Виттор закончил разговор и вышел в комнату, где женщины пытались как-то устроиться на диване. Он улыбнулся им, сказал, что сейчас вернётся и, открыв портал, исчез в нем.
Не прошло и десяти минут, как из портала вышли Женя, Никита, обе служанки: Рема и Сида. Виттор вышел последним. Портал закрылся, и Виттор стал доставать из своего пространственного кармана ведра и швабры, метёлки и щётки, скребки с тазиками, тряпки с мочалками.
Потом он посмотрел на Машу с Анной Ефимовной, и улыбнувшись им сказал:
- Нужно возглавить кому-то уборку квартиры.
Как ни странно, первой среагировала Анна Ефимовна. Она решительно взяла на себя бразды правления. Служанкам, которые не понимали русского языка, Виттор повесил на шею универсальные артефакты-переводчики, которые переводили на руфийский язык любой другой язык, лишь бы это был язык разумных существ. Поэтому команды, отданные служанкам на русском языке, они прекрасно воспринимали. Дело закипело.
В первой же вымытой комнате Виттор продолжить доставать из своих запасников необходимые предметы и вещи. За десятилетия в его пространственном кармане накопилось невероятное количество самых разнокалиберных предметов. Лет 15 тому назад, Виттор целую неделю раскладывал по полочкам, по секциям, по шкафчикам, по различным отсекам всё там находящееся. Отдельно раскладывались продукты питания и кухонные принадлежности, посуда и одежда с обувью, мебель и хозяйственные мелочи, оружие и ценности. И всё в таком духе. Виттор уже не помнил, удалось ему тогда довести начатое до конца или же он бросил его на полпути.
Отдельная секция в его пространственном кармане была выделена под свалку ненужных предметов. Время от времени Виттор очищал её, выкидывая всё оттуда в подходящее для этого место. Сейчас на эту свалку он отправил старый диван, столик с табуреткой из кухни. Почистил лоджию, отправив на свалку всё там лежащее без разбора. Прошёлся по довольно большой прихожей, очищая и её от брошенных прежним хозяином ненужных, по-видимому, ему вещей. Из прихожей вела дверь в довольно большую тёмную комнату, которую старый хозяин использовал в качестве свалки ненужных вещей. Виттор и её очистил.
Короче говоря, через час с четвертью, квартира была отмыта в первом приближении, в трёх комнатах из четырёх стояли застеленные свежим бельём кровати, на каждой из которой спокойно поместились бы 3-4 человека. С обеих сторон кроватей расположились тумбочки, которые не стыдно было поставить и в королевскую опочивальню. Стояли трюмо с зеркалами в рост человека, низкие столики, пуфики для сидения. Большие шкафы, предназначенные для одежды. Рядом пустые полочки для обуви. Комоды с запасом постельного белья.
Посередине гостиной залы стоял большой овальный стол, покрытый красивой скатертью, вокруг него стояло штук шесть стульев с высокими резными спинками. У одной из стен стоял высокий буфет с набитой до отказа посудой из цветного стекла и фарфора. Всю эту красоту портили свисающие с потолка провода с одинокими электрическими лампочками в голых патронах. С этим хозяйством Виттор разобраться пока не успел. Кухня тоже была отмыта, но шкафчики в ней пока были пусты. В пространственном кармане Виттора была кухонная утварь, но она предназначалась не для таких крошечных кухонек. А земных предметов у Виттора практически не было. Маша сказала, что она может заняться доводкой квартиры до ума, как только у неё появится время, а у Виттора деньги.
Шёл уже второй час ночи, когда Виттор отправил Анну Ефимовну с Машей спать, Женю и обеих служанок препроводил в свой дом на Виетте, поблагодарив их за помощь. Затем обратился к Никите:
- Никита, ты не забыл, что сегодня ты должен вернуться домой, как мы с тобой и обещали бабушке? В Керреке сейчас седьмой час утра. Я могу прямо сейчас отправить тебя туда, в твою комнату. Ты готов?
- Да, учитель.
- Ну, тогда иди. Передавай привет Таисии Николаевне, я приду завтра. Не забывай, что я жду от вас принятия решения. Ты сам-то не забыл?
- Нет, учитель. Они согласятся, я уверен.
Никита исчез в портале, а Виттор решил посидеть перед сном на кухне.
Кухня была значительно больше, чем у Кляминых. Холодильника не было. Около стены стоял небольшой красивый обеденный столик прямоугольной формы из красного дерева, с парой стульев, которые заменили собой то, что стояло там раньше. На стене над мойкой и электрической плитой висели пустые шкафчики. Вдруг отворилась дверь и вошла Маша, одетая в ночной халат. Ни слова не говоря, она, прошла к столу и села на стул напротив него.
Виттор вытащил из своих запасов два фужера и ту бутылку вина, которую подарил ему Василий Иванович. Он открыл бутылку, плеснул в бокалы немного вина и один протянул Маше. Они выпили по глотку, посидели, помолчали, глядя друг другу в глаза, словно пытаясь прочитать там что-то очень важное для себя. Впрочем, так оно и было. Потом они встали, взялись за руки и, ни слова не говоря, отправились в третью пустующую комнату с кроватью под оранжевым балдахином из тяжёлого бархата.
Глава 9. Мать Григорьева (продолжение)
8 октября 2006 года, воскресение, Москва, квартира Виттора в проезде Большевиков, 5 часов утра.
Виттор уже давно завёл себе привычку оставлять на интересующих его людях магические метки, и делал это чуть ли не автоматически. Целью метки была возможность для мага, её поставившего, определять местоположение помеченного человека, возможность открыть к нему портал. Сама метка была абсолютно безобидная, питалась крохами магической энергии, которую брала из окружающего пространства. Магам ставить метки было бесполезно. В арсенале всех магов, начиная с адептов, было простое заклинание первой категории, которое отслеживало наличие таких меток, и после обнаружения сразу их уничтожало. Чаще всего такое заклинание внедрялось в какой-нибудь артефакт, носимый магом на теле в виде украшения.
Виттор модернизировал свои метки. Они забирали из окружающего пространства немного больше магической энергии, чем им было нужно для своего существования, а излишки отдавали человеку, на котором они находились, своему подопечному, так сказать. Причём эти энергетические излишки автоматически направлялись туда, где в них была наибольшая нужда. Это либо какой-то больной или просто ослабленный орган. У многих людей были в их аурах энергетические пробои, через которые из организма утекала энергия. Такие люди быстро уставали, часто болели. Простой люд называл такое состояние человека порчей. Метки Григорьева эффективно боролись с такими утечками энергии, латая аурную ткань больного.
Григорьеву Виттор поставил свою метку на первой же встрече. Поэтому, засыпая прошлой ночью, уже под утро, он поставил свой внутренний будильник на время, когда Григорьев окажется в радиусе одного километра от него. Будильник разбудил его около пяти утра. Несмотря на то, что спал Виттор не более двух часов, он выспался, был бодр и свеж. Виттор уже забыл, когда он научился полностью управлять всеми процессами, происходящими в его организме. Он аккуратно освободился от Машиного захвата, и выполз из постели наружу.
"Пусть ещё немного поспит", - подумал Виттор, глядя на свою позднюю любовь. Он понимал, что с этим ему ещё придётся разбираться. Но сейчас он не хотел думать об этом, и просто наслаждался жизнью. Он наклонился к Маше и поцеловал её в щёчку. В ответ Маша муркнула и продолжала спать.
Виттор уже приготовил себе кофе на кухне, когда входная дверь открылась, впуская внутрь квартиры Григорьева и его бессменного спутника, Гридина. Виттор вышел их встречать.
- Кофе будете? – спросил он их. Оба энергично кивнули.
Кофе Виттор купил, когда он совершал рейд по Тверской улице, меняя свой гардероб. Он тогда ещё мало знал об этом напитке. Видел его у Кляминых в баночке, растворимый. Вот он тогда такой же растворимый кофе и купил. Сегодня ночью, Машино сознание распахнулось перед ним, и её память оказалась полностью в его распоряжении, и Виттор скачал её всю. О Маше он хотел знать всё. Всю её жизнь. Сейчас её память активно им усваивалась сразу на двух параллельных слоях его сознания, запущенных на полную мощность. Некоторые фрагменты были уже доступны. Про кофе он уже кое-что узнал. Но зёрен кофе у него не было.
