Он сел и позволил ей отстраниться и отодвинуться на безопасное расстояние. Он поискал глазами одежду, обернулся и взглянул на нее. Она смотрела без всякой укоризны, без смущения, значит, не жалеет о содеянном. Прекрасно.
- Я знаю лично от Матильды фон Лейдендорф, что ты меня любишь, она уже уверовала, что мы потенциальные муж и жена. Ты едва не пристрелила Теодора вчера. И наш поступок этой ночью она примет, как дань современному падению нравов у молодых девушек, легкомысленного поведения, какой ты для нее являешься. Я вообще не думаю, что она рассердиться застав нас тут вдвоем.
Она ему верила, чего прежде сложно было ожидать. А еще, как он заметил, ей нравились его изучать. В ее взгляде было и любопытство, и любование. Она впервые так смотрит на него.
- Что ты во мне такое увидела?
Она приблизилась и провела пальцами по его плечу, виновато посмотрев в глаза.
- Ты другой.
- Хм. И кого ты любишь?
- Тебя.
- Скажи снова.
- Я тебя люблю.
- Я могу уйти, если тебе так спокойнее, - произнес он заискивающе нежным тоном, - но я не вижу своей одежды. Куда ты в порыве страсти швырнула мою рубашку?
Лицо Ольги стало пунцовым.
***
Ему пришлось самому приводить себя в порядок. Ассистенты, кроме Шарлоты, участвовали в ночной вылазке. Игорь, убаюканный воспоминаниями о собственном ночном приключении, пребывал в беззаботном расположении духа. Он был счастлив и потому не мог подумать о чем-нибудь дурном. Он был уверен, что ночь не только у него выдалась замечательная.
Он бы с удовольствием позавтракал один в своей комнате, а лучше в компании любимой, но был вынужден спуститься к утреннему чаю, который подавали в девять. Он спустился в малую столовую, там он увидел баронессу и сразу подметил ее волнение.
- Милейший господин Макензи, доброе утро. Объясните мне, куда подевались все мои гости? Я заметила, что они ранние пташки. Мне неловко посылать слуг узнавать о них. Неужели бал так утомил их, что они решили спать до полудня? В комнатах тихо, как на кладбище. Прислуги нет. Куда все подевались?
Объяснение было заготовлено заранее, однако девять утра довольно поздно. Версия, которую они придумали, хороша для более раннего часа.
- Доброе утро, госпожа баронесса. А я не знал, что уже так поздно. Проснулся и не смотрел на часы, - стал говорить он, придумывая на ходу. - Что вас так растревожило? Воздух тут, знаете, способствует тому, чтобы всласть поспать. А ну, да. Рагнар еще с вечера уехал. У него дела в Вене. Слуги должны были отправиться в Вену паковать багаж. Эрик, наш кучер, наверняка на конюшне. Кстати, а вы лошадей проверяли? Они могли уехать кататься. Элизабет обожает утренние прогулки.
- Верхом и в мужском костюме, - покивала баронесса несколько смущенным тоном. - Я вчера видела, как она вернулась.
- А вы смотрели вашего липпиццанера? Она перед отъездом не упустит возможности прокатиться на такой роскошной лошади. Пошлите кого-нибудь на конюшню.
- Сейчас пошлю проверить, - успокоилась и согласилась баронесса.
Она ушла. Игорь получил возможность улизнуть из столовой. Он нашел Шарлоту.
- У вас есть связь? - спросил он.
- Экстренная. С базой.
- Нет. С базой не надо.
- Никто не вернулся. Их ждали рано, - прошептала Шарлота, озираясь.
- Хельга спит? - спросил он, чтобы отвлечь Шарлоту от размышлений на волнительную тему. - Разбудите. Пусть спуститься к чаю.
- Слушаюсь.
Шарлота чуть присела, как полагалось.
Он вернулся в столовую, сел к столу и осмотрел приборы. Он занервничал. Где же они?
Вернулась баронесса.
- А вы правы. Нет лошадки в стойле. И седла дамского нет, которое так понравилось графине. И гнедой жеребец отсутствует, - доложила баронесса.
- Ну, а вы волновались, - как можно белее равнодушным тоном сказал он.
- Кучер ваш сказал, что сам запрягал им лошадей.
Хельга, по-домашнему просто одетая, вошла в столовую десять минут спустя.
- Всем доброго утра, - сказала она.
От внимания баронессы не ускользнуло то, какими взглядами они обменялись. Она забыла о графе и графине, наблюдая, как они стараются держать дистанцию. Когда же они успели так проникнуться друг другом? Она уходила спать, между ними было расстояние большее, чем дозволяли самые строгие светские приличия, проснулась, а расстояние сократилась, и явно ближе рамок приличий. Счастье трудно скрыть.
Грэг встал из-за стола и отодвинул занавеску.
- Вот же они. Английская пунктуальность тут им стала совершенно чужда, - сказал он.
Стоял он спиной к дамам, мог себе позволить вздох облегчения.
Алик и Эл верхом, тихим шагом приближались к усадьбе. Они ехали близко, переговаривались. Он мог поверить, что возможна любая игра, сам факт возвращения говорил о том, что волноваться не стоило.
***
Дмитрий оглядывал большую прихожую, освещенную окном и проемом двери. По местной моде на дверях занавеси. Они были красивого лазурного цвета с орнаментом, бросались в глаза.
Диана стояла рядом молча, позволяя осмотреться.
- Мы где? - спросил он.
- У меня дома. Это моя квартира.
- Я думал, что ты живешь на базе.
- Нет. На базе живут только гости. Я иногда там ночую, когда есть экстренная необходимость. Мне как свободному наблюдателю полагается жить в естественной предметной среде. Я живу здесь.
Она улыбнулась с опаской. Он мог испугаться и уйти.
- Давай мне сундучок. Я поставлю его в кабинете. Ты можешь работать с ними там. Согласись, что тут удобнее, чем в вашей холодной квартире, где даже выспаться невозможно. Вы окончательно выехали из дома. Вы собираетесь гостить у Лейдендорфов?
- Да. Сейчас надо лечь на дно. Там их никто не тронет. Не уверен, что тут я могу прятаться. - Он заглянул во все двери. - Шикарно.
- Тебе не надо прятаться. От кого? Преимущество этого дома - водопровод. Хочешь умыться? Горничной сегодня не будет, я отослала ее, хозяйничать буду сама, подожди, я согрею воды.
- Я не неженка, умоюсь холодной.
- Ванная комната там, она указала на коридор и белую дверь в конце. Я переоденусь.
Сначала он исследовал квартиру, потом пошел умываться. Он осматривал старинный интерьер и думал, что его квартирка в Москве выглядит более чем скромно по сравнению с этими хоромами. В ванной приятно пахло. На полках стояли всевозможные флакончики и баночки. Он представил, что все это перекочует в его тесную ванную, и зажмурился с улыбкой. Не то чтобы его все это смутило, просто подумалось, что он готов впустить в пространство бабушкиной квартиры другую хозяйку, смириться с неизбежными неудобствами, которые пока трудно вообразить. Он вполне с этим согласен.
