— А вот еды у них нет, — расстроено произнесла девушка, оглядываясь, и снова отвлекла Ллио от грустных мыслей. — Я бы лучше еду взяла, а не деньги… А у тебя есть? — она с надеждой посмотрела на юношу, а потом на седельные сумки, перекинутые через круп той полудохлой скотины, которую барышник отдал ему вместо сдачи за великолепного жеребца, которого у него увели на следующий же день.
— Есть, — отозвался юноша.
— Отлично! — воскликнула девушка. Лицо у неё при этом озарилось таким облегчением и радостью, что Ллио подумал, что она, похоже, давно не ела досыта. И ещё ему почему-то стало немного легче.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Более-менее, — усмехнулась девушка. — Насколько вообще можно быть в порядке после попытки ограбления и изнасилования! Пошли, что ли, чего тут с мертвецами сидеть!
— Надо их похоронить, — вздохнул эльф, поднимаясь на ноги.
— Как? — девушка скептически изогнула бровь. — Здесь горы, их не закопать!
— Тогда… — эльф посмотрел на камни сбоку от тропы, — устроим обвал, камни засыплют их тела…
— Дурак, — припечатала его девушка, — ты вместе с телами засыплешь всю тропу, как здесь люди ходить будут?
Юноше ничего не оставалось, как признать её правоту, и он со вздохом подошёл к своему коню и потянул его за повод.
Довольно долго они молчали, потом девушка, шедшая первой, сочувственно спросила:
— Ты никогда не убивал, да?
— Убивал, — холодно отозвался эльф. Убивал… совсем недавно и так давно…
— А я нет, — снова вклинилась в его мысли девушка. — Поэтому для меня так важно, что ты его убил, я бы не смогла, и он бы мучился. Спасибо. Ой! — она подскочила и резко обернулась. — Я ведь так тебе и не сказала спасибо за то, что ты меня спас! Спасибо большое! — она обернулась и, прежде чем Ллио успел увернуться, обняла его и крепко поцеловала в щёку. Отпустила ошарашенного эльфа и, как ни в чём не бывало, пошла дальше. — А как тебя зовут?
— Ллио.
— Красиво! А что это значит?
— Ручей.
— Точно красиво! Тебе подходит. А почему ты такой грустный? У тебя что-то случилось?
— Да.
— А что?
Ллио промолчал.
— Эй, — девушка положила ему руку на плечо, ласково заглянула в глаза. — Расскажи мне, тебе станет легче, а может, я могу тебе помочь.
— Не можешь, — буркнул эльф. Он почувствовал, что от её заботы начинает раскисать, а реветь перед девчонкой не позволяла гордость. — Ты вообще кто такая?
Вопрос прозвучал почти грубо, но девушка не обиделась.
— Я — Разделяющая печаль! — гордо заявила та. — Расскажи, тебе правда станет легче!
— Не похожа ты на Разделяющую печаль, — скептически заметил эльф.
— Ну ладно, — легко согласилась девушка. — Тогда я — Предсказательница судеб! — она посмотрела на хмурое лицо эльфа и пожала плечами: — Ладно, на привале сочиню более правдоподобную версию. А пока, правда, расскажи. Ведь не важно, кто я, мне просто тебя очень жаль. И я хочу помочь!
— Я… — Ллио неожиданно понял, что готов всё ей рассказать… и в ту же секунду снова замкнулся. — Это не твоё дело.
— А ты ведь через перевал пойдёшь? — снова не обиделась девушка, хотя Ллио клял себя на чём свет стоит за хамское поведение, которое ужасно не одобрила бы мама, если бы… — Я тоже, пошли вместе?
— Пошли, — хмуро отозвался эльф.
Всё равно собирался проводить её до безопасного места.
— Здорово! Слушай, а что ты здесь делаешь? Все эльфы, которых я видела за пределами ваших Лесов, были определённо старше, ты же ещё совсем маленький!
— Я не ребёнок! — обиделся Ллио.
— Да, и сколько тебе лет?
— Шестнадцать, — буркнул эльф.
Девушка фыркнула:
— Да ты просто малыш… то есть по вашим, эльфийским меркам! — поправилась она, заметив его сдвинутые брови. — Куда смотрела твоя мать?! Почему тебя отпустили одного?
— Меня не отпускали. А у мамы не было выбора.
— Ты сбежал?! — восхитилась девушка.
— Н-нет, — выдавил Ллио.
Врать не позволяла честь, а игнорировать вопросы — воспитание. А девушка оказалась настырной:
— А что же тогда? Тебя послали с каким-то секретным поручением? Ты можешь не рассказывать, с каким!
— Нет.
— Но тогда… погоди, тебя что, выгнали? — на последнем слове голос девушки взметнулся в небесные выси и отразился от скал, зазвенел со всех сторон: выгнали, выгнали, выгнали!! а может, эльфу просто показалось…
Он втянул голову в плечи, уткнулся носом в едва заметную тропинку и долго молчал, прежде чем выдавить из себя:
— Да.
— Но, — сразу же в обалдении возразила девушка, — что мог натворить такой реб… в смысле, что ты за свои шестнадцать мог успеть натворить? — эльф молчал. — Это наверняка ошибка!
— Да, — с невероятным облегчением отозвался юноша, отрывая взгляд от тропинки и переводя его на девушку, поминутно оглядывающуюся на него через плечо. Ему пришлось признать, что для него очень важно, что хоть кто-то поверил в его невиновность, пусть даже незнакомая человеческая девчонка.
— Слушай, — воспользовавшись тем, что они вышли в небольшое ущелье, девушка пристроилась рядом, ловко прыгая по камням, — а ты попытался им доказать, что они ошибаются?
— Да.
— И они не поверили?
— Нет.
— Глупость какая! — возмутилась девушка, нахмурила брови и посмотрела на него. — А в чём тебя обвинили?
Ллио мрачно смотрел на выход из ущелья. Девушка молчала, надеясь, что он всё же ответит, и Ллио наконец холодным спокойным голосом произнёс:
— Надругательство над девой и её убийство.
— Что? — выдохнула девушка, резко развернулась и схватила Ллио за плечи. — А ну-ка, загляни мне в глаза!
Ллио удивлённо посмотрел на неё, понимая, что она не Разделяющая печаль, но всё же…
— Какого они цвета? Отвечай, не задумываясь!
Ллио всмотрелся и понял, почему она задала этот вопрос — в хороводе красок вокруг, почти скрытая широким зрачком радужка могла быть какого угодно цвета. Ллио посмотрел и сказал, что видел:
— Тёмно-карие.
— А как зовут твою мать?
— Миреллин, — с болью выговорил юноша.
— А ту девушку? Кто она?
Ллио дёрнулся, но не нашёл в себе силы вырваться.
— Моя невеста… моя любимая… Ллан…
— И ты действительно её изнасиловал и убил?
Она верит в это?!
— Нет!! — закричал Ллио и забился в неожиданно крепких руках, глядя в тёмные беспристрастные глаза своей мучительницы. — Нет!! Я люблю её!! Слышишь? Слышите вы все?? — прокричал он безмятежному голубому небу и всем, всем, кто не поверил…
— Но почему же ты не сказал? — в голосе девушки Ллио услышал свою боль, и простонал:
