Абрахам Меррит - Обитатели пропасти

– Долго ли я спал? – спросил он. Он посмотрел на меня, и в его бледно-голубых глазах появилась усмешка.

– Ночь – и почти два дня, – ответил я.

– А ночью были огни? – Он кивком указал на север. – И шепот?

– Нет, – ответил я. Откинув голову, он взглянул на небо.

– Значит, они все-таки сдались, – сказал он наконец.

– Кто сдался? – спросил Андерсон.

– Жители пропасти, – спокойно ответил ползущий человек.

Мы уставились на него.

– Жители пропасти, – повторил он. – Существа, сотворенные дьяволом до потопа. Они каким-то образом избежали божьей кары. Опасности они не представляют, если только не ответить на их призыв. Они не могут выйти за голубой туман. Я был их пленником, – просто добавил он. – Они пытались вернуть меня!

Мы с Андерсоном переглянулись, у нас появилась одна и та же мысль.

– Вы ошибаетесь, – сказал ползущий человек. – Я не сошел с ума. Дайте мне немного воды. Я скоро умру, но хочу, чтобы вы как можно дальше отнесли меня на юг, а потом сложили бы костер и сожгли меня на нем. Не хочу, чтобы эти адские духи могли утащить мое тело. Вы тоже этого захотите, когда я расскажу вам о них… – Он колебался. – Кажется, вы сняли с меня цепь?

– Я ее срезал, – коротко ответил я.

– Слава Богу и за это, – прошептал ползущий.

Он отпил воды с коньяком, которую мы поднесли ему ко рту.

– Руки и ноги не чувствую, – сказал он. – Мертвы, как и я сам скоро. Ну, они мне хорошо послужили. А теперь я скажу вам, что находится за этой Рукой. Ад!

– Теперь слушайте. Меня зовут Стентон, Синклер Стентон. Выпуск Йела 1900 года. Исследователь. Я вышел из Даусона в прошлом году в поисках горы с пятью вершинами, похожей на руку. Мне сказали, что там много золота. Вы за тем же? Я так и думал. Осенью мой спутник заболел. Я отправил его назад с несколькими индейцами. Немного погодя все индейцы убежали. Я решил, что застрял, построил себе убежище, запас пищи и залег на зиму. Весной я двинулся дальше. Немного менее двух недель назад я увидел пять вершин. Впрочем, не с этой стороны, с противоположной. Дайте еще немного коньяка.

– Видите ли, я сделал слишком широкий обход, – продолжал он. – Слишком далеко зашел на север. Повернул назад. С этой стороны до самого основания горы Руки только лес. А с другой стороны…

Он немного помолчал.

– С другой стороны тоже лес. Но он не заходит так далеко. Нет! Я вышел из него. Передо мной на многие мили протянулось ровное плато. Изношенное и древнее, как пустыня вокруг руин Вавилона. За ним вершины. Между ними и мною, довольно далеко, что-то похожее на скальную насыпь. И тут я увидел дорогу!

– Дорогу! – недоверчиво воскликнул Андерсон.

– Дорогу, – повторил ползущий. – Прекрасную ровную каменную дорогу. Она шла прямо к горе. Да, это была дорога, и очень изношенная, как будто за тысячи лет по ней прошли миллионы и миллионы ног. По обе стороны от нее песок и груды камней. Потом я присмотрелся к этим камням. Они обтесанные, и форма груд давала возможность предположить, что сотни тысяч лет назад это были дома. Я чувствовал за ними людей, и в то же время они производили впечатление невероятной древности. Да…

– Вершины приближались. Груды камней лежали все теснее. Какое-то ощущение невероятной опустошенности нависало над ними; что-то касалось сердца, как прикосновение призрака, такого древнего, что это мог быть только призрак призрака.

– Теперь я увидел, что то, что принял за каменную насыпь у основания горы, на самом деле было еще большим нагромождением руин. А гора Руки оказалась гораздо дальше. Дорога проходила мимо двух высоких скал, вздымавшихся, как ворота.

Человек смолк.

– Это и правда были ворота, – продолжал он. – Я дошел до них. Прошел между скалами. И тут же упал, вцепившись в землю в абсолютном ужасе. Я находился на широкой каменной платформе. Передо мной начиналась пропасть. Представьте себе Большой Каньон, в пять раз шире настоящего, и с дном бесконечно более глубоким. Вот на что я смотрел. Как будто смотришь с края расколотого мира в бесконечность, где вращаются планеты. На дальней стороне пропасти видны были пять вершин. Они походили на гигантскую руку, предостерегающе поднятую в небо. По обе стороны от меня простирался край пропасти.

– Я мог смотреть вниз примерно на тысячу футов. Дальше видимость закрывал густой голубой туман. Словно голубоватая дымка, собирающаяся над холмами в сумерки. А пропасть – она была ужасна, ужасна, как Раналакская пропасть маори, которая отделяет мертвых от живых, и только недавно освобожденная душа имеет достаточно сил, чтобы преодолеть ее, но на обратный путь сил никогда не хватает.

– Я отполз от края и встал, испытывая сильную слабость. Руками я держался за один из столбов ворот. На столбе есть резьба. Все еще хорошо заметные очертания героической человеческой фигуры. Человек стоит, повернувшись спиной. Руки его вытянуты. На голове необычная остроконечная шапка. Я посмотрел на другой столб. На нем такое же изображение. Столбы треугольные, и изображения размещены на стороне, обращенной от пропасти. Казалось, фигуры что-то сдерживают. Я присмотрелся внимательней. Мне показалось, что за вытянутыми руками видны какие-то смутные формы.

– Я попытался прощупать их. И неожиданно ощутил необычное отвращение. Что-то напоминающее гигантских стоящих вертикально слизняков. Раздутые тела едва намечены, отчетливо прощупываются только головы, определенно шарообразные. Они… невероятно отвратительны. Я повернулся от столбов к пропасти. Вытянулся на каменной плите и заглянул вниз.

– И увидел лестницу, ведущую в пропасть!

– Лестницу! – воскликнули мы.

– Лестницу, – повторил человек так же терпеливо, как и раньше. – Она, казалось, не высечена из скалы, а встроена в нее. Ступени шести футов длиной и трех шириной. Лестница уходила от платформы и скрывалась в голубом тумане.

– Но кто мог построить такую лестницу? – спросил я. – Лестницу, встроенную в стену пропасти и ведущую в бездонную яму?

– Не бездонную, – спокойно ответил человек. – Дно там есть. Я добрался до него.

– Добрались? – повторили мы.

– Да, по лестнице, – сказал он. – Понимаете, я спустился по ней.

– Да, – продолжал он. – Я спустился по лестнице. Но не в этот день. Я разбил лагерь у ворот. На рассвете заполнил рюкзак пищей, а две фляжки водой из источника недалеко от ворот, прошел мимо резных монолитов и переступил через край пропасти.

– Лестница шла у стены под углом в сорок градусов. Спускаясь, я рассматривал ее. Ступени из зеленоватого камня, совсем не похожего на гранитный порфирит, из которого сложена стена пропасти. Вначале я подумал, что строители удачно использовали вкрапление в стену и именно из него вырезали гигантскую лестницу. Но правильный угол, под которым шла лестница, делал это предположение маловероятным.