— А позади? Что ты видишь позади меня. — спросил Гед. Он встал так, что горевший наверху между ними фонарь отбросил его тень на стену и на пол. Затем он отвернулся и проговорил, заикаясь:
Лучше расскажи мне, куда ты поедешь и что будешь делать.
— Я поеду домой, повидаю брата и сестренку, о которой я тебе рассказывал. Я уехал из дому, когда она была еще совсем маленькой, ну а теперь она скоро получит имя. Кто бы мог подумать! Я найду себе работу волшебника где-нибудь на маленьком острове. Я бы с радостью остался и еще поговорил с тобой, но не могу — мне надо спешить: мое судно отчаливает сегодня вечером, а прилив уже начался. Перепелятник, если когда-нибудь путь твой пройдет через Восток, приезжай ко мне. И если когда-нибудь я тебе понадоблюсь, пошли за мной, назови мое имя — Эстарриоль.
Гед поднял свое изувеченное лицо и встретился глазами с другом.
— Эстарриоль, мое имя Гед! — сказал он.
Затем они тихо попрощались, Вик повернулся, прошел по каменному коридору и покинул Рок.
Гед еще целую минуту смотрел ему вслед, стараясь осознать, какой бесценный подарок сделал ему Вик, назвав свое имя.
Никому не положено знать имя человека, кроме него самого и того, кто дал ему это имя. Сам ты можешь сказать его брату, или жене, или другу, но и эти немногие никогда не должны произносить его вслух, если может услышать кто-то третий. В присутствии других людей они, как и остальные, будут называть его привычным именем, кличкой, такой, как Перепелятник, например, или Вик, или Огион, что означает «еловая шишка». И если обычные люди скрывают свои имена от всех, кроме тех, кого они любят и кому полностью доверяют, естественно, что люди, наделенные волшебным даром, тоже должны держать свое имя в тайне, так как иначе они могут навлечь опасность на себя и на других людей. Тот, кто знает имя человека, держит его жизнь в своих руках. Вик одарил его так, как мог одарить только друг то есть выказал ему полное доверие.
Гед сел на свой матрас и смотрел, как удаляется шарик волшебного света, оставляя за собой слабый запах болотного газа. Он погладил отака, уютно устроившегося у него на коленях так, словно он никогда не спал в другом месте. Главный Дом затих. Гед вдруг вспомнил, что сегодня канун его Посвящения, дня, когда Огион дал ему имя. С тех пор прошло четыре года. Он вспомнил, каким холодным был горный источник, через который он шел обнаженный и не имеющий имени. Были там в горах и другие запруды и заводи реки Ар, где он часто плавал. Он стал думать о деревне Олынанники, над которой тянутся по горным склонам леса, и об утренних тенях, лежащих на пыльных деревенских улицах, и о пламени, которое прыгало и рвалось, когда зимними вечерами раздували мех в кузне, и о темной, пахнущей травами хижине ведьмы, с воздухом, тяжелым от дыма над курящимся колечками колдовским зельем. Он уже давно об этом не думал. И теперь, в эту ночь его семнадцатилетия, воспоминания вернулись к нему.
Все годы его короткой загубленной жизни, места, где он побывал, всплыли в его памяти и обрели смысл. После стольких лет горького, истраченного зря времени он снова знал, кто он и где его корни. Но что с ним станется в ближайшие годы? Этого он не мог предвидеть, да и, по правде говоря, страшился заглядывать в будущее.
Наутро он отправился в путь через весь остров. Отак, как обычно, сидел у него на плече. На сей раз он не за два, а за три дня добрался до Одинокой Башни над кипящим, брызгающим пеной морем у северного мыса. Внутри Башни было, как он и ожидал, темно и холодно, а Курремкармеррук сидел на высоком стуле и составлял список имен. Он взглянул на Геда и сказал вместо приветствия:
— Ложись спать! От усталого человека толку все равно мало. С утра пораньше открой «Радения Создателей» и начни учить имена.
В конце зимы Гед вернулся в Главный Дом. Он получил звание волшебника, и Верховный Маг Геншер на этот раз принял у него присягу на верность. Отныне он изучал высшее искусство магии и колдовства, перейдя от иллюзий к настоящей магии, постигал то, что должен знать волшебник, чтобы заработать посох. Теперь, когда он читал руны и больше не боялся произносить вслух имена и заклинания, его способности восстановились, но все же после того, что с ним произошло, он усваивал науки гораздо медленнее, чем прежде.
Все шло своим чередом, без выдающихся событий и нежеланных встреч, даже когда он принялся штудировать Большую Магию Сотворений и Превращений, которая, как считается, содержит самые опасные заклинания. У него даже появилась надежда, что выпущенная им на свободу Тень совсем ослабела или убежала из этого мира, так как она больше не являлась ему во сне. Но в глубине души он понимал, что это пустые мечты.
От Магистров и из древних ученых книг он стремился узнать как можно больше о существах, подобных Тени, но, к сожалению, известно о них было мало. В описаниях о таких тварях не говорилось. Кое-что еще можно было найти в старых книгах, но и там лишь бегло упоминалось о том, что существуют какие-то звероподобные тени. Судя по всему, это не были призраки людей или порождения Древних Сил Земли, но Геду почему-то казалось, что тени имели к ним отношение. В «Сущности драконов», которую Гед читал очень внимательно, он нашел рассказ о древнем Повелителе Драконов, попавшем под власть одной из этих Древних Сил, Говорящего Камня, который лежит в какой-то далекой северной стране. По приказанию Камня, говорилось в книге, он повелел душам мертвых восстать из Царства Мертвых, но поелику его колдовство, по воле Камня; обернулось бедой, то с духом мертвеца пришла тварь незваная, и она сожрала его изнутри, и пошла в его образе, и губила людей. Но книги умалчивали о том, что это была за тварь и чем кончилась эта история. И Магистры не ведали, откуда взялась Тень — от нежити, как сказал Верховный Маг, или же с изнанки мира, как думал Магистр Превращения. Магистр Заклинаний честно признался, что не знает. Угрюмый и серьезный, он часто заходил навестить Геда во время его болезни, но теперь Гед понимал, сколько сострадания к людям в этом человеке, и полюбил его всем сердцем. В одном он убежден, говорил Магистр, тварь эту мог накликать только человек, обладающий огромной и, очевидно, вполне определенной силой и определенным голосом, а именно — твоим голосом. Но что это в конечном итоге означает, я не знаю. Ты призван раскрыть, разгадать эту тайну или умереть, даже хуже чем умереть. Он говорил тихо, мрачно глядя на Геда. В детстве думаешь, что маг может все, но истина заключается в том, что, по мере того как ширится данная человеку сила и углубляются его знания, путь, которым он следует, сужается, и в итоге человек не властен выбирать сам и все время делает только то, что должен…
