— Прошу прощения. Надеюсь, в результате моей забывчивости никто не пострадал?
— Тебе повезло — все адепты остались целы, но здание боевого факультета частично разрушено, и вызванные из Кальсота мастера за три дня так и не смогли его восстановить. Думаю, не нужно объяснять, как все это воспринял Ризак?
— Я догадываюсь, что восторга он не испытывал, — осторожно ответил я, пытаясь намекнуть Фалиано, что вообще-то стоит перейти к более важным проблемам.
— И это еще мягко сказано! Но тебе еще предстоит самому с ним объясняться, поэтому я перейду сразу к сути. Твою забывчивость нужно срочно лечить, и я полагаю, штраф в сто семьдесят золотых послужит отличным лекарством. Ты со мной согласен?
— Разумеется, милорд ректор, — покорно ответил я, догадываясь, что ничего толкового сейчас Фалиано мне не скажет.
— Тогда прямо сейчас зайди, пожалуйста, к нашему бухгалтеру и прими, а вернее… хе-хе… отдай лекарство, которое заставит тебя впредь не забывать о важных вещах.
— Слушаюсь, милорд ректор, — ответил я и направился к двери.
А когда я уже взялся за ручку, магистр равнодушным тоном, будто говоря о чем-то малозначительном, добавил:
— Да, и сегодня после занятий зайди на мой факультет. Посмотрим, сколько знаний у тебя осталось после двух десятиц отдыха.
— Хорошо, милорд ректор, — сказал я и вышел в приемную.
Наткнувшись на вопросительные взгляды друзей, я покачал головой, показывая, что пока волноваться не о чем. Взяв свою сумку из рук Хора, я достал из нее мешочек с монетами и направился к местному счетоводу. Раскус оказался на месте и быстро принял у меня штраф, заставив расписаться и поставить магический оттиск знака в книге учета. Порадовавшись, что Шеррид весьма удачно выдал мне мелочь на карманные расходы, я вместе с друзьями вышел из здания и сообщил им:
— Пока ничего узнать не удалось. Но Фалиано попросил меня зайти к нему после занятий, так что серьезный разговор еще последует.
— А он хотя бы намекнул что-нибудь? — спросила Киса.
— Нет, хотя я и просил. Либо действительно что-то затевает, либо просто желает, чтобы я понервничал. Так что вы пока не теряйте меня из виду.
Поскольку сейчас только-только заканчивалось второе занятие, мы пошли в общагу, чтобы привести себя в порядок и надеть форму. Но по дороге умудрились столкнуться с Керисаном, «чисто случайно» направлявшимся нам навстречу. Кивнув в ответ на наше вежливое приветствие, он обратился ко мне:
— Алекс, я хотел бы с тобой поговорить.
Я сказал друзьям:
— Идите, я догоню.
Когда Киса и Хор отошли достаточно далеко, безопасник прищурился и спросил:
— Алекс, ты не мог бы объяснить, почему я две десятицы не могу с тобой связаться?
— Простите, мастер, — старательно изобразил я раскаяние. — Я оставил ваш разговорник в своей комнате, так как предполагал, что не буду представлять для вас никакой пользы, находясь вне стен Академии.
— Это предположение было ошибочным, — строго заявил Керисан, глядя мне в глаза. — Постарайся больше никогда так не делать. Я должен иметь возможность связаться с тобой в любое время, поэтому впредь всегда носи амулет с собой.
— Ясно.
Кивнув мне, мастер невозмутимо потопал дальше, а я направился к друзьям.
— Ну и что это было? — спросил Хор.
Да я и сам недоумевал, к чему эта встреча.
— Похоже, Керисан решил просто пожурить меня за то, что я не стал брать его разговорник.
— Или срочно продемонстрировать, что тебе нечего его опасаться, — добавила Киса.
— Или просто напомнить о своем существовании, — усмехнулся Хор.
Я только пожал плечами. Если Совет обо всем знает, эти игры в информаторов вообще становятся бессмысленными. Так, может, предложение Керисана вовсе не было чистой «липой»? Может, Совет действительно полагает, что я поддержу его сторону и буду играть против команды Фалиано? Ох, как же мне надоела эта неопределенность!
Зайдя в общагу, мы с демоном проверили свои вещи и убедились, что ничего не пропало, после чего принарядились в красную форму. Вот и еще одна проблемка — нужно снова идти на поклон к хозяйственнику за новым комплектом. Но, полагаю, взятка в пяток золотых должна положительно повлиять на его желание помочь мне. Дождавшись Кису, мы вместе с ней отправились на обед, по пути поглядев на расписание. Ну, у меня была третьим занятием лекция мастера Глода, четвертое придется уделить истории, которую преподавал Каришон, а у друзей программа оказалась поинтереснее — боевка с Ризаком и теория Оришта с незнакомым мне мастером Ждаривом. Причем последнее мне было весьма знакомо, так как Гадин в свое время с успехом овладел этой теорией и поэтому наловчился создавать амулеты, срабатывавшие по истечении определенного времени.
Обед не задался. Может, потому, что наши желудки все еще помнили поздний завтрак со стихийниками, а может, потому, что мы постоянно возвращались мыслями к Фалиано и строили догадки о том, что же может произойти во время моей с ним вечерней встречи. Кончилось дело тем, что я посоветовал друзьям постоянно прислушиваться к себе и отправился в библиотеку. Бреннад мне очень обрадовался и без вопросов выдал пару книг по теории магии. Я хотел понять, насколько добросовестно относился к обучению Гадин. Пробежав глазами два немалых талмуда, я сделал вывод — магистр был редкостной сволочью. Нет, некоторые определения он знал, кое-какие основы даже использовал, но все остальное было настолько поверхностным, а местами даже ошибочным, что я просто за голову схватился. Мне требовалось перепроверить практически все знания, которые не применялись Гадином на практике, а на это должно было уйти немало времени.
Поблагодарив хранителя, я отправился к Глоду и узнал о себе много нового и интересного. Мастер не стал скупиться на красочные выражения и высказал все о глупом адепте, который где-то развлекался целых две десятицы, а потом осмелился прийти к нему на лекцию абсолютно неподготовленным. Я все это выслушал с виноватым видом, после чего принялся скучать. Да, я мог бы с легкостью ответить на все вопросы Глода, но ведь это выглядело бы очень подозрительно, а мне совсем не хотелось светить новыми знаниями. Нет уж, маги уверены, что всю память разумного забрать нельзя, вот и не стоит их в этом разубеждать.
А лекция по истории была совсем неинтересной. Все сведения, излагаемые Каришоном, я знал и старался не задремать, то и дело прислушиваясь к своим ощущениям, чтобы не прозевать момент, когда моя интуиция решит подать голос. Но все было спокойно, и на ужин я отправился, полный надежд на светлое будущее. Чего нельзя было сказать о моих друзьях. Неизвестность порядком их вымотала, нелюди были вялыми и даже не отреагировали на мою шутку по поводу строителей, которые восстанавливали крышу боевого факультета. Хотя данное выражение в этом мире могло и не иметь второго значения.
