Диамант пожал плечами и последовал за своим Императором.
Они довольно уютно устроились на траве под раскидистым деревом, чьи ветви создавали приятную прохладную тень. У Януса мелькнула мысль, что в Империи сейчас зима в разгаре, а здесь, на Крине, снега никогда не видели. Солнце властвовало фактически круглый год.
Фея с глазами, полными непроницаемой тьмы, взглянул на присутствующих и скрестил поудобнее ноги. Похоже, рассказ собирался быть долгим и подробным, как он и обещал.
Взглянув на босые ступни рассказчика, которые щекотали зеленые травинки, демон передернул плечами, стянул с себя обувь и медленно опустился на траву перед феей. На кителе и брюках, скорее всего, останутся потом пятна от сока травы, однако его это волновало меньше всего. Кто-то из фей одобрительно фыркнул.
Рубин, который как раз подошел, чтобы увидеть эту миниатюру, улыбнулся одними уголками губ, имперец еще не раз удивит. В этом он ни на минуту не сомневался.
– О том, что в демонической Империи идет война, – начал фея, – я узнал, когда отколовшаяся часть демонов перебралась на Крин и заняла земли, граничащие с нашими лесами…
3
Казалось, Янус спит. Легкий ветерок чуть касался его щеки, едва-едва ворошил золотистые пряди волос, ласково дул на ресницы.
Повелитель Иллюзий выглядел безмятежным.
– Интересно, – прошептал Диамант. – Он давно уснул?
Зеленоглазый фея поднял на кринита темные глаза:
– Он не спит.
Тот с интересом вгляделся в лицо демона:
– А по мне, так крепко-крепко спит.
Фея глазами указал на своего собрата. Диамант повернулся. Замолчавший с минуту назад темноглазый сейчас прислонился к стволу дерева и, казалось, тоже задремал.
– Они разговаривают, – в наступившей тишине, голос Императора Рубина прозвучал как-то излишне громко. – Янус позвал этого фею туда, где мне доступно только слышать невнятный шепот беседующих. И боюсь, если я рискну подойти ближе, мне грозит затянувшаяся иллюзия.
Зеленоглазый улыбнулся зубастой улыбкой криниту:
– Насколько я успел понять демонов, меня удивляет, как ты спокойно относишься к тому, что от тебя что-то скрывают.
– Так бывает, – тихо ответил Рубин. – У меня пока нет выбора. Наверное, тебе знакомо такое чувство?
Фея задумчиво потеребил оранжевую косичку, свисающую от виска:
– В какой-то мере действительно так, – весело отозвался он. – Подождем?
– Да, – скупо отозвался Рубин.
Диамант пожал плечами и улегся в траву, засунув в зубы тонкую травинку. Он мог ждать довольно долго.
… Кружка звонко лопнула, коснувшись округлым боком стены. Брызги фарфора сверкающими искрами посыпались на темный пол…
… Пепел, пепел, пепел… как черный-черный снег. Хлопья обожженной, сгоревшей белизны… которые все падали и падали… И кровавый бутон розы горел среди хлопьев, словно огонь…
– Какие у тебя печальные сны…
Он медленно обернулся среди падающего пепла, к ней…
– Королева…
– Что это? – её ладонь поймала черную снежинку.
– Электра… – он потянулся к ней.
– Ты такой красивый, когда печальный, – улыбнулась она и подняла розу из пепла, – Наверное, поэтому ему хотелось погасить улыбку на твоем лице. Наверное, поэтому…
– Электра!
И тогда она рассмеялась…
Фея открыл темные-темные глаза и посмотрел на Повелителя Иллюзий.
– Демон, – в глубине взгляда штормовые облака.
Тот пожал плечами:
– Ты кое-что не договорил в своем довольно подробном рассказе. И я решил уточнить детали. Не знал, что у фей темнеют глаза, если им разбить сердце.
– Теперь знаешь, – тот кутался в крылья, словно ему стало холодно, хотя Янус знал, что для этого потребуются такое понижение температуры, что на родине Хилара ужаснутся.
– Теперь, да, – кивнул демон. – Если смотреть твоими глазами, есть отчего разбиться сердцу осколками. Она чистокровная демонесса старых еще времен. Она старше Рубина, ровесница его матери…
– Ты пытаешься утешить меня, демон? – фыркнул фея. – Ты узнал мои причины вступления в союз с Электрой и почему я передал ей кристалл. Чего ты еще хочешь?
– Всего. Покажи мне её.
– Хорошо. Смотри.
Она кружилась в медленном вальсе, двигаясь плавно, словно скользила по воде. Её серебристые волосы волнами лежащие на плечах текли и переливались двумя ручьями. Прекрасная, опасная, похожая на видение из сна… Она кружилась, и облегающее длинное струящееся платье создавало иллюзию единения с поверхностью, на которую ступали её ноги.
Темная кожа и сияние сиреневых глаз из-под ресниц, похожее на отблеск аметистов. И сердце… холодное, как эти камни.
Королева Электра. Повелительница Серебряного Лунара. Демонесса, охотница, убийца… Такой её впервые увидел фея, чьи сиреневые глаза потемнели, когда она разбила его сердце.
Я давно вынырнул из воспоминаний феи, но перед взглядом все еще кружилась серебристая фигура-видение, танцующая медленный вальс посередине озера зеркального зала. И никого больше вокруг, потому что фея видел лишь её и только её.
– Действительно, – шевельнулись губы. – Она достойна того, чтобы влюбиться.
– Лорд Янус? – тихий знакомый голос проскальзывает в видение, заволакивающееся туманом памяти. – Что с вами?
Я неохотно открыл глаза и на фоне неба увидел темную листву, склонившегося надо мной дерева.
В поле зрения показалось лицо Императора Рубина. Невозмутимый, даже насмешливый, только вот по тонкой ниточке нашей связи пляшут искры тревоги.
Я повернул голову и встретился с темными глазами. Слабо улыбнулся:
– Я понимаю, почему ты влюбился. Даже среди осколков твоего сердца я увидел то, что ты хранишь с таким трепетом.
Фея фыркнул и поднял глаза к небу, вглядываясь в его глубину:
– Запомни, демон. Не приближайся к ней слишком близко. Иначе она сожрет твое сердце и твой мозг. Она очень похожа на наших женщин в этом плане.
– А твое сердце вкусное? – с интересом наклонил голову набок зеленоглазый фея.
– Отравишься, – я сел и встряхнул головой, отбрасывая длинные пряди челки чуть назад. – Поверь, у всех демонов сердца отравлены. Королева Электра не исключение.
– Ты хочешь отправиться в Серебряный Лунар? – поинтересовался Рубин.
Я качнул головой:
– У меня работа здесь. В Лунар, насколько мне известно, с посольством отправлен Макс. Повелитель Звезд уже однажды был там, и у него есть определенный иммунитет к красоте лунарцев. Он сам сожрет сердце кого угодно и выбросит осколки тех, которые ему не нужны. Даже женщины Лунара не смогут противопоставить слишком многое сыну сирены.
