воплощенная кем-то и для чего-то. Очередная… задача. Функция. Как у голема, конструкта, созданного лишь для одного и не более. Жизнь, без смерти — сон. И видит вечность, я устал спать, Эш. Пришло время просыпаться.
Волшебник подошел чуть ближе.
— Позволь мне помочь, мечник… я знаком с твоим горем. Но я смог отпустить её — отпустить Рейку. Ты, как и некогда я, заблудился в собственном сознании и горе терзает твою душу. Позволь мне помочь и…
— Ты хороший человек, Эш, — перебил Черный Генерал. — мне будет жаль, если мой меч оборвет то, что ты из незнания или трусости называешь своей жизнью. Но, поверь мне, никакие твои слова или заклинания не остановят меня. Не остановят истинную свободу.
— Истинную свободу? — Пепел отшатнулся в сторону, а его посох вспыхнул пламенем всех цветов радуги. — Ты… ты не просто хочешь сразиться с богами… ты…
Черный Генерал обернулся и посмотрел прямо в глаза волшебнику.
— Как я и сказал, дитя, твой взор слишком острый для твоего возраста, — произнес он тихо и почти неслышно, а затем куда громче. — Беги, волшебник. Труби во все горны и трубы. Кричи на каждом углу. Собирай армии, заключай союзы. Призывай богов и драконов, фей и гномов. Великанов и наг. Людей облаков и обитателей летающих стран. Но все это закончится единственным образом. И это — конец моего пути, а вместе с ним — конец той иллюзии, что ты называешь Безымянным Миром.
— Ты… ты…безумен. Ты безумен, генерал! — и с этими словами исчез во всполохах синего пламени.
Черный Генерал остался один.
— Безумен… — произнес Враг, бросив быстрый взгляд на ленту, подаренную ему богиней. — Это ты имел ввиду, другой я, когда сказал, что я увижу суть лишь когда окажусь единственным разумным среди сотен безумцев?
В следующее мгновение Хаджар вновь стоял напротив Хельмера.
Глава 1696
Глава 1696
— … ничего не выйдет! Какая кровь, когда речь идет о магии велик… — Хельмер осекся.
Перед ним на земле, в небольшом углублении, оставшемся от магии и горячих искр, лежал самый обыкновенный пергаментный свиток, запечатанный столь же тривиальной восковой печатью.
— Ты хотел что-то сказать, демон?
Кошмар выругался.
— Не злорадствуй, Хаджи, — процедил он сквозь зубы-клыки. — Это моя изюминка.
Хаджар пожал плечами и потянулся было к свитку, как его остановил взмах когтистой ладони.
— Давай сперва проверим, — протянул Хельмер, после чего достал из-за пазухи небольшой кожаный мешочек.
Высыпав на ладонь серого порошка, в котором легко узнавался “песок” мира демонов, Хельмер сдул его в сторону свитка.
Стоило первым мерцающим частицам упасть на пергамент, как в небо тут же выстрелил сноп оранжевых искр, внутри которого Хаджар увидел отчетливый лик какого-то зверя.
— Старый трюк, — фыркнул Хельмер, после чего потянулся к свитку, но, замерев, что-то прошептал и сыпанул еще немного костяной пыли. Сперва ничего не происходило, но уже через пару мгновений последняя, маленькая, но от того ничуть не менее смертельная искра взвилась к ночным покровам. — Или не такой уж и старый… Пепел всегда умел удивлять, даже когда речь заходит об артефакте, возрастом в несколько эпох.
Хаджара несколько занимал тот факт, что Хельмер никогда не позволял себе сквернословить по отношению к древнему волшебнику. И это учитывая, что демон мог поносить кого угодно — хоть Яшмового Императора, хоть своего собственного Князя.
— Вот теперь, — в который раз он потянулся к свитку и… снова замер, так и не коснувшись пергамента.
Затем, напоминая пациента перед особенно болезненной процедурой лекаря, задержал дыхание и резко схватил свиток с земли. Хаджар мог поклясться, что демон даже зажмурился на мгновение.
— Все в порядке, — выдохнул Хельмер и протянул пергамент генералу. — Открывай.
Хаджар принял свиток и уже почти сломал печать, как замер и посмотрел на демона.
— А почему я?
Хельмер только пожал плечами.
— Хаджар которого я знаю, — спокойно произнес он. — где не справляется умом или силой, а это почти каждый раз, каким-то чудом умудрятся выживать на чистой удачи. Так что столь ответственное задание, как раскрытие свитка, запечатанного величайшим волшебником, я со спокойным сердцем вверяю в твои до омерзения удачливые, смертные ручонки.
Генерал ответил ругательством, что, впрочем, нисколько не задело демона и даже не заставило его и бровью повести.
Но итог все равно один — Хаджар остался один на один с восковой печатью и абсолютно безрассудной попыткой её сломать. Что за могучие заклинания могли охранять тайный путь к замку воронов? И, что самое нелогичное, зачем вообще Пеплу запечатывать это знания и хранить от чужих глаз. Разве не он тот маг, что своим волшебством пропитал цепи, удерживающие половину души Черного Генерала на Горе Черепов?
— Проклятье! — выкрикнул Хаджар и, копируя Кошмара, резким движением разломал печать.
Мгновение, другое, третье, а человек и демон все так же стояли на перекрестке в нелепых позах испуганных мальчишек и смотрели на свиток в руках генерала.
— Что же, не так и сложно, — Хельмер поправил шляпу и вытащил из роя фей-кошмаров бутылку браги. Отпил, протянул Хаджару, тот тоже приложился, прокашлялся и вернул обратно хозяину.
— Что там? — прохрипел Хаджар.
— Брага эпохи, или, как тогда говорили, эры — Пьяного Монаха. Этот засранец умел варить её как никто другой.
Хаджар демонстративно покачал свитком перед единственным глазом демона. Тот, к этому моменту, уже успел залпом осушить содержимое бутыли. Хаджар даже думать не стал на тему, что произошло бы с простым смертным, приложись он к содержимому…
— А, ты про это, — резко поскучнел Кошмар. — Понятия не имею, Хаджи. Я тут нахожусь в точно такой же ситуации, как и
