В естественном экономическом порядке, основанном на эгоизме, каждый должен быть уверен, что всё происходящее есть прямое следствие затраченного им труда, а также, что он может так это всё конвертировать во что угодно, как ему выгодно и удобно. Каждый, кто найдёт удовлетворение в том, чтобы делиться заработанным, доходом, урожаем с бедняком – может делать это. Никто не требует от него таких поступков, но и никто их не запрещает. Сказано, что самым жестоким наказанием для человека, которое только можно представить, является постановка его перед теми, кто кричит о помощи, тогда как он эту помощь им предоставить НЕ МОЖЕТ. А ведь именно к такой кошмарной ситуации мы приговариваем друг друга, если начинаем строить нашу экономическую жизнь не на эгоизме, а на любом другом основании; если мы не позволяем каждому из нас добровольно отдавать из результатов собственного труда то, что он думает, может помочь другому. Чтобы успокоить гуманиста-читателя, можно отметить, что настроение публики и самопожертвование более всего процветают, когда экономическую ситуацию увенчивает успех. А сам дух такого самопожертвования есть только один из результатов чувства собственной защищённости, а также власти всех тех, кто знает, что им можно вверять и доверять общее настроение. Мы можем также отметить, что эгоизм не следует смешивать с себялюбием. Последнее – есть порок близоруких. Мудрые люди знали, знают и будут знать, что их собственные интересы лучше всего обеспечиваются процветанием всех окружающих.
Под "естественным экономическим порядком" мы подразумеваем, следовательно, такой порядок, при котором люди конкурируют между собой на равных, причём с помощью тех инструментов, которые им предоставила сама природа, такой порядок, при котором руководство попадает в руки самых достойных и умелых именно для руководства, такой порядок, в котором привилегии уничтожены, где отдельный человек, подчиняясь импульсу здорового эгоизма, идёт прямо добиваться своей цели, не размениваясь на сомнения, чуждые экономическому порядку, не преодолевая их, потому что у него достаточно оснований думать о них вне экономической деятельности.
Одно из условий этого естественного порядка выполняется в нашей нынешней, полной злоупотреблений экономической жизни. Нынешняя экономика основана на эгоизме, а его технические достижения, которых никто не отрицает, являются гарантиями эффективности и нового порядка. А вот другого, самого важного условия ЛЮБОГО экономического порядка могущего быть названным естественным – наличие равных возможностей в экономической борьбе – надо ещё достигнуть. Осмысленная и конструктивная реформа должна быть направлена на подавление всех привилегий, которые могут сфальсифицировать результаты конкуренции. Вот что является целью двух фундаментальных реформ, которые описываются далее: свободная земля и свободные деньги.
Естественный экономический порядок может быть также назван "манчестерской системой", или таким экономическим порядком, который был идеалом любителей свободы – самоподдерживающимся порядком, без влияния извне, порядком, при котором свободная игра экономических сил излечивала ошибки государства – а также социализма и свойственным ему сованием носа во все щели.
Разумеется, можно сказать, что манчестерская система хороша для тех, вернее для разговоров о ней, чей опыт не был поколеблен практической её проверкой. Недостаток практики не есть доказательство ошибочности плана самого по себе, а уж ознакомление с тем, что известно под именем "манчестерская система", достаточно для многих для ругани в её адрес: всей теории, всей целиком, от начала до конца.
Манчестерская школа экономистов выбрала верную доктрину, да и последующие дарвинистские вкрапления были в тему и по существу. Но первое и самое важное условие системы так и не было исследовано максимально полно. К примеру, так и не был дан ответ на вопрос, а где, собственно, то поле, на котором свободные экономические силы могут свободно играть? Предполагалось, иногда и по бесчестным побуждениям, что условия соревновательности в существующем порядке (включая наличие привилегий, присоединённых к праву на владение землёй и деньгами) уже являются достаточно свободными, при условии, что государство не вмешивается в игру экономических агентов и не мешает им развивать экономику.
Но эти экономисты забыли, или просто не захотели видеть, что пролетариату для естественного развития следовало бы дать право "перезавоёвывания" земли с помощью того же самого оружия, с помощью которого земля была у него отнята. Вместо этого, манчестерские экономисты взывают к государству (которое своим вмешательством уже достаточно сильно подпортило свободную игру экономических сил) для того, чтобы силой принуждения основать действительно свободную игру этих сил. Подобное применение манчестерской системы было, без сомнений, в полном соответствии с этой теорией. Для защиты некоторых привилегий нечестные политики эксплуатировали теорию, которая… отрицает все привилегии.
Для того чтобы сформировать справедливое мнение относительно незамутнённой манчестерской теории, следует начать с исследования того, как её применяли. Манчестерские экономисты ожидали от свободной игры сил во-первых то, что ростовщический процент постепенно опустится до нуля. Сие ожидание было основано на том факте, что в Англии, где рынок относительно хорошо насыщен заёмными деньгами, этот процент был и сам по себе крайне незначительным. Высвобождение экономических сил для их свободной игры, с увеличением предложения кредита как результатом "высвобождения", должно было уничтожить процент и тем очистить чумное пятно на существующей экономической системе. Манчестерские экономисты так и не осознали, что некоторые дефекты нашей монетарной системы, присущие ей самой (которую они просто приняли как есть, без проверки), являются непреодолимыми препятствиями для их уничтожения, т. е. в данном случае, привилегий денег.
И снова манчестерская теория предполагала, что разделение наследственности и естественного экономического превосходства детей, выросших в изобилии, разделит земельную собственность и автоматически отдаст владение рентой людям, как целому. Эта вера может показаться для нас сегодняшних наивной, но она, по крайней мере, базировалась в этом отношении на незыблемые основы; а именно, что ренты крепко-накрепко повязаны на количество защитных мер (пошлин) после введения свободной торговли, но это и стало догмой для самой школы. В добавление к вышесказанному, рабочие железных дорог и пароходств получили в первый раз в жизни свободу передвижения. Это способствовало поднятию зарплат в Англии – за счёт снижения ренты – до уровня, который зарабатывали эмигранты с таким трудом (свободные фермеры). В то же самое время продукция свободных фермеров уменьшила цену на продукцию английских ферм – снова за счёт английских владельцев земли. В Германии и Франции это естественное развитие было мощным ещё и за счёт введения золотого стандарта. Кстати, это могло довести и до коллапса, если бы государство не стало противодействовать первым результатам введения золотого стандарта другими мерами: введением пошлин на поставку пшеницы.
