Голова раскалывалась от боли. Я легла на матрас и подтянула колени к подбородку.
Тихо отворилась дверь и вошел Мадс, он опустился рядом.
— Удалось? — коротко спросил он.
Я мотнула головой и всхлипнула.
— Послушай, возможно с твоей Кристой ничего и не случилось. Живет себе, как ни в чем не бывало. Они хотят, чтобы ты выдала себя или вернулась.
— А если это правда. Ее могут казнить?
Ответ был и так ясен.
— Ему же ничего не стоит. Что такое одна жизнь ради целей… его целей… его власти. Как же я ненавижу…
Горло сдавил спазм, слезы душили.
— Эй, — голос Мадса звучал встревоженно, — Ты же не станешь делать глупости? Не облегчишь этим поганцам жизнь?
— Нет. Я просто хочу ее увидеть.
— Отдохни. Ты устала.
— Нет, дело в другом… я просто не могу. Знаешь, так уже было в Башнях Пепла… я не могла увидеть то, что хотела. И еще у меня никогда не получалось увидеть никого из родных, как я не пыталась.
Мадс коснулся моего лба.
— Ого, ты вся горишь. Тебе на сегодня хватит. Давай-ка ты поспишь. И завтра, может статься, все будет совсем по-другому.
Он мягко удержал меня за плечи, когда я попыталась подняться.
— Сможешь ты все сможешь, только не сейчас. Это всегда так погано, когда выложишься. Отдыхай.
Мадс явно собрался уйти.
— Пожалуйста, побудь со мной немного.
Он лег рядом.
Я закрыла глаза, представляя, что имею для него значение.
— Мы выясним, что с Кристой. Магией или не магией. Обязательно кто-то что-то знает и проболтается, слухи и новости разносятся быстро.
Ночь. Поле. Одинокий силуэт. Я все ближе и ближе к нему. Теперь я его узнаю. Это маг из башни Ио. Он как будто что-то потерял…
Я вздрогнула.
— Ты чего?
— Странное видение. Рон стоял в поле и ощупывал воздух, точно безумный. Потом принялся кричать и плакать. Умолял впустить его, подать знак. Потом принялся желать Ио пропасть в бездне.
— Видишь, твоя сила по прежнему с тобой. Она никуда не делась. Просто…
— Просто я не могу делать то, что хочу.
— Как и все в этом мире.
Утро обнажило всю отвратительность комнатушки, в которой мы с Мадсом ночевали.
— Как спалось? — спросил он меня.
— Без сновидений и видений. Где это мы? — спросила я его, осматривая убогость обстановки.
По углам громоздилось тряпье, пыль покрывала пол таким толстым слоем, что наши с Мадсом следы отпечатались в ней, как в снегу. Странно, что нас за ночь не съели блохи.
— В борделе.
Он взглянул на меня с вызовом.
Эта информация не произвела на меня особенного впечатления.
— Я думал, ты будешь шокирована.
— Ты знаешь, как погиб король Этельред? Я имела несчастье наблюдать его смерть и то, что было до.
По мере моего очень обстоятельного рассказа брови Мадса несколько раз взлетели вверх.
— Занятно. Король наш был большой оригинал. Какие однако всплывают сочные подробности. Я вижу тебе лучше…
— Нет. Не лучше.
Бальтазар Тосса шантажирует меня жизнью моей сестры. Но он не учел, что его я вижу частенько. А теперь, я приложу все усилия, чтобы это происходило чаще. И потом постараюсь, чтобы его грязные тайны и разные секреты попали к его врагам. При первой же возможности.
Мадс кивнул и внимательно посмотрел.
— Думаю, завтрак не помешает в любом случае. Ты побудь здесь, а я спущусь и все принесу.
Я мрачно кивнула. Похоже, он всерьез опасается, что стоит мне выйти на улицу, как я брошусь к первым встречным стражникам или магам и потребую отвезти себя прямо к Бальтазару Тоссе.
Но Мадс вчера был прав, когда указал на коварство верховного мага. Нельзя возвращаться.
Сосредоточившись, я воспроизвела в памяти ненавистное лицо, а затем и весь образ целиком: мантию благородного пурпурного цвета, тяжелый медальон и холеные руки, украшенные перстнями.
А вдруг он сейчас говорит с Кристой. Имелся все же небольшой шанс, но…
* * *
Ория и другая, неизвестная мне старая ведьма склонились над Бьянкой.
— Она умирает, — сказала ведьма.
— Нет, — отрезала Ория, — Любовь слишком глубоко пронизала все ее чувства. Требуется больше времени.
— Как скажете, королева.
Ория потерла тонкими пальцами переносицу.
— Бьянка выживет. Ей нужно придать сил.
Ведьма презрительно фыркнула.
— Некоторые готовы умереть, ради своей любви. Вот она так и решила поступить.
— Тут я решаю.
Ория едва не сорвалась на крик, но быстро взяла себя в руки.
— Ладно, — процедила королева ведьм, — Что нам делать?
— Оставить ей ее любовь, может тогда, удасться спасти.
Старуха взяла из таза тряпку отжала и принялась обтирать лицо и грудь Бьянки. Девушка судорожно вздохнула, губы приоткрылись.
— Упрямая…
Ория отошла от кровати и принялась смотреть в окно. Она вглядывалась в туман, который вился и игриво закручивался, тек ручейками с ветвей деревьев.
На границе мелькнула и тутже растворилась фигура.
— Оставить ее любовь, говоришь.
Старуха несколько раз удивленно моргнула.
Королева ей ласково улыбнулась.
— А это возможно, — протянула она и сощурилась, — Иди, Грэтта, я ей займусь.
— Что? Собрать девочек, чтобы влить в бедняжку сил?
— Нет нужды. Я верну ей любовь.
Едва заметные брови старухи взлетели вверх, отчего на лбу кожа собралась складками.
— Вернешь? — переспросила она. Что ж… стоило попытаться сначала забрать, растоптать, уничтожить, выкорчевать, а потом раз и возродить.
— Ты сама предложила.
— Потому что я всегда за любовь. Без нее сердце становится сухим и черствым. Тебе стоит как-нибудь попробовать.
Ория метнула на нее такой взгляд, что Грэтта попятилась.
— Думаешь, я никогда не любила?
— Это я так… глупость сказала. Совсем плоха стала, вот и болтаю всякое.
— Успокойся, Грэтта. Я не сержусь, — Королева ведьм улыбнулась, — Ты же понимаешь, что я хочу добра для всех ведьм. Но это так трудно. Некоторые не понимают, в чем это добро заключается. Они гонятся за отражением звезд в воде, когда могут достать эти самые звезды с неба и стереть их в порошок.
— Неразумные, как дети, — льстиво поддакнула старуха.
— Да. Прискорбно признавать. Вон даже ты. Столько лет пожила на свете, а все толкуешь про какую-то любовь. Что она тебе дала?
Старуха нахмурилась, пожевала губами и серьезно ответила:
— Скорбь. Но такова плата.
— Видишь. А разве скорбь не иссушает сердце, не делает его черствым? — Ория усмехнулась.
— Все так, королева, все так.
— Я хотела избавить ее от этого. Освободить… Но пока приходится идти на компромиссы.
Грэтта с прищуром смотрела на Бьянку.
— Ох, надеюсь, этот самый компромисс ее не убьет. А то совсем доходит… а тут компромисс. Я о таком колдовстве слыхом не слыхивала.
Ория рассмеялась. Искренне, весело.
— Иди,
