Казалось бы, что опасного может случиться при катании на санях с лошадьми?
Ничего! Это же развлечение для детишек, которые и составляют большую часть пассажиров.
Вот и мы с Мишей решили так же. Забрались первыми и сели в самый задок. Третье свидание обещало стать запоминающимся и необычным.
Таким оно и получилось… Впоследствии.
После первых минут езды яркие ощущения растворились в однообразии заснеженных деревьев и извивающейся дорожки. Молодому человеку наскучило, и он решил скоротать время за поцелуем. Увлеклись мы. Да так, что, когда Мишка склонился ниже ко мне, я прогнулась для удобства назад, забыв, что спинка в санях совсем низкая.
Как итог — полетела из повозки в сугроб, прихватив за собой кавалера. Падение было шедевральным. Смеялись сначала дети, а потом и взрослые, узнавшие от своих чад об инциденте. Я отделалась испугом и горящими от стыда щеками, а вот парень сломал руку, так как упал на неё, и вывихнул ногу, зацепившись за бортик.
Так что, да. Новогодний фестиваль я запомнила.
— А это — главное! — делает вывод подруга, а я так и вижу, как указательный палец с ярко-желтым ноготком уверенно взлетает вверх. — Так вот. В программе не только рождественская ярмарка и разнообразные детские мероприятия, но и концерты, спектакли, экскурсии, мастер-классы. Одним словом, народа ожидается тьма тьмущая.
— Хорошо. С этим всё ясно. Что ты предлагаешь? — забираюсь на диван с ногами, усаживаясь поудобнее.
Чувствую, разговор будет длинным.
— Мы с нашей группой будем выступать. Алла Геннадьевна договорилась о мини-спектакле «Барыня».
— Где ты одну из дочерей князя играешь? — припоминаю, как подружка хвасталась свалившейся на нее удачей, так как на каждое место приходилось по две-три претендентки.
— Да, среднюю.
— Так это же здорово! Поздравляю, Машунь!
— Спасибо. Самое главное, у нас будет спектакль, а, чтобы народ не замерз, пока идет выступление, и не разбежался, решили организовать продажу горячих напитков и пирожков.
— А я причем? — хмурюсь, не улавливая пока своей роли во всем ранее сказанном.
— А ты поможешь, — подруга-лиса вновь подпускает в голосок льстивые нотки.
— Каким образом?
— Будешь продавать выпечку и горячий чай.
Докатилась. Из теплого офиса на восьмом этаже до холодной улицы со странным набором пищи.
— И кофе… — язвлю, но Машка не улавливает и поддакивает.
— И кофе.
— И какао…
— Тоже можно.
— Что-то еще?
— Да, точно! Хорошо, что напомнила. Самое важное — ты будешь в русском народном костюме, как и все мы. Создадим соответствующее новогоднее настроение у людей, повеселимся.
Глава 2
— Повеселимся? — хмыкаю, не улавливая связи между «я торгую» и «я веселюсь».
— Ну, хорошая моя! Посмотри на все с позитивной стороны. В люди выйдешь, наш концерт посмотришь, обстановку сменишь. С новыми девочками познакомишься, а может быть, и мальчиками. А то я тебя знаю, все десять дней дома просидишь, пока снова на работу не нужно будет идти.
Вот в этом Машуня на сто процентов права. Я еще та домоседка. Лишний раз носа из квартиры без серьезной необходимости не покажу.
Однако, сей факт ни разу не мешал подруге легко меня уговорить выйти погулять, сходить на выставку, в клуб, по магазинам, на концерт, бассейн, покататься на великах, роликах, коньках, скейте, самокатах…
Куда бы Русина не собиралась, я везде шла, как прицеп за паровозиком. Что поделать, без меня ей было скучно, неинтересно, заунывно и блёкло.
Остальные еще сто причин сейчас не припомню, но они точно произносились. Потому что, если Машка что-то решала, то никогда не отступала.
Перла паровозом, танком или хитрой лисой, смотря, что ей было выгоднее в определенный момент.
— Надеюсь, хотя бы недолго? — уступаю, как всегда.
— Часика на три, четыре — максимум.
— Машка, зима на дворе. Минус десять. Замерзну же.
— Не переживай. Я всё предусмотрела. Даже то, что ты — зяблик. И трясешься от холода не только зимой, но и летом под одеялом, когда все окна закрыты.
— И какой выход? — не покупаюсь на её иронию.
— Валенки, тулуп и оренбургский пуховый платок.
— Шутишь? — даже киваю, будто подруга заметит этот жест и согласится.
— Нет.
— Боже, на кого я буду похожа?
— На русскую красавицу! — слышу улыбку в голосе собеседницы.
— Уверена? — подозреваю подвох.
— У вас еще будут кокошники, — говорит так уверенно, будто наличие странных изделий на голове решит все вопросы. — Между прочим, мы об этом заранее подумали, потому их украсили разными бусинками, камешками и блесточками, чтобы смотрелось шикарненько.
— Ага, — хмыкаю в ответ, — и будем мы соперничать с новогодней ёлкой. Кстати, а мы — это кто?
— Ой, забыла сказать. Алёнушка, вас трое девочек. Так и повеселее. А если замерзнешь, сможешь на время подмениться и сбегать погреться в шатер.
— Ну вот, — выдыхаю уже довольнее. — Сразу бы с плюшек начала. Я думала, совсем одной три часа куковать придётся.
— Не-не-не… Девчонки свои. Сестры и подруги участниц нашей труппы.
— И все такие же безбашенные, как и ты.
— Нет, дорогая. Таких, как я, больше нет.
— Согласна. Ладно, уговорила, хитрюга, — выдыхаю, смирившись с неизбежным. — Во сколько завтра надо быть?
— В десять на площади. Большой шатер. Красный с широкими золотыми полосками. Там и переоденешься.
— Принято, хитрая лиса!
— Спасибо, Алёнка!
— С тебя торт, — беру быка за рога. — Испечешь сама на новогодних выходных.
— Твой любимый шоколадный с орешками? — смеется Машка.
— Совершенно верно.
— Обещаю!
— Тогда до завтра, — посылаю воздушный поцелуй и, наконец, отключаю горячий телефон.
М-да, завтрашние планы меняются. Вместо валяния до обеда в кровати придется вставать пораньше и топать совершать добрый дела.
А это значит, что принять ванну и помыть голову лучше сегодня, иначе утром могу не успеть до конца просушить свою вьющуюся гриву. А заболеть на новогодние праздники совсем не хочется.
Делаю, как решила.
Набрав воды, наливаю побольше пены с любимым запахов мандарина и корицы и забираюсь внутрь. Обожаю купаться. Особенно в горячей.
Главное, чтобы никто не беспокоил и не отвлекал. Так сказать, релакс по полной программе. Вот для этого я всегда телефон оставляю в спальне. Его оттуда неслышно.
Хотя, Машуня сегодня уже звонила, а с работы не должны. Все сотрудники так же, как и я, десять дней в ус не дуют, если только что-то особо срочное сверху из головного офиса не упадет. Но это тоже вряд ли, везде нормальные люди. И все хотят расслабиться.
Час пролетает совершенно незаметно. Выбираюсь, когда кожа на руках становится сморщенной и мягкой. Воспользовавшись феном, просушиваю волосы и заплетаю их в слабую косу. Достаю на завтра термобелье, что есть в моем гардеробе для таких вот случаев, когда подруга решает устроить внеочередную прогулку по морозу, и оставляю на кресле.
Вечерняя ванна так расслабляет организм, что проваливаюсь в сон, едва голова касается подушки. Никаких тебе размышлений, подсчета овец и гонения мыслей из пустого в порожнее.
Не-а, вырубаюсь моментально и сплю, как убитая, пока телефон, прозвонивший дважды, не заставляет разлепить глаза.
* * *
У-у-у, как хорошо, тепло и уютно в любимой кроватке под лёгким пуховым одеялом. Желание снова подчиниться чарам Морфея и сделать вид, что проспала, не услышав сигнала будильника, огромно, как никогда.
М-да, чует попа новые приключения и заранее не хочет никуда выдвигаться.
Перебарываю собственную лень и, прошлепав до кухни, ставлю на плиту чайник и устремляюсь в ванную умываться.
Сборы занимают не более получаса. Одеваюсь тепло. Красота совсем не то, на что следует ориентироваться зимой при хорошем минусе. Особенно, если климат влажный и находится на границе между континентальным и морским.
