— О, покупатели, — хрюкнул он радостно и почесал волосатое пузо.
Хряк был упитан, даже можно сказать, что у него была вторая степень ожирения, если учитывать второй подбородок и фартук на животе.
— Я Хрумпель! — сообщил он и скомандовал, — залезайте!
За его спиной обнаружились два сидения, я даже начала переживать, что душок от нашего водителя еще тот, но, как ни странно, в кабине пахло ландышами и скошенным сеном.
Хрумпель окинул мое тело сальным взглядом и щелкнул на пульте парой клавиш.
Я, готовясь нестись со скоростью света, была приятно удивлена тем, что кабина мягко качнулась и двинулась мимо стеллажей со скоростью обычного автомобиля. Ну километров сто двадцать в час, подсказал мой мозг.
— И что ищете, гости негаданные? — боров не стал оттягивать знакомство.
— Э, — я даже не знала, о чем могла бы мечтать в столь странном месте.
— Сломанные хронометры, — сообщил Зум.
Я только и успела подобрать отвисающую челюсть.
Мы же совсем недавно обсуждали с Чернышом часы, с помощью которых можно было бы попасть в прошлое.
Неужели кроме Ной-я нас подслушал и таракан?
— Ну, этого добра не так уж много, — поскучнел хряк.
Совершенно не понимая собственного порыва, я спросила, — а дефективной памяти у вас нет?
— Почему нет? — есть! Правда это добро быстро разбирают, но, — он оскалился, демонстрируя идеально белоснежные клыки, — может чего и нароем.
— Чем черт не шутит, — уговаривала я сама себя, — а вдруг где-то здесь хранится отрезанная у Ной-я память? И мы ее найдем?
Фантазия тут же нарисовала процесс феерического воссоединения, нет слияния памяти Ной-я в одно целое и ее благодарность, в виде отсутствия поползновений на мой гормональный фон.
Таракан покачал головой и покрутил у головы лапкой, — я нехорошо прищурилась — Что?
Неужели стервец точно читает мысли.
— Ты знаешь, — прошипел он, — сколько у покупателя с таким лицом могут попросить за то, на что он положит глаз?
Мне поплохело и фантазия тут же нарисовала картины рабства в бесконечных рядах этого склада.
— Вот об этом и думай, — похлопал он своей лапкой по моей ладони, — только в обморок не упади.
Часть 7
7.1
Нас привезли в, я прижала Зума покрепче, надеясь на то, что из него тут же полезет информация о том, что я вижу, но фигушки.
Таракан принялся крутить головой, причем в какой-то момент мне показалось, что она у него на шарнирах и вращается на 360 градусов.
Хрумпель, как гостеприимный хозяин вытащил из ближайшей колонны более всего похожей на вертикальную спиральную щетку, которой отмывают машины от грязи на автомойках, футуристический пластиковый стул и убедившись, что его единственная ножка плотно присосалась к полу, кивнул на него мне.
Я присела, представив, что меня сейчас начнет раскачивать на нем, как на ромашке Дюймовочку, поэтому свои ноги расставила пошире и примерно высчитав как достичь максимальной устойчивости, только после этого выдохнула.
Хозяин пытался улыбаться, скаля икла.
Я хлопала ресницами, прижимая Зума к халату.
— Хронометры? — даже не похоже на болтливого таракана. Немногословно.
— Сломанные хронометры? — еще раз уточнил хряк.
Таракан кивнул, и зашевелил усами, не спуская со старьевщика своего взгляда.
Над головой у Хрумпеля что-то проскрипела и на его стол вывалилась забренчавшая коробка.
Хрумпель не оставил Зуму ни одного шанса увидеть, что в ней, утащил к себе на колени и принялся выставлять на стол странные штуки.
Первыми шли чем-то похожие на песочные часы сферы, без песка, но со странным пояском из нескольких колец с насечками.
Я пялилась, не понимая, что это и с чем его едят, Зум же не проявлял ни толики интереса.
Следующими пошли настенные — домик с одной гирей и странно ободранной птичкой.
У меня даже язык зачесался спросить, где они этот раритет откопали.
Но Зум зарядил меня своим буддийским равнодушием, и я только устало вздохнула.
Хрумпель покопался в коробке и вытянул из неё жестом фокусника странную скульптуру из невероятного количества поржавевших шестеренок и зубчатых колесиков.
— И это тоже хронометр? Любезный, а вы не ошиблись? Может это скульптура? Здесь же ни одно колесико, ни одну стрелку ни в какое направление не отправит.
Таракан наконец соизволил тоже вставить свои три копейки.
— Скорее всего это утерянная композиция с выставки стимпанк-скульптур из механизмов старых часов.
Хрумпель оживился, — утерянная?
Я кивнула, неужели не понятно сказал?
Скульптуру тут же аккуратно подцепили лапой и запихнули в невидимый сейф.
На морде хряка отобразилось удовлетворение от не даром прожитого дня. Если бы еще и мы исчезли, наверное, он тут же развил бурную деятельность в вопросе — куда впарить находку с максимальной выгодой.
— Ну и всякие лишние детальки, — и он перевернул коробку, вытряхивая из нее кучу мелких деталек прямо на поверхность стола.
— О, юла, — я протянула руку в сторону колесика на оси, причем с одной стороны ось была короткой, а с другой позволяла взять двумя пальцами и запустить волчок известным с детства движением.
Хряк хрюкнул, уставившись на раскручивающуюся штучку, медленно плывущую по его столу.
— Как ты это сделала? — поднял он на меня свой взгляд, когда волчок упал на бок.
Я сложила пальцы и запустила его еще раз.
Хрумпель попытался повторить.
У него ничего не получилось.
Зум неожиданно дернулся у меня на руках и спросил у Хрумпеля: «что ты дашь за то, что она научит тебя?».
Хрумпель подозрительно покосился на таракана, а тот, как фокусник разложил перед ним комикс, нарисованный на гармошке с размером чуть больше, чем спичечный коробок.
— Эта игра называется «Уло-витель». Тот, кто правильно запустит волчок, который прокрутится дольше всех остальных, тот и забирает банк.
Я всмотрелась в микроскопические картинки и неожиданно вспомнила совершенно невероятную историю из собственного детства. Точно. Именно тогда нам досталась коробка древних игрушек, с деревянными пузатыми волчками, у которых сверху на штыре была бороздка. Не понимая зачем она там, я как самая любопытная отправилась к самому старому деду, на другом конце села. И он тогда рассказал, что способность правильно намотать бечёвку и дернуть за неё, запустив волчок одним этим движением, позволяло считаться богом и выигрывать много ценного в те голодные времена.
Наверное, все в этом мире внутри были азартны. Потому что хряк чуть комикс Зума слюной не закапал.
— Дефективную память? — тут же предложил то, о чем я заикнулась в начале встречи.
Я же почему-то раз за разом закручивала колесико, видя, как у Хрумпеля в глазах разгораются огоньки безумия.
— Хочу колесико! И ванную, как в отеле! — на меня как будто кто покрывало набросил.
Хряк хрюкнул, и обиженно засопел: «это последняя модель, к нам не скоро попадет».
Зум уже изобразил чертеж на поверхности стола, с точными размерами и предпочтительными материалами. А также настрогал стопку формул, учитывающих сопротивление материалов и эффект от столкновения с другими волчками.
У Хрумпеля огонь в глазах перешел в стадию — «караул, я горю».
Я попыталась намекнуть на знакомство с существами, которые могут перевести новую модель в разряд не работающих, но упоминание игроков в карты подействовало на хряка, как красная тряпка на быка.
На чистую половину стола, туда, куда со своими расчетами таракан еще не дополз, Хрумпель водрузил странный металлический термос, пододвинул юлу, часы-кукушку и песочные часы без песка.
— Если что, сможете меняться хронометрами, наверняка встретите коллекционеров или охотников за древностями. Только инструкцию тоже мне отдайте и ткнул пальцем в комикс.
— Инструкцию меняю на стул, — тут же доторговался таракан.
Я похлопала глазами, плохо понимая нафига он ему сдался, но спорить не стала.
