Увидев, что воины окружают его, Ричард крикнул:
— Если кто-нибудь попытается напасть на меня или на этих двух женщин, ваша Королева-Мать умрет! Вы видели, как я стреляю? Мою руку направляет магия, и я не промахнусь!
Воины отступили.
— Оставьте его и выслушайте, что он скажет, — велела Королева-Мать.
— Я передал вам волю духов, — сказал Ричард. — Ваше дело — повиноваться им.
— Мы должны сами побеседовать с духами, — ответила Королева-Мать после некоторого молчания.
— Тем самым вы оскорбите их, показав, что вас интересует не воля духов, а ваши суетные желания.
— Но мы должны…
— Я здесь не для того, чтобы торговаться! — перебил Ричард. — Духи велели мне передать священный нож этой женщине, чтобы она отнесла его своим соплеменникам в знак того, что маженди не будут больше убивать их. Духи явят свой гнев, лишив вас семян, которые вы посеете. Посеянное вами взойдет лишь тогда, когда народ бака-бан-мана узнает от ваших посланцев, что вы покорились воле духов. Если же вы не покоритесь их воле, вы умрете от голода!
— Мы должны подумать, — сказала Королева-Мать.
— Считаю до трех в ожидании вашего решения, — решительно произнес Ричард. — Итак, раз. Два. Три! — Толпа ахнула. — Что вы решили?
Королева-Мать подняла вверх свободную руку:
— Можете идти! Даю тебе слово Королевы-Матери, что вам будет дозволено живыми покинуть нашу землю.
— Мудрое решение, — невозмутимо сказал Ричард.
— Однако, — продолжала она, указав пальцем на него и его спутниц, — вы нарушили наше соглашение с мудрыми женщинами. Поэтому вы должны покинуть нашу землю немедленно. Мы изгоняем вас!
— Пусть так, — кивнул Ричард. — Но держи свое слово, иначе все вы пожнете плоды вашей неправоты.
Он опустил лук и поднял над головой нож для жертвоприношений.
— Ваша бывшая пленница отвезет этот нож своим людям и передаст им волю духов. Со своей стороны, бака-бан-мана больше не должны воевать с маженди. Ваши народы отныне должны жить в мире! Никто не имеет права нарушить его. Исполните волю духов, иначе вас ждет наказание. — Ричард понизил голос, но такая ярость играла в его жилах, что в наступившей тишине все услышали его слова. — Не забудьте, что я велел вам, не то за неповиновение я опустошу вашу землю!
Он соскочил с лошади. Магическая аура окружала его, и люди, стоявшие поодаль, невольно отступили еще на несколько шагов. Сестра Верна от возмущения лишилась дара речи. Он никогда еще не видел ее в таком состоянии. Но гнев, владевший Ричардом, был не слабее.
— Садись на лошадь, сестра! — сказал он тоном, не допускающим возражений. — Мы уезжаем немедленно.
— Ты с ума сошел! Мы не сможем… — заговорила она наконец.
— Если тебе хочется с кем-то поспорить, сестра Верна, оставайся здесь и спорь с этими людьми! Возможно, они будут рады твоему обществу. Мне же надо поспешить во Дворец, чтобы избавиться от ошейника. Если хочешь ехать со мной, быстрее садись в седло.
— Нам некуда ехать. Теперь мы не сможем пройти через страну маженди!
Ричард показал на Дю Шайю:
— Она проводит нас во Дворец Пророков через земли ее народа!
Поглядев на сестру Верну, Дю Шайю самоуверенно улыбнулась.
— Нет, ты точно сошел с ума! — не унималась сестра. — Мы же не можем…
Все еще под властью магии, Ричард раздраженно бросил через плечо:
— Если хочешь попасть в ваш Дворец вместе со мной, садись на лошадь! Я не собираюсь задерживаться.
Он засунул нож для жертвоприношений за пояс Дю Шайю.
— Я поручил тебе важное дело, и ты за него отвечаешь. Быстрее садись в седло.
Дю Шайю в неожиданном замешательстве посмотрела сначала на лошадь, потом на Ричарда.
— Я не поеду на ней, она вонючая!
— Нет, поедешь! — рявкнул Ричард. — Садись на лошадь! Немедленно!
Она отшатнулась, не на шутку напуганная его гневом.
— Теперь я понимаю, что значит «Искатель».
С этими словами она неумело взобралась на Джеральдину. Сестра Верна уже оседлала Джека. Ричард сел на Бонни.
Бросив яростный взгляд на толпу, Ричард пришпорил лошадь, пустив ее в галоп. Обе всадницы последовали за ним. Толпа расступилась.
Магия меча требовала крови. В этот момент Ричарду даже хотелось, чтобы кто-нибудь рискнул остановить его.
Но никто не рискнул.
— Прошу тебя, — взмолилась Дю Шайю, — уже почти стемнело. Можно нам остановиться, или хотя бы можно я пойду пешком? Мне плохо ехать на этом животном.
Она всеми силами старалась удержаться в седле, хотя Джеральдина бежала рысью. Позади, тоже рысью, ехала сестра Верна, но Ричард не оглядывался на нее.
Солнце действительно уже садилось, и он почувствовал, что вместе с дневным светом уходит и ярость.
Дю Шайю кивком указала направо:
— Вон там есть маленькое озеро и лужайка.
— Ты уверена, что мы на земле твоего народа? — спросил Ричард.
Она кивнула:
— Вот уже несколько часов. Я узнаю эти места.
— Хорошо, мы остановимся на ночлег.
Ричард остановил лошадь и помог Дю Шайю слезть. Она со стоном спустилась на землю.
— Если ты и завтра заставишь меня сесть на это чудовище, я тебя укушу!
Впервые с тех пор, как они покинули земли маженди, Ричард улыбнулся. Он начал расседлывать лошадей, а Дю Шайю послал за водой. Сестра Верна тем временем собрала хворост и с помощью своего Хань разожгла костер. Ричард стреножил лошадей и оставил их пастись на лужайке, где росла сочная трава.
Когда вернулась Дю Шайю, он сказал:
— Кажется, пора вас друг другу представить. Сестра Верна, это Дю Шайю. Дю Шайю, это сестра Верна.
Сестра уже успокоилась или по крайней мере сделала вид, что успокоилась.
— Я рада, Дю Шайю, что сегодня ты избежала гибели, — с ледяной вежливостью произнесла она.
Дю Шайю бросила на нее злобный взгляд. Ричард уже знал, что ее народ считает сестер Света ведьмами.
— Вместе с тем, — добавила сестра Верна, — я сожалею обо всех тех, кто умрет вместо тебя.
— Ни о чем ты не сожалеешь, — огрызнулась Дю Шайю. — Ты хотела бы, чтобы все бака-бан-мана умерли!
— Это неправда. Я никому не желаю смерти. Но я знаю, что тебя мне все равно не переубедить, так что можешь оставаться при своем мнении.
Дю Шайю вытащила из-за пояса нож для жертвоприношений и поднесла его под нос сестре Верне.
— Они три месяца держали меня на цепи. — Она посмотрела на зеленую рукоятку с изображениями совокуплявшихся пар. — Вот это со мной проделали эти псы. И вот так они делали. — Она показала пальцем. — И вот так — тоже. — Она задыхалась от гнева.
— Не знаю, как мне убедить тебя, — заговорила сестра Верна, — что у меня вызывает ужас и то, что они делали с тобой, и то, что собирались сделать. Многие вещи в этом мире вызывают у меня отвращение, но иногда приходится терпеть их ради высшей цели.
