Я только успела додумать последнюю мысль, как почувствовала, что меня начинают снимать с лошади. Умело и аккуратно. Даже удивительно. Меня снимали, а я начинала чувствовать, насколько затекло мое тело. Как только меня опустили на землю, я поняла, что если сейчас отпустят руки, я упаду. Но меня не отпустили, наоборот, почти поднесли к герцогу и поставили перед ним, но продолжали держать.
Увидя меня, господин герцог улыбнулся, весело и надменно:
— Старые знакомые — я проглотила его колкость. Не до того мне сейчас. — Опять не в свои дела вмешиваешься.
— Значит, не настолько они не мои.
— Странно, за столько лет язык тебе так и не укоротили. — Я замолчала. Пусть говорит, что хочет, мне сейчас все равно. Скорее бы уже все закончилось. И что спрашивается медлить. Помучить захотел? Нет, на него это не похоже.
Я углубилась в свои мысли и очнулась только тогда, когда почувствовала, что за спиной кто-то срезает веревку. Спустя секунду боль охватила уже все тело. Это надо перетерпеть. Я пытаюсь сдержать рвущийся наружу стон, что удивительно — удается. Через какое-то время осознаю, что могу стоять сама. Пытаюсь размять руки, замечаю на запястьях кровоподтеки. Все это время герцог не сводит с меня глаз. Когда мне становится легче он подходит ко мне и начинает уверенной рукой обыскивать. Улыбаюсь, но не сопротивляюсь. Сопротивляться бесполезно. Своего он все равно добьется. Сноровки он не потерял. Знает, на что я способна. Герцог находит парные ножи, достает кинжал из сапога. Вот теперь я безоружна.
— А меч где? — Молчу. Стыдно. Вязали меня так, что уже не до меча было. Не видела, что с ним молодчики сделали. Герцог понимает, оборачивается к группе бойцов, спустя секунды кто-то несет мой меч. Герцог принимает его без слов, и все вместе отдает стоящему рядом оруженосцу.
На меня герцог уже не смотрит. Дает несколько минут постоять, потом по его знаку меня снова связывают, но уже не так. От таких узлов калекой не останешься, а руки и ноги не скоро затекут. Но связывают меня профессионально, ноги "путают" ниже колен. В таком состоянии идти я уже не смогу. После того, как меня связывают, кто-то из людей герцога подхватывает меня на руки, несет на какую то телегу. В это момент мне впервые становится не по себе. Усилием воли я заставляю себя успокоиться, сознание немного проваливается — перестает обращать внимание на окружающий мир и получает возможность подумать.
* * *
Так уж вышло, что герцога я знала давно. Еще с тех самых пор, как был жив мой отец. Тогда герцог Вериара часто наведывался в наш дом. Моего отца он уважал и часто наведывал. Тогда он дарил моим братьям диковинные ножики, а меня привечал яркими стеклянными бусами.
Потом я его встретила уже после смерти отца, тогда я даже смогла спасти ему жизнь.
Второй раз наша встреча не была счастливой. Судьбе было угодно сделать так, чтобы именно я перешла дорогу герцогу. Странно, тогда мне казалось, что я поступаю правильно, теперь же я жалела об этом. В наше последнюю встречу он позволил мне уйти, помня о дружбе с моим отцом и том, что я спасла ему жизнь. Теперь же я снова нарушила его планы. Сильно нарушила, это я знала. Я была уверена, что герцог как минимум разгневается, как максимум — казнит. Но он, наоборот, выглядел более, чем спокойным. Мне даже слова не сказал, хотя, наверное, должен был. Я просто перешла из рук в руки, по древнему обычаю, установленному в четырех герцогствах. Странно, очень странно, если не сказать больше. Герцогу что-то нужно от меня, но вот что? Этого я не знала, да и знать не могла.
Это было то, с чем я должна была смириться и ждать, вопрос чего.
Я не заметила, как телега остановилась. Меня сняли с телеги и отнесли в некое подобие то ли погреба, то ли темницы, там усадили на деревянную лавку и оставили одну.
Сколько времени я там просидела, сказать не смогу. В таких местах время всегда тянется многим длиннее, чем оно есть на самом деле. Да и к тому же, как бы я не старалась держаться, утренняя битва все же далась мне нелегко. Серьезных ранений у меня, конечно, не было, но были несерьезные, которые надо было бы промыть и перевязать. Я прислонилась к стене и сама не заметила, как погрузилась в спасительное состояние полудремы.
Очнулась я с полным осознанием того, что совсем не чувствовала тела и ужасным чувством голода.
Я поняла, что времени прошло много и это меня насторожило. Настороженность быстро переросла в беспокойство. Что же герцог намерен делать со мной? Уж не придумал ли како-то странный способ мести.
Но моим опасениям не суждено было сбыться. Спустя како-то время за мной пришли два стражника.
— Идем, — сказал один из них. Я ухмыльнулась, но все же попыталась подняться, благодаря чему чуть было не очутилась на полу. Подоспевший вовремя стражник подхватил меня, перекинул на плечо и понес.
* * *
В покоях герцога меня опустили на ноги, потом поставили на колени.
— Развяжите путы и свободны. — Четыре умелые руки стали развязывать меня. Когда был развязан последний узел, мое тело захлестнула острая боль, в глазах потемнело, я почувствовала, как падаю, и чудом успела выставить руки вперед.
Придя в себя, я осознала, что стою на четвереньках в герцогских покоях, а их хозяин возвышается надо мной. Я сразу же поднялась с четверенек на колени. Встала бы на ноги, но побоялась, что закружиться голова.
— Отошла? — голос герцога был спокойным, ровным и безучастным.
— Наверное.
— Помниться, в последнюю нашу встречу, ты сказала, что сделаешь все, чтобы больше нам не встречаться. Я даже был уверен, что ты из герцогства переберешься.
— У меня нет дома, так что все четыре герцогства для меня равны. За последние три года я успела перебывать во всех четырех, да и не раз. А за то, что дорогу Вам перешла, герцог, простите. Я и думать не могла, что все так обернется.
— Верю — он подошел ко мне и поднял с колен. Голова действительно закружилась. Герцог, придерживал меня еще какое-то время, а потом подвел к кожаному креслу и усадил.
— А зачем меня связывать надо было, да еще так надолго?
— А я из прошлого общения с тобой вынес одну замечательную вещь. Трезво мыслить ты начинаешь только после нескольких часов абсолютной беспомощности. Скажешь не так?
— Не скажу, герцог — Я замолчала. Мне очень хотелось узнать, что же все — таки он от меня хочет, но спрашивать я не решилась.
— Тебе не интересно знать, зачем ты мне понадобилась?
— Я всего лишь Ваша пленница, герцог. А пленникам не следует злоупотреблять любопытством.
Герцог улыбнулся.
— Хорошо, тогда пока ничего детального говорить не буду. Скажем так, мне нужно, чтобы ты выполнила определенную работу, после того, как я сочту, что она выполнена, я отпущу тебя. — Он наверняка ждал вопросов. Мне очень хотелось их задать, но я собрала всю волю в кулак и молчала. — Насколько я понял, серьезно ты не ранена.
