На площади стало тихо. Веяна пожала плечами:
— Это каждый знает: дважды два — четыре!
По площади прокатился испуганный ропот.
— Ага! — возликовал глашатай. — Все слышали? Я говорил вам, она шпионка! Я ее сразу раскусил. Ее нужно посадить в тюрьму.
На площади началась давка. Каждый норовил подобраться поближе, чтобы посмотреть на живую шпионку.
— Постойте! Но как вы не понимаете? — Веяна в отчаяньи подняла кверху свою растопыренную пятерню. — Два и два, будет четыре!
Она загнула четыре пальца. Теперь один мизинец гордо возвышался над своими сжатыми в кулак собратьями.
— Четыре, видите?
Но никто ее не слушал. Люди вытягивали шеи и толкались, чтобы посмотреть на нее саму. Только один мальчик в сиреневом колпачке задумчиво сгибал и разгибал пальцы на своей руке.
Веяна всхлипнула. Вовсе не такого внимания она добивалась.
Неожиданно толпа отхлынула в стороны, и в образовавшемся проходе показался высокий хмурый воин в облегающей черной одежде. Следом за ним семенил невзрачный человечек в ярких ленточках. Тот самый, с берега.
Не обращая внимания на глашатая, черный воин ткнул пальцем в Веяну и громовым голосом спросил:
— Эта?
— Та самая, — из-за спины у него выглянул человечек, — о которой я говорил.
Веяна не выдержала и показала доносчику язык. Вертлявый человечек ойкнул, выпучил еще больше свои желтые глаза и юркнул за широкую спину.
— Она отправляется со мной, — тоном, не терпящем возражений, объявил воин.
Веяна не знала, хорошо это для нее или не очень.
— Вы знаете, это я ее разоблачил, — подпрыгивал перед воином толстенький глашатай и заискивающе заглядывал ему в глаза. — Она мне сразу показалась подозрительной. Сама не знает таинств священных чисел, а туда же
— советует!
— Хорошо, я доложу его мудрейшеству, — равнодушно ответствовал черный воин, широким жестом отстраняя в сторону знатока математики.
Веяна напряженно их слушала. «Похоже, все-таки, для меня — не очень,»
— подумалось ей.
Но убежать и скрыться она не могла. Мало того, что их со всех сторон окружали встревоженные граждане, вдобавок широкая ладонь воина крепко припечаталась к хрупкому плечу княжны.
Так, под надежной охраной Веяна отправилась навстречу своей, скорее всего, незавидной судьбе.
* * *
— Не тащите меня за шиворот, я вам не кошка!
— Держи ее крепче, — посоветовал из-за широкой спины воина вертлявый человечек.
— Уже пришли, — черный воин отпустил девочку.
Веяна огляделась по сторонам. Они находились в просторных покоях с жарко пылающим камином. У самого камина на низенькой скамейке сидел старичок и совал свои руки прямо в огонь.
— Гм-гм, — громко кашлянул воин, привлекая к себе внимание.
Услышав покашливание, старичок вынул костлявые руки из пламени и недовольно покосился на вошедших.
«Ого,» — подумала княжна. — «Он даже не обжегся!»
— Кто смеет тревожить меня в часы моего наимудрейшего отдыха? — проскрипел огнеупорный старикашка.
Воин подтащил княжну поближе.
— Простите, ваше мудрейшество, но вот она на площади смущала покой наших граждан! — вытянувшись по струнке доложил он.
— Казнить ее, — не задумываясь распорядился наимудрейший.
Воин с готовностью вынул из-за пояса кривую саблю.
— Еще она выведала наш пароль и через Волшебную Раковину проникла в город, — угодливо добавил из-за спины вертлявый.
— Казнить того кто выдал.
Доносчик от испуга прикусил язык.
— Она обманом выведала его, — взвизгнул он.
— Тогда казнить ее.
— Что вы заладили: «Казнить, казнить!» Слов других не знаете? И вообще, нельзя за одно и то же казнить дважды! — звонко возразила сама Веяна.
Старик вздрогнул от неожиданности. По всему было видно, что он не привык к возражениям.
Опасливо косясь на гордо выпрямившуюся княжну, старичок потянулся к уху воина — тот с готовностью переломился пополам:
— Она что, возражает? — громко зашептал он.
— Еще как, ваше мудрейшество, — рявкнул в ответ воин. — На площади глашатай…
— Казнить его, — торопливо вставил старичок.
— Но он помог разоблачить …
— Тогда пока не надо, — старикашка повернулся к Веяне. — А ты, собственно, кто такая?
— Ну, наконец. Хоть кто-то поинтересовался…
Но старикашка ее тут же перебил:
— Нет, скажи на милость, кто ты такая, что вламываешься в наш город, выведываешь наши секреты и смущаешь покой наших граждан?
— Вы бы еще громче раскрикивали свои пароли. Их в каждой раковине было слышно! — съязвила девочка.
— Казнить каждую раковину, — но тутже передумал. — Нет, пока не надо! Выходит, ты ни в чем не виновата?
Веяна не стала ему отвечать.
— Так-так.
Подхватив ниспадающие одеяния, старичок обошел Веяну кругом.
— Одета ты как-то не по нашему, по-людски, и чешуи на тебе не видно,
— он помял между пальцев краешек ее платья.
Веяна выдернула свой краешек.
— Но ничего не поделаешь, — притворно вздохнул зловредный старикашка.
— Даже если ты не шпионка, все равно придется отдать тебя на съедение.
— Почему это? — возмутилась княжна.
— Такой обычай: новеньких — сразу на съедение, — захихикал старикашка и повернулся к огню, давая понять, что разговор окончен.
Вертлявый человечек угодливо пододвинул ему скамейку.
— Дурацкий обычай! Что же получается? Это нечестно! — пыталась спорить княжна.
Но старикашка уже нахрюкивал себе под нос что-то веселенькое, а здоровенный страж черной рукой уносил ее из зала. Веяна извернулась, чтобы укусить своего твердолобого тюремщика, но нигде не достала.
Тогда она набрала в легкие побольше воздуха и выкрикнула еще до того, как двери захлопнулись за ней:
— Вы не смеете! Мой дядя, знаете, что с вами сделает?!
Что прошамкал в ответ старикашка, она не услышала.
* * *
Тусклые серые стены окружали маленькую княжну со всех сторон. «Ну уж нет. Так просто я им не дамся!» — решила девочка.
«Так, что у меня есть для защиты? Ага, заколка для волос — раз. Расческа с двумя поломанными зубцами — сгодится. И…» Знакомый холодок кольнул кожу. Она вывернула карман платьица: на пол просыпались крошки. Веяна опустила руки. «…и все. С таким оружием только с муравьями сражаться! Интересно, а кому они хотят меня скормить? Лучше об этом сейчас не думать!»
Слабенький свет едва пробивался в темницу. Что там, снаружи, день или ночь, она не знала.
В этот момент в дальнем углу посыпался щебень. Веяна вскочила на ноги. Несколько камешков побольше со стуком упали на пол. «Вот оно, начинается!»
— подумала бедная девочка.
