Пользуясь достигнутой договорённостью, Мардук забрал гоблинёнка, сбросив с кабаньей холки короткую верёвочную лестницу и усадив потиравшего следы неудачно пришедшихся ударов подопечного перед собой. Хлыщ к тому времени успел развернуть коня и удалиться с донельзя самодовольным видом. Архивариус сделал зарубку в памяти: нужно было разузнать имя этого заносчивого сноба.
— Кажется, я говорил тебе не ходить так далеко в людские кварталы без взрослых, — вернувшись мыслями к неотложным делам, попенял гоблин виновнику катавасии с лёгкой укоризной.
Кабан Григорий с почти торжественной неспешностью понёс обоих седоков прочь.
— Я только хотел раздобыть новый мяч, — шмыгнув носом, пробубнил гоблинёнок.
— И как? — спросил Мардук. — Раздобыл?
— Раздобыл, — грустно кивнул гоблинёнок, с сожалением обернувшись назад.
Архивариус сочувствовал, но возвращаться ради горсточки риса в оболочке из ткани было бы не самым лучшим решением. Он со вздохом погладил малыша по безволосой голове.
— Ничего, — сказал он. — Будут и другие мячи. Кстати, с кем ты играл?
— С Макишей и Валерном. Встретил, когда уже шёл назад, и мы побросали мячик. Они хорошие, хоть и люди.
— Верю. А потом они куда делись?
— Я им сказал убегать. Этот тип в тюрбане был очень злобный.
Мардук подумал немного, поправив съехавшую набок квадратную магистерскую шапочку.
— Сильно болит? — спросил гоблин, имея в виду последствия ударов кнутом.
— Арижа меня вылечит, — пожал плечами гоблинёнок.
Мягко покачиваясь в седле, архивариус замолчал, переваривая пришедшие в голову мысли и раскладывая идеи по полочкам. Весь оставшийся путь до зелёного квартала прошёл в относительной тишине, нарушаемой лишь неумолчным городским гомоном да несущейся вслед раздвигающему толпу Григорию бранью.
Зелёный квартал, а фактически заселённый гоблинами район трущоб, которые было слишком дорого сносить, выглядел пустынным и оттого каким-то особенно жалким. Так всегда бывало в это время — носатые зеленокожие ребятишки, в иные часы оживлявшие унылое место, должно быть, уже собрались у лачуги Мардука в ожидании ежедневной образовательной лекции.
Жаль, что сегодня с этим не выйдет.
— Тпру, Григорий, — остановил кабана архивариус. — Арижа, Рейшу нужны твои травки.
От поджидавшей стайки ребятишек, с привычным восхищением глазевших на клыкастого зверя, отделилась маленькая гоблинка со стальными серёжками в забавных лопухах ушей. С несколько страдальческим выражением лица (мальчишки!) юная лекарка принялась колдовать над стоически переносящим очередную неприятность Рейшем.
— Сегодня занятий не будет, — объявил Мардук, спустившись по верёвочной лестнице вслед за пострадавшим, — можете идти играть.
И тут же, припомнив недавнюю мысль, поинтересовался:
— Кто-нибудь кроме Рейша знает Макишу и Валерна?
— Я знаю, — тут же подпрыгнул на месте гоблинёнок Чамб, отчего треугольная шапочка из оригами немедленно сползла ему на глаза. — А что?
— Надо будет их найти и кое-что узнать. Ладно, Чамб остаётся, остальные — гулять. Шнелль-шнелль!
Ребятишки разбежались, тут же придумав какую-то очередную игру и оживлённо галдя.
Архивариус толкнул дверь и в сопровождении Чамба вошёл в свою халупу.
— Учитель! — приветственно помахал рукой ещё один гоблинёнок, Дэвайриш, работавший у Мардука подмастерьем.
Пальцы Дэвайриша обильно покрывали тёмно-синие чернильные пятна, а на щеке зеркально отпечатался обрывок какого-то текста. Архивариус давно потерял всякую надежду отучить бедолагу спать за рабочим столом.
Мардук помахал в ответ, пробираясь по захламлённой комнате. Книги, свитки, отдельные листы, как чистые, так и уже исписанные, а также писчие принадлежности давно захватили львиную долю лачуги, грозя вот-вот выставить её хозяина на улицу.
— Значит, вот что, — сказал архивариус, обернувшись к Чамбу. — Насчёт Макиши и Валерна — нужно найти их и спросить, не знают ли они как звали того страшного дядьку, который напал на Рейша.
Чамб покивал, со всей серьёзностью восприняв порученную ему миссию.
— Хм… Вот ещё что, — добавил Мардук, пока гоблинёнок не убежал, — скажи им по секрету, что мы, гоблины, волшебный народ, и что тот дядька зря обидел Рейша. Скажи, что со злым дядькой скоро случится несчастье, потому что гоблины наслали на него проклятие.
Девайриш удивлённо почесал затылок, а Чамб принялся задумчиво теребить ухо.
— А мы правда так можем? — с некоторым недоверием в голосе поинтересовался подмастерье.
— Конечно можем, — легко сказал архивариус. — Просто гоблины уже забыли, как это делается. Но я тебя научу.
— Ух ты!
— А меня? — тут же встрепенулся и Чамб.
— И тебя, и всех остальных тоже, только попозже. Так ты запомнил, что нужно сделать?
— Найти-спросить-сказать! — бодро отрапортовал гоблинёнок.
— Молодец, — похвалил Мардук. — Кого найти, о чём спросить и что сказать помнишь?
— Ага!
— Тогда вперёд!
— Угу!
И Чамб умчался на улицу со скоростью пули.
Мардук принялся разыскивать «Размышления» Фель-Имини. На поиски ушло больше получаса; к счастью, Дэвайриш вызвался помочь и в конце концов нашёл книгу под куском отвалившейся штукатурки.
Взяв томик в руки, архивариус просмотрел её, пролистывая целые главы за пару минут. На его взгляд, книга была в достаточно неплохом состоянии.
Неожиданно без стука отворилась дверь, обратив на себя внимание мерзостным скрипом.
— Хрю, — донеслось с улицы.
— Приветствую тебя, матушка Скрижа, — безукоризненно вежливо произнёс Мардук, даже не взглянув в сторону входа.
Многие гоблины входили к нему без стука, но только матушка Скрижа делала так постоянно. И никто больше не мог заставить Григория хрюкнуть таким тоном всего только появившись в поле зрения.
— Ты снова выезжал в город на своём чудовище, — пренебрегая приветствиями, проговорила Скрижа.
Голос старухи не слишком отличался от скрипа ржавых дверных петель. От её присутствия у Мардука заныли зубы.
По его мнению, Скрижа походила на испорченную виниловую пластинку, исцарапанную настолько, что прослушать теперь можно было лишь несколько фраз. Она всегда говорила одно и то же.
Мардук с трудом сумел подавить вздох.
— У меня есть на него разрешение, — не отрываясь от книги, прибегнул он к испытанному аргументу, заранее зная, что это не сработает.
— Мы уже говорили об этом, — проскрипела в ответ гоблинша. — И ты прекрасно знаешь, что дело не в разрешении.
