— Если бы Снейп научил тебя окклюменции, ты не полез бы в министерство, — заметил Люпин.
— Не научил… Да я и не хотел учиться, не понимал: для чего. ПОТОМУ ЧТО ВЫ МНЕ ОБ ЭТОМ НЕ СКАЗАЛИ! И если бы профессор Снейп не согласился со мной заниматься этим летом, я бы отправился к Вольдеморту (а я бы отправился к нему) и не вернулся бы живым. Я уж не говорю о «Черной смерти». Спасибо вам, профессор.
— Пожалуйста, Поттер.
— В общем, господа, думаю, теперь вы понимаете, почему я не испытываю никакого доверия к Ордену. Профессор Дамблдор, такие ошибки не прощают, — Гарри повернулся, чтобы уйти, но остановился. — И ещё, если Азкабан ваши люди охраняют так же хорошо, как Министерство, значит супруги Лестрейндж уже на свободе.
С этими словами юноша вышел из гостиной. Он поднялся в свою комнату, какое-то время стоял у окна. Затем к нему приблизился Рон Уизли и молча пожал ему руку. Гарри не сразу заметил: от плохого самочувствия не осталось следа. Вот так и выздоравливают.
Следующие дни были скучными и однообразными. После памятного разговора с Гарри Поттером Орден благоразумно хранил молчание, не поднимая вопрос о доверии. Со школьниками предпочитали не общаться, предоставив им абсолютную свободу выбора занятий. Гермиона пыталась заставить парней прочитать учебники, но у Рона постоянно находились неотложные дела, а Гарри ограничился изучением её подарка — «Уникальные свойства известных магических существ». Его особенно заинтересовала глава о домовых эльфах:
«…Эльфийская магия является самой неизученной. Эти существа способны аппарировать на огромные расстояния, переносить с собой людей, в том числе и на запретные территории, появляться в зданиях, ненаносимых на карты. Для них не существуют преграды, но перемещаются они только по собственной воле. Проследить их передвижение не представляется возможным…»
Вот почему Добби мог появляться на Тисовой улице, а потом возвращаться в Хогвартс. Сын Джеймса и Лили отложил энциклопедию, спустился к ужину. За столом сидели Грюм, Люпин, Тонкс, Артур, Кингсли, Билл, Чарли, Перси, Рон, Джинни и Гермиона. Миссис Уизли как раз заканчивала готовить жаркое. Послышался треск со стороны камина, и в помещении появились Фред, Джордж и Наземникус Флетчер:
— Всем приятного аппетита. Артур, тебя искала Нарцисса Малфой.
— Очень интересно. Она старается узнать хоть что-нибудь о судьбе своего мужа. Но Дамблдор не зря решил ничего ей не говорить…
— Артур! Здесь же дети, — начала было миссис Уизли, но замолчала, увидев выражение лица юного Поттера.
— Ничего, Молли
— Ничего, Молли. Кстати, Наземникус, что там с Азкабаном?
— Альбус, наконец, создал магическую защиту. Теперь можно отзывать наших людей. В здании сейчас несколько сотен узников, дементоров нет, но стены поглощают магию и не дают возможности колдовать в камерах. Аппарировать в темницы тоже нельзя. Вход охраняют драконы. Кроме того, в главных залах и коридорах повесили портреты, а изображенные на них волшебники передают информацию об увиденном непосредственно Дамблдору.
— Да, неплохо организовали, — одобрил Люпин. — Жаль, только Малфоя там нет. Нарцисса думает: он в Азкабане?
— Конечно, мы об этом позаботились. А где он на самом деле? — поинтересовался Кингсли.
— По-видимому, Люциус на время оставил активную деятельность, ничего не предпринимает.
Гарри с сомнением посмотрел на Флетчера:
— Подождите, но он же…
— Поттер, вмешался Грюм. — Давай выйдем на минуточку…
Аластор направился к двери. Ничего не понимая, мальчик последовал за ним. В коридоре Грозный Глаз осмотрелся, после чего произнес следующее:
— Я знаю, каким образом и при каких обстоятельствах ты видел Люциуса. Проверка магглов при помощи легиллименции, правильно?
— Да, сэр. Думаю, мне стоило…
— Безусловно, Поттер. Метод выбран очень хороший. Но применять его без специального разрешения Министерства, значит получить шесть месяцев в Азкабане. Ты этого хочешь?
Юноша испуганно взглянул на мракоборца. Он не предполагал ничего подобного:
— Нет, сэр.
— Превосходно, в таком случае тебе не следует делиться сведениями о Малфое с остальными.
Двое волшебников вновь присоединились к собравшимся. После ужина школьники вместе с близнецами поднялись в комнату Джинни.
— Что-то в Ордене сегодня откровенничали, как никогда.
— Вот именно, Рон, — Гермиона взяла с полки очередную книгу и села в кресло. — По-видимому, они осознали свои ошибки.
— Скорее Хагрид начнет преподавать прорицания, — не согласился рыжеволосый парень — Гарри, а ты как думаешь?
— Я считаю, они просто не хотели скандалов, поскольку им все равно нечего возразить.
— Да уж, твое блестящее выступление до сих пор снится Дамблдору по ночам, — усмехнулся Фред. — Джордж, как, по-твоему, нам следует установить памятник в честь Гарри Поттера, Мальчика-Который-Не-Только-Выжил-Но-И-Поставил-Орден-На-Место?
— Конечно, Фред. Открытие монумента состоится во время первого визита учеников в Хогсмид. Просьба передать это всем гриффиндорцам. О точном времени будет объявлено дополнительно.
— Фред, Джордж, как вы можете?! Орден — это тайная организация, о которой известно лишь…
— Ладно, ладно, Гермиона! Мы же пошутили, — заверили её близнецы, украдкой подмигивая остальным. — Знаете, кого мы видели сегодня в Косом переулке? Юного Малфоя!
— Драко? — заинтересовался Гарри. — И что он там делал?
— Покупал учебники к школе, но нас поразило его состояние, да, Фред?
— Правильно, Джордж. Бледный худой мальчик скромно шел по улице.
— С ним не было телохранителей или отца. Никого, кто мог бы поддержать его в трудную минуту.
— Драко сам нес свои вещи, не обращая внимания на окружающий мир, в том числе и витрину магазина «Все для квиддича».
— О, несчастный юноша! Какую жестокую шутку сыграла с ним судьба: любимый отец стал узником Азкабана.
— Ну, насчет любимого я бы не согласился…
— Гарри, он обеспечивал его всем необходимым. — Возразила Гермиона. — Хотя, за сражение в Министерстве Люциуса стоило отправить в тюрьму. Он же Пожиратель смерти.
— И перешел на сторону Вольдеморта более пятнадцати лет назад. Позже ему удалось откупиться, поэтому Визенгамот признал его невиновным.
— Дружище, по твоему мнению, Малфой заплатил судьям, и его отпустили?
— Конечно, Рон. Ему хватит денег и не на такое.
— Но ведь тогда председателем был Дамблдор! — заметила лучшая ученица Хогвартса.
