«Хорошо, но тогда вам не обязательно следовать за нами. - Делкорус явно говорил с облегчением. - Лучше было бы и вам вернуться в Горы, ведь Смертоносец-Повелитель в этот раз не послал с нами людей, если не считать бомбардиров. Люди теперь охраняют Город от атак морских созданий. Но я не вправе приказывать вам». - Питти, Питти, мы без них тут как безоружные… - горячо зашептал на ухо шаману Эль, который все никак не мог привыкнуть, что его мысли слышат. - Нарвемся на одного единственного смертоносца с севера - и пропадем… Ведь Кеджлис тоже уйдет с девочками.
Было о чем задуматься. Питти уже имел опыт общения с северными смертоносцами. Во время своего последнего путешествия на запад он застал тех на Реке и был причастен к смерти двух из них. Хуже всего, что третьему, по имени Памрол, пришлось сохранить жизнь… предварительно обрубив ему все лапы.
Тогда восьмилапый поклялся, что отыщет и отомстит Питти сразу после линьки. Все пауки время от времени линяли, сбрасывая старый хитиновый покров, а вместе с ним и лапы. Памрол даже передавал для шамана весточку в Монастырь, напоминал, что однажды он придет… Теперь Питти сам шел на запад, и ничего хорошего встреча с северянами ему не сулила. «Питти, возьми нас! Мы будем слушаться! - опять ткнулась в руку Урма. - Пожалуйста!» - Хорошо, - мрачно кивнул шаман. - Когда мы отправляемся, Делкорус?
«Утром… - Паука явно не обрадовала появившаяся обуза, но ни командовать маленькими самочками, ни оставить их в Степи без защиты он не мог. - Мы шли сюда без отдыха из самого Города. Завтра утром мы выйдем и попытаемся догнать высланный вперед патруль. Они летят на шарах, эти наши разведчики, и теперь далеко на западе… Могу ли я надеяться, что ты наш союзник, шаман? Все мы знаем о Памроле».
- Знаете? - приподнял брови Питти, которому очень польстило, что командир такого отряда называет его союзником. - И как это вы, восьмилапые, все друг о друге знаете?
«Наши средства общения гораздо совершеннее ваших, - простодушно ответил паук. - Ведь мы высшие существа».
Воцарилось молчание. Костер догорал. Эль, помешкав, вытянулся на траве, рядом прикорнула Глуви. Ее расстроенная сестра отступила на шаг от шамана, но Питти ободряюще похлопал ее по боку. Что уж теперь…
Раньше всех проснулся Эль. Точнее сказать, еще прежде проснулся его желудок и урчанием разбудил охотника. Тот прислушался к себе, и кроме чувства голода обнаружил настоятельную потребность помочиться. Тогда он открыл глаза и бодро вскочил на ноги, однако тут же замер.
Вокруг, насколько хватало глаз, виднелись смертоносцы. Одни стояли, другие лежали, поджав под себя лапы, и все смотрели на степняка. Пауки не нуждались во сне, для отдыха им хватало состояния заторможенного сознания. Но и в это время они воспринимали все происходящее.
Эль повертелся, выбирая местечко поукромнее, и почувствовал, что желание исчезло. Трудно делать некоторые вещи, когда на тебя смотрит такое количество глаз, что сравнимо только с числом звезд на небе.
Тут же он вспомнил, что накануне они так и не вырыли колодец, а за весь день не выпили ни капли. Летом, под палящим солнцем, это было бы невозможно, но теперь, осенью, накануне сезона дождей, жажда не так сильно мучила путников.
Вздохнув о потерянном навсегда копье, которое он еще совсем недавно так бережно подтачивал, Эль аккуратно вытащил клинок из кожаных ножен шамана. Питти лениво приоткрыл один глаз, убедился в том, что перед ним друг, и опять забылся сном. Охотник только позавидовал приятелю и стал ковырять длинным тонким лезвием траву, прорываясь сквозь переплетение корней. Вода в Степи редко залегает глубже, чем на локоть от поверхности. На каждой стоянке Пожиратели Гусениц вырывали один-два колодца. Было бы копье… «Эль, ты на меня сердишься?..» - тихонько подошла Глуви. - Почти нет. Ты только не стой без дела, помоги мне.
Восьмилапка с готовностью стала разрывать лапами землю, через мгновение к ней присоединилась Урма. Эль отступил от ямы, чтобы не мешаться, задумался, крутя в руках нож.
У него имелся собственный, но короткое, почти полностью сточенное лезвие мало что позволяло с ним делать. Охотник достал свое оружие и сравнил с ножом шамана. Нож Эля явно был гораздо старше, заслуженнее… Может быть, он служил еще предкам? В те годы, когда металла было так много.
- А завтракать будем? - тихо спросил поднявшийся Дорни. «Нет времени, скоро нам пора идти», - неожиданно ответил Делкорус, и оба степняка наконец получили возможность хорошенько рассмотреть командира смертоносцев при солнечном свете.
Судя по величине, Делкорус жил на свете уже давно и перенес несколько десятков линек. Мощные лапы его были покрыты волосками иссиня-черного цвета, длинными и толстыми. Немного необычная форма панциря придавала пауку отдаленное сходство с человеком с огромным лбом. - Ну и ладно, - легко согласился Дорни. - Напиться бы.
Эль подошел к Питти и вернул на место нож - шаман очень дорожил им и только другуохотнику, да еще его брату Класу позволял притрагиваться к любимому оружию. Потом степняк поковырялся палочкой в углях, но ничего съедобного, конечно же, не обнаружил. Продолжавшие холодно разглядывать его глаза раздражали. Эль решительно развернулся и в свою очередь стал рассматривать смертоносцев.
Как их много! И это только один отряд Армии Города Пауков. Если Смертоносец-Повелитель пожелает, то его подданные справятся с роем без всяких бомбардиров - ведь пауков так же много, как и пчел. Насекомые умеют быстро размножаться, не то что люди или другие животные с красной кровью. А как накормить такую силищу? Эль представил, как пауки едят Гусеницу, и едва не ахнул от величественности этой картины.
Гусеница, или Королева Степи - самое большое насекомое, если, конечно, не считать гигантских чудовищ, виденных Элем в карликовых джунглях. Но мало ли что выходит из Смертельных Земель, где буйство жизни страшнее всякой смерти. Правда, Гусеницы тоже приходят оттуда… Но в ту пору они малы и даже могут стать добычей скорпионов. Зато потом Гусеницы не переставая ползут по Степи, пожирая траву, и неудержимо растут. Взрослая особь видна за несколько бросков копья. Охотиться на такую приходилось всем племенем. В награду потом Пожиратели Гусениц имели столько мяса, что… что большая часть его пропадала. Но если бы Королева Степи досталась на обед вот такому отряду, то не осталось бы ничего, кроме разве что ее отравленных шипов и огромной костистой головы.
Поглощенный этой воображаемой картиной, Эль не заметил, как Питти, не открывая глаз, быстро проверил, вернулся ли нож на место. Старый товарищ был на месте, это успокоило шамана. Он тоже думал о пауках.
