Торговое судно «Оморно» шло из Кайнаса в Аргонию, перевозя, как обычно, приличествующий ходкий товар. В трюмах стояли бочки с оливковым маслом, лежали штабели сандалового дерева, сложены мешки с бесценными пряностями. Это был прекрасный корабль, украшенный изысканной резьбой, которая тянулась от носа до кормы, придавая вооруженному пушками гукору необычный вид. В свете ярких солнечных лучей, (особенно в закатные часы), паруса его светились набионским золотом. И именно тогда, вкупе с деревянной инкрустацией бортов, парусник приобретал фантастические очертания чего-то неземного и бессмертного.
Вел судно старый морской волк капитан Нолт, немало повидавший на своем веку. Человек честный и благородный, рассудительный и совестливый, получивший прозвище Справедливый Нолт. Команда уважала старика и беспрекословно выполняла любые его взвешенные и верные приказы. Особо это было важно в смертельно опасных ситуациях, когда «Оморно» приходилось сталкиваться с беспощадными пиратами.
…Внезапно, перекрывая гул парусов, раздался крик впередсмотрящего гукора:
— Капитан! Черт меня раздери! Точно! Живая душа за бортом!
Команда бросилась тут же, к правому фальшборту, то есть туда, куда показывал мачтовой Галезия. В четырех-пяти кабельтовых на волнах раскачивалось небольшое бревно, за которое мертвою хваткой держался измученный человек!.. Но откуда он здесь появился? Пожилой Нолт срочно отдал приказ приблизить судно как можно ближе к несчастному. И через время спущенная шлюпка подобрала терпящего бедствие незнакомца.
Не без труда подняли матросы обессиленное тело на палубу. Воцарился настоящий переполох среди членов команды корабля. Помощник капитана — человек со шрамом на щеке, оснеец Стейт, распорядился постелить шкуры бизонов. А именно — тех черных бизонов, на которых матросы охотились в прошлом году на одном из близлежащих крупных островов.
— Срочно позвать Карла! Вечно он там возится, чудак! — скомандовал командор, торопясь, набивая трубку.
Старший матрос Карл был, одновременно еще и корабельным лекарем, врачом. Серьезный и ответственный, средних лет, док когда-то занимался и алхимией, и знахарством. Однако странные исследования ученого посчитали страшным колдовством, и мужчина вынужден был тогда бежать укрыться на «Оморно», уходящем в плавание с ценным грузом.
Между тем, спасенный незнакомец находился в тяжелейшем состоянии. Сознание не прояснялось и, скорей, надолго покинуло напрочь обессиленного человека. Он был бледен, как полотно и чрезвычайно худ, дыхание прерывисто, надрывно и с хрипами. Изможденное лицо заросло щетиной, а некогда богатая одежда превратилась в лохмотья…
Взволнованная команда с состраданием смотрела на распростертое тело.
— Надо полагать, сердяга крепко претерпел! Сколько же времени он находился в открытом океане? — спросил капитан.
— Возможно, неделю… — ответил озабоченно Карл. — Организм обезвожен, потеряно много энергии. На затылке, видите — открытая рана!.. К тому же, парень, видать, глотнул, невольно, соленой воды. А морская вода, как известно, в большом количестве действует, как яд.
— Неужели где-то кораблекрушение произошло? Все погибли, вероятно, и лишь один из потерпевших остался невредим!
— Трудно сказать, командор. Не нравится мне его рана… Может, кто-то ударил сзади по голове, да и выбросил злосчастного за борт!
— Все может быть. Времена сейчас не самые лучшие. Я бы сказал — смутные, страшные времена!
Осмотрев незнакомца, лекарь обратился к взволнованному Нолту.
— Думаю, что этот человек поправится. Организм молодой, силы восстановятся. Необходимые снадобья у меня имеются. Беспокоит только рана на затылке… Последствия удара могут быть непредсказуемыми! Кстати, что это у горемыки тут, во внутреннем кармане? Сразу и не заметил как-то! Смотрите, капитан!
И Карл выпростал наружу некий ограненный синий камень со странными символами, а также медальон с портретом молодой особы необычайной красоты!
Команда вытянула шеи, однако мореход, принявший из рук реликвии, немедленно спрятал их в карман камзола. Иначе говоря — подальше от слишком любопытных глаз.
Корабельный лекарь, между тем, поднялся на ноги.
— А теперь парня нужно положить к кому-нибудь в каюту. Стейт! Как вы смотрите на это? Моя каморка слишком мала, а простые матросы ночуют в тесноте, в душном трюме.
Капитан Нолт предупредил ответ главного помощника.
— Молодого человека определим в лучшую каюту. В его жилах, судя по всему, течет благородная кровь!
Помощник невозмутимо возразил:
— Благородство крови еще не есть благородство самой души!
— Как это ни странно, Стейт, но лицо незнакомца напоминает мне очень дорогого человека. Поэтому он будет находиться в каюте командора! Карл, следите за состоянием больного и если что — немедленно докладывайте! А сейчас все расходятся по своим местам! — приказал Нолт ватаге. — Ветер крепчает. Похоже, что надвигается приличный шторм!
…Видение, что только что переживал в бессознательном состоянии Евгений, подошло к некоему завершению. Нет, парень, естественно, не приходил в себя и все это грезилось ему в воспаленном мозгу, в ярких галлюцинациях. Однако содержанию видений были вполне разумные объяснение и причина. Чрезвычайное увлечение горемыки, когда еще не болел, виртуальными и фэнтэзийными мирами. Чел, вместе с тем, в иллюзиях словно балансировал на грани реальной своей жизни и фантастического осмысления ее. И этот самобытный опыт мы раскроем для читателя, каким бы ни был он банально-романтичным, но именно сугубо личным, индивидуальным опытом героя, что и представляет ценность.
Страсть к компьютерным играм охватила Евгения еще с юности, когда отец приобрел ему первый ноутбук. Примитивные «стрелялки» и «убивалки» в скором времени пресытили молодой пытливый ум, чувствительную душу. Хотелось более серьезного погружения в виртуальную реальность, более глубокого интеллектуального напряжения. Чтобы раскрывались творческие способности, развивалась личность, ну, а интерес к свободной, фантазийно-ролевой игре не угасал.
И такие «развивающие» игры, разумеется, нашлись. Более всего любителю пришлись по душе так называемые квесты. Приключенческие сказки с поиском «ключей» и других необходимых предметов, беседами с персонажами, вопросами к ним. Причем наиболее острый интерес вызывали квесты со средневековым сюжетом, типа «Обливиона» или «Готики», где фантастические перипетии захватывали душу чудака целиком.
