— И как же он это делал? — заинтересовалась госпожа Заплатина.
— Нет-нет, сам он не убивал, но действовал куда более изощренно — превратил в послушного зомби одного моего коллегу, журналиста Николая Рогатина, и заставлял его совершать убийства.
— Погодите, я что-то припоминаю, — перебила баронесса фон Ачкасофф. — Это не тот Рогатин, что приезжал в Кислоярск в составе делегации московских журналистов, а на обратном пути погиб в автокатастрофе?
— Он самый, — подтвердила Надя. — Я тоже была в той делегации и присутствовала при его гибели, которая на самом деле произошла при куда более драматических обстоятельствах, чем банальная авария. В общем, труп исчез, а через некоторое время Рогатин, живой и невредимый, появился сначала в Прилаптийске, а потом и в Кислоярске, и всюду за ним тянулся шлейф зверских убийств. Вася начал их расследовать и вскоре вышел на Каширского — именно он стоял за всеми этими преступлениями, а Николай был лишь его послушным орудием. И хотя нам все же удалось взять с поличным сообщницу Каширского и нейтрализовать зомби, но сам Каширский тогда каким-то чудом ускользнул.
— И что же они делали со своими жертвами? — спросил Селезень. — Травили ядом, топили в речке, били топором по голове? — Майор выловил из чашки смородиновые листики и небрежно отправил себе в рот.
— Все преступления были исполнены, как говорят криминалисты, одним и тем же "почерком" — Рогатин заставал жертву врасплох и заталкивал ей в рот какой-либо предмет, от чего та задыхалась. И этим предметом могло быть все, что угодно — от пивной банки до будильника. Я даже сама стала невольным свидетелем одного такого убийства, вернее, не самого убийства, а его результатов. Это было ужасное зрелище!
— Расскажите, пожалуйста! — принялись упрашивать журналистку ее собеседники.
— Ну ладно, — согласилась Надя, — хотя об этом даже когда вспоминаешь — мороз по коже. Я должна была по просьбе Василия Николаевича встретиться с одним кислоярским бизнесменом, не будем называть его имени. Вася как раз тогда расследовал это самое дело и надеялся через бизнесмена выйти на сообщников Каширского. Бизнесмен назначил мне встречу на восемь утра в своем офисе. Я пришла точно в восемь, постучалась к нему в кабинет, никто не отозвался, тогда я толкнула дверь и... В общем, бизнесмен лежал прямо на полу рядом с рабочим столом, а изо рта торчал мобильный телефон. И еще, помню, как раз в тот момент, как я вошла, он страшно заверещал!
— Кто, бизнесмен? — не понял майор.
— Да нет, мобильник. А бизнесмену теперь никогда уже не суждено ни верещать, ни говорить, ни заниматься своим бизнесом. И не ему одному. Среди жертв мог оказаться и Дубов, но он догадывался о покушении и подложил им вместо себя манекен, которому и засунули в рот будильник... И вот сегодня ему поступил сигнал, что злодея Каширского видели в районе Жаворонков!
— И где же? — забеспокоилась Ольга Ильинична. — Надеюсь, не в самом поселке?
— Да нет, Василию позвонили по телефону, и неизвестный мужской голос сказал, что Каширский скрывается на каком-то городище. Он сначала не поверил, подумал, что его разыгрывают, но потом решил все же съездить — как говорится, для очистки совести.
— На каком городище? Уж не на Гороховом ли? — с заметным волнением спросила баронесса фон Ачкасофф. Надя кивнула. — Тогда, боюсь, это была самая настоящая ловушка.
— Почему вы так считаете? — затревожилась и Чаликова.
— Потому что это нехорошее место, — понизила голос баронесса.
— В каком смысле? — заинтересовалась Заплатина. Баронесса поудобнее устроилась на табуретке:
— История Горохового городища восходит к давним векам, когда там находилась столица одного небольшого, хотя и весьма влиятельного княжества. Первые археологи, копавшие холм, так и не смогли установить имени князя, основавшего крепость, и кто-то в шутку назвал его царем Горохом. Ну и шутка прижилась. Но как бы там ни было, место это в историко-археологическом отношении просто уникальнейшее. И вот однажды я так увлеклась раскопками в бывших княжеских палатах, что не заметила, как стемнело. А дело было летом, погода стояла совсем как сейчас — вот я и решила там заночевать... — Баронесса неспеша подлила себе чаю.
— И что же? — с нетерпением вопросила Заплатина.
— Да нет, вурдалаки из-под земли не вылазили и ведьмы на помеле не летали, но всю ночь раздавались какие-то странные вздохи, порой земля начинала светиться и чуть подрагивать, и всякое прочее в том же духе. А потом я побывала в Заболотье, это такая деревушка отсюда поблизости, если кто не в курсе, и поговорила с местными старожилами. Оказалось, что Горохово городище давно считается "нечистым". По народным поверьям, туда по ночам слетается вся окрестная нечисть и правит бал. А когда я говорила, что ночевала на городище, то на меня вообще смотрели как на выходца с того света.
— Бабкины сказки, — вновь брякнул майор Селезень.
— Между прочим, — еще более понизила голос баронесса, — известны случаи, когда люди уходили на Горохово городище и бесследно исчезали.
— И что, у вас есть конкретные данные? — недоверчиво спросила писательница.
— Да, например, у одной местной жительницы там исчез отец — давно, еще до семнадцатого года. На холм поднялся, а назад не вернулся. И никаких следов.
— Ну, мало ли народу бесследно пропадает, — возразил майор. — Вот, помню, в восемьдесят пятом году, в Афганистане...
— Известен и сравнительно недавний случай, — перебила баронесса. — Когда я узнала о странных вещах, происходящих на Гороховом городище, то связалась с ныне покойным профессором Кунгурцевым из тогда еще Ленинградского университета — он лет двадцать назад, или чуть больше, вел тут раскопки вместе с группой студентов. И вот, по ночам они наблюдали точь-в-точь то же самое, что и я. А один из его студентов, по имени Толя Веревкин, которому профессор поручил сделать замеры каменных столбов, вдруг исчез.
— Тоже бесследно? — ахнула Чаликова.
— Нет, через неделю нашелся. По его собственным словам, заблудился на болоте. Но профессор Кунгурцев заметил, что после этого происшествия Веревкин очень изменился — стал каким-то задумчивым, рассеянным...
— А вы не пробовали отыскать самого Толю Веревкина? — спросила Заплатина.
— Ну разумеется, пробовала, — погрустнела баронесса, — Но оказалось, что вскоре после экспедиции он утонул в Финском заливе.
— Какой ужас! — всплеснула руками Ольга Ильинична.
— Да-да, одежда осталась на берегу, а тела так и не нашли. Конечно, майор сейчас скажет: "Мало ли народу тонет", но я уверена, что это не просто совпадение! И поэтому так беспокоюсь за нашего Василия Николаича — солнце уже скрылось, а его нет как нет.
