Не в лучшем состоянии оказались и разведки стран, расположенных на противоположной стороне земного шара. Теоретически они располагались ближе к театру военных действий, но практически их эмиссарам, чтобы добраться до места событий, пришлось бы пересекать охваченный войной океан. А сообщение уже было всерьез нарушено, и редко кто из капитанов рисковал отправиться в те неспокойные воды. Пропавших кораблей оказалось не так и много, но слухи многократно преумножали их число, и страх витал над морем. Липкий, буквально физически ощутимый, он оказался куда более страшным оружием, чем корабельные пушки...
На фоне происходящего странными выглядели два момента. Во-первых, резко активизировалась разведка самих русских, причем ее деятельность была направлена не против Японии. Там возможности любой европейской страны выглядели убегающе малыми, а уж русских-то, да во-время войны... Нет, русские вынюхивали что-то другое, причем действовали на редкость бессистемно, словно и сами не знали, чего ищут. Во-вторых, удивительной выглядела пассивность русского флота. Британские наблюдатели исправно докладывали: Тихоокеанская эскадра сидит в Порт Артуре, потихоньку ремонтируется и даже не пытается вырваться из мышеловки. А что? Сидение вполне комфортное, с суши крепость не штурмуют - японские войска, оставшись без подкрепления и боеприпасов, не имеют сил для решительных действий, а потому намертво закопались в землю. С моря тоже никаких решительных действий, не приносящие решительных успехов дуэли миноносцев на подступах к крепости не в счет, к ним уже привыкли, дело житейское. Словом, классический позиционный тупик, в котором время играет на стороне русских - балтийские корабли уже в пути... Владивостокский отряд крейсеров, хотя и не блокирован, тоже не предпринимает каких-либо активных действий. Ну да в этом случае такое сидение предсказуемо и оправдано - как сообщает разведка (а шпионами всех мастей и национальных принадлежностей Владивосток буквально кишел, иногда создавалось впечатление, что иностранных агентов в нем больше, чем местных жителей), корабли из последнего рейда вернулись изрядно потрепанными, а один из крейсеров не вернулся вовсе. Так что сейчас броненосные крейсера все еще латали дыры, «Богатырю» никак не могли привести в порядок разорванное на камнях днище, и лишь миноносцы периодически выбирались в море, не встречая, правда, врага - окрестные воды словно вымерли.
В то же время - и об этом разведчики всех стран докладывали с редким единодушием - сухопутная группировка русских войск быстро наращивалась. Пользуясь временной паузой, военный министр Куропаткин буквально вытрясал из метрополии все новые и новые подкрепления, и это были уже не слабо подготовленные территориальные части. Нет, сейчас к театру военных действий отправлялись подразделения, обычно расквартированные вблизи западных границ империи, и предназначенные в случае гипотетической войны с европейскими державами встретить именно их. Естественно, они имели совсем иной уровень подготовки, нежели те, что противостояли японцам ранее. Правда, тому, чтобы обрушить на дерзкого восточного карлика всю мощь империи мешали все те же европейские «партнеры», активно зашевелившиеся и начавшие маневры войсками у границ. В свете этого совсем уж оголять их было нежелательно, и вместо ударного кулака на Дальний Восток отправлялись отдельные части, но все равно, впервые, пожалуй, с начала войны у Куропаткина появилось не только количественное, но и качественное превосходство над противником, а заодно и время, чтобы подготовиться к дальнейшей войне. Ситуация, с точки зрения всего мира, пошла вразнос...
А тем временем виновник этого безобразия, одинокий русский рейдер, тихо и скромно растворился на просторах Тихого океана. Те, кто находился на его мостике, хорошо понимали, что сила их отнюдь не в толщине брони и не в мощи орудий. То и другое у противника тоже имеется, и в куда большем количестве. Нет, сила их сейчас в скорости и непредсказуемости. Пока их корабль не обнаружен и не идентифицирован, он остается угрозой коммуникациям противника. Как только его найдут и смогут понять возможности, то варианты противодействия разработают сразу же. Того кто угодно, но не дурак, и недооценивать его смерти подобно. Именно поэтому «Рюрик» пока затаился, берег ресурсы орудий и механизмов, готовясь к будущим свершениям. Несомненно великим, иначе и начинать не стоило.
Еще адмирал Эссен, равно как и капитан первого ранга Бахирев понимали, что пока что смогли дать России лишь краткую передышку. Несколько потопленных транспортов - это, по большому счету, всего лишь комариный укус. По меркам стремительно выходящей за рамки локального конфликта войны - так, мелочи, ничего серьезного. Тоннаж, конечно, не бесконечный и даже не резиновый, но кораблей у Японии еще хватает. Другое дело, теперь их придется отправлять под серьезной охраной, и это отрицательно скажется на ресурсе механизмов броненосцев, однако данный факт японский флот стерпит. В отличие от «Рюрика», кораблям Страны Восходящего Солнца есть, где ремонтироваться. Армия и флот противника от замедления перевозки людей и вооружения потеряют в мобильности, это очень плохо, но, опять же, пока терпимо. И даже разрушенные порты мало что меняли в раскладах - по большому счету, это мелкие, второстепенные базы, и влияние их на ход боевых действий тоже второстепенное. Словом, надо было подождать, чтобы пауза от их прежних действий полностью выработала свой эффект, а потом продлить ее чем-то еще более громким. Чем? А вот это еще предстояло решить и, желательно, не ошибиться, а пока что «Рюрик» стоял в бухте Ллойда, и ему по мере возможности чистили днище и приводили в порядок механизмы - в следующий бой следовало идти максимально подготовленными.
Зато вспомогательные крейсера веселились на вражеских коммуникациях по полной программе. Правда, «Херсон» с его ремонтной базой остался задействован в ремонте. И вообще, Эссен не жаждал отпускать корабль снабжения в море, во всяком случае, без прикрытия со стороны броненосного крейсера. Крайний поход наглядно продемонстрировал, насколько велик риск для этого корабля. Остался в бухте и «Енисей», изувеченный в том бою до неузнаваемости. Сейчас его спешно латали, однако, наверное, проще было бы снять с него орудия и вооружить ими другой корабль. Загадкой оставалось, как он вообще смог дотянуть до импровизированной базы. Однако и без этой парочки было, кому повоевать. «Волга», на которую поставили новые шестидюймовки взамен разбитых в бою с «Синано-Мару», и максимально быстро отремонтированный «Морской конь» в сопровождении двух миноносцев вышли в рейд. Все же и британцы, и американцы, случись нужда, работать умеют, а костяк экипажа «Морского коня» составляли как раз они. И корабль свой нежданные союзники или, точнее, подельники изучили куда лучше, чем русские моряки недавние японские трофеи. Вот и смогли привести его в порядок быстро и достаточно качественно - блеск возможных прибылей от каперства застилал им глаза и стимулировал на ударный труд эффективнее любого надсмотрщика.
