. Эдгар медленно пошел к нему, забыв об опасности, поджидавшей его позади. Сделав дюжину шагов, он остановился вновь, потому что ребенок внезапно открыл глаза. Эдгар предположил, что это все же был мальчик.
– Кто ты? – потребовал ответа ребенок.
– Путник. Я заблудился.
– Ты несешь меч.
– Он лишь для защиты.
– Ты бежал. Я слышал тебя.
Эдгар вытер лоб платком.
– Что-то преследовало меня. Я не увидел его, но нашел следы, – Эдгар сунул платок обратно в карман. – Что такой малыш, как ты, делает тут, посреди ночи?
– Я живу поблизости, – Взмахнув руками, мальчик спрыгнул с ветвей, мягко приземлившись перед Эдгаром. Он был пяти футов ростом, худой, почти тощий, с яркими зелеными глазами и белыми волосами. Одет ребенок был в полинявшую серую сорочку, свисавшую ему до колен. Старая одежда была поношенной и много раз штопанной.
– Меня зовут Дэйр.
– Эдгар, – он протянул ему руку для приветствия, но мальчик взглянул на него так, словно никогда не видел этого жеста прежде. – Где твой дом, Дэйр?
– Везде, – сказал мальчик, неопределенно поведя руками. – Я иду куда хочу и делаю, что пожелаю. Я провел много времени на этом дереве.
– Твои родители не против?
– Родители?
Хриплый рык прервал их беседу. Эдгар нащупал меч, а Дэйр стремглав запрыгнул обратно на дуб с проворством белки.
– Ты знаешь, кто это? – выкрикнул Эдгар, прижавшись спиной к дереву.
– Пантера-воин, – сказал мальчик. – Он уже давно со мной.
Эдгар забеспокоился.– Пантера-воин? Это же просто сказания?
– Они настоящие. Я надеюсь, что их здесь не целый прайд.
Эдгар обоими руками схватил меч. Он уже был сегодня побежден Джореном, и теперь не был уверен в своих способностях отразить нападение загадочного племени пантер-людей, которые охотились в лесу Терисиарии и были одной из самых страшных легенд.
– Хоть бы здесь было не так темно! – проговорил Эдгар.
– Возьми лампу, если хочешь, – ответил Дэйр.
Эдгар, глядя в темноту, присел на корточки и схватился за стержень на основании лампы, при помощи которого она была воткнута в мох у корней дерева. Он сомкнул пальцы вокруг гладкого и теплого предмета толщиной со свой большой палец, вытянул его и поднес к лицу. Только тогда молодой человек смог рассмотреть лампу, дававшую теплый желтый свет, внимательнее. Она была около десяти дюймов в длину, жесткой на ощупь, как обух топора, и имела форму змеи.
Путник вскрикнул и отбросил прочь светящуюся рептилию. В то самое мгновение, когда она ударилась о землю, перед ним промелькнул темный силуэт. Вслепую он кинулся на него и почувствовал, что острие клинка проткнуло что-то мягкое. Отступив, Эдгар услышал рык, словно кого-то вывернуло наизнанку, так близко, что он без промедления ударил снова.
В этот раз меч Эдгара встретил настоящее сопротивление. Он всем телом налег на рукоять, и клинок вновь нечто пронзил. Что-то зашипело возле него, распространяя тепло. Внезапно послышался треск, и его клинок из стали второго сорта треснул пополам. Эдгар упал на землю. Испугавшись, он начал отбиваться ногами.
По его плечу слабо постучали чьи-то пальцы. Эдгар развернулся, выставив перед собой сломанный меч. Дэйр держал обломок клинка в своей маленькой хрупкой руке. В другой была странная змееподобная лампа.
– Успокойтесь, мастер Эдгар. Пантера-воин сбежал.
Тяжело дыша, Эдгар опустил сломанный меч. – Я так и не увидел его.
– Зато он увидел тебя, – Дэйр дотронулся пальцем до щеки Эдгара. На ней были три рядом идущие царапины. Мальчик показал ему кровь.
Эдгар с трудом опустился обратно. – Это был не самый удачный день.
– Ты спас нас обоих, – радостно проговорил Дэйр. – Я счастлив. А ты?
- Я изранен, я заблудился, и любовь всей моей жизни отобрали у меня, – ответил Эдгар.
– Я могу помочь тебе.
Эдгар отбросил поврежденный меч и вздохнул от отчаяния. – Я буду признателен, если ты покажешь дорогу назад в Аргивию.
Дэйр прижимал к груди змееподобную лампу. – Я могу сделать больше. Своими умениями я смогу излечить тебя от ран и восстановить твою удачу.
Эдгар поднял голову. – Ты волшебник?
Мальчик широко расставил руки. – Я хранитель этого места. Мана всего живущего проходит через меня, и за твою услугу я тебя вознагражу.
Он ткнул светящейся змеей в Эдгара. Она засияла ярче, приблизившись к его лицу. Откровение Дэйра напугало его, но он был не в силах бежать. В нескольких дюймах от лица молодого человека глаза змеи внезапно открылись, зеленые, как изумруды. Эдгар отполз, но змея удлинялась в руке Дэйра, пока голова рептилии не коснулась мягко порезов на щеке. Вспышка тепла прошла через Эдгара. Головокружение пропало, и его щека оказалась вновь невредимой.
Подмастерье засунул руку под изорванную одежду и нащупал, что его рана на груди исчезла. Следы крови оставались на ткани до сих пор, но от раны не осталось даже шрама. Его грудь была такой же, какой еще утром в Аргивии.
Эдгар упал на колени. – Спасибо тебе, о Великий!
Дэйр улыбнулся и велел ему встать. Эдгар поднялся. Кусты и деревья вокруг глядели на Дэйра парами светящихся глаз. Эдгар вздрогнул, осознав, что он находился в присутствии духа природы, возможно даже древесной нимфы, несмотря на обманчивый образ человеческого мальчика.
Сотни глаз наблюдали за ним в полнейшей тишине.
– Я
