Втроем они наконец смогли затолкать тело паука в петлю, затянули ее и, махнув руками, показали стоявшим наверху морякам, что восьмилапого можно вытаскивать.
Пока лекарь болтался в воздухе, он опять сучил всеми лапами, пытаясь ухватиться за борт судна и тем самым затрудняя подъем. Остальные пауки уловили его страх, мгновенно передавшийся им, так как все восьмилапые на судах флотилии находились в одном ментальном паучьем поле.
Как умалишенные, они носились по палубам, взлетая на мачты. Мачта четвертого корабля рухнула под тяжестью паучьих тел. Но, слава Богине, пауки грохнулись на палубу, успели уцепиться за какие-то выступы и не скатились вниз в пучину. Из людей никого не придавило.
Найлу, Вайгу и чернокожему моряку спустили веревочные лестницы, по которым мужчины быстро взобрались на палубы своих кораблей. Лекарь лежал на палубе флагманского корабля, приходя в себя. Всем паукам было не по себе. Еще не прошел страх, испытанный восьмилапым после падения в воду, у него также кружилась голова. Более того, мозги были затуманены алкоголем — и Найл, подключившись к сознанию Дравига, понял, что |и тот, не брав в рот ни капли спиртного, пьянеет. Как пьянеют и остальные восьмилалые…
Только этого еще не хватало! Посланник Богини с трудом представлял последствия, если вдруг по пяти судах флотилии вдруг будут носиться полчища пьяных пауков… Да они тут разнесут все к чертовой матери и утопят суда вместе с людьми! Да и сами рухнут в воду и спасти их полным составом уже не будет возможности.
— Все в трюмы! — резко приказал Найл.—
Немедленно!
Затем он послал сильнейшие ментальные импульсы на каждый из кораблей флотилии, вдалбливая эту мысль в пока полностью не помутившееся сознание восьмилапых. Она вошла в паучьи головы, как своя собственная, да и воля, как успел заметить Посланник Богини, у пауков уже слабела. Они были готовы принимать приказ сильнейшего и безоговорочно подчиняться ему.
Диспетчеру, остававшемуся на яхте, помогли перебраться на корабль Вайга, где его тут же приняли ловкие руки моряков.
Покорно следуя приказу, восьмилапые направились в трюмы, где путешествовали до сих пор. Найл тут же отдал приказ морякам задраить люки трюмов и ни в коем случае не выпускать восьмилапых.
Процедура была осуществлена довольно быстро, но проблемы на этом не закончились: восьмилапые стали носиться по стенам трюмов, раскачивая суда. Твари издавали странные звуки, которые ни Посланнику Богини, ни другим людям никогда не доводилось раньше слышать от восьмилапых. Правда, и пьяных пауков тоже видеть не доводилось…
«Кстати, а как там Рикки и его маленькие разведчики?» — вдруг мелькнула мысль в голове у Найла. Им стало лучше? Но, слава Богине, хоть разведчики находятся в другом ментальном поле и их опьянение раньше не передалось гигантским восьмилапым.
Не представляя, что делать с гигантскими восьмилапыми (сколько они будут трезветь?), Посланник Богини решил проверить маленького Рикки и еще одного паучка, спавшего в каюте капитана. Но ведь еще был и третий разведчик, внезапно вспомнил Найл. Он-то куда подевался? Может, лежит в каком-то потайном уголке без сознания, если вообще не умер с непривычки… Ведь и такой вариант нельзя было исключать.
На время забыв о гигантских пауках (все равно с ними сейчас ничего не сделать), Найл бросился к своей каюте. Рикки сидел на краю кувшина с водой, стоявшего на столе рядом с койкой Посланника Богини, и жадно лакал из него воду.
— Как ты себя чувствуешь? — послал ментальный импульс Найл.
— Плохо. Никогда мне не было так плохо, Посланник Богини. А сейчас страшно хочется пить. Такая сухость в ротовой щели. И ломает все тело, координация движений нарушена. Рикки еще отпил немного воды, а потом Г вдруг резко спрыгнул на стол и уставился на Найла своими черными глубокими глазками. — Да ведь это ты виноват! — внезапно заявил Рикки. — Это ты пытался меня отравить!
— Ошибаешься, — спокойно заметил Найл.
— Я чуть-чуть смазал тебе ротовую щель во время качки — чтобы тебе было легче ее переносить. Тебе ведь стало полегче?
Рикки был вынужден согласиться.
— Я-то ведь даже не вливал тебе бренди внутрь, так? — Рикки хмуро молчал. — Я оставил бутылку в углу за койкой. Разве я мог подумать, что ты ее всю вылакаешь? Да как столько бренди вообще поместилось в твоем маленьком тельце?!
Рикки опять запрыгнул на край кувшина, затем влез внутрь, так как до воды с краю ему было уже не дотянуться, а когда вылез наружу, признался:
—Я не могу объяснить, что со мной произошло, Посланник Богини. Я сейчас пытаюсь восстановить события в памяти… Меня страшно потянуло к той бутылке. Я ничего не мог с собой поделать. Никогда раньше со мной такого не случалось. Ты знаешь, как осы слетаются на мед? Но это даже слишком слабое сравнение. Меня тянула к бутылке какая-то неумолимая сила, и я ничего не мог с собой поделать. И не мог остановиться, пока не выпил все… А потом все равно хотелось еще, но, слава Богине, тогда я уже не мог шевелиться и искать добавки. И вот сегодня…
Рикки погрузился в размышления. Найл, подключившись к сознанию начальника паучьей разведки, наблюдал за образами, мелькающими в паучьем сознании. Малыш признавался себе в том, что хочет еще бренди.
—Ты должен приложить волевое усилие, — послал ему импульс Найл, — Иначе последствия непредсказуемы. Ты даже можешь умереть. Тебе нельзя больше ни капли.
И Найл рассказал о том, что случилось сегодня утром. Рикки, который обычно знал обо всем, происходящем вокруг, на этот раз не имел ни малейшего представления о разворачивавшихся событиях — его сознание было словно погружено в вакуум.
— Так это, значит, гигантские пауки бесятся? — спросил он, имея в виду покачивания судна. — А я думал, что это снова начинается шторм.
А корабль тем временем качало все сильнее и сильнее.
Найл опустился на пол, скрестив ноги, и попытался вступить в ментальный контакт с Дравигом, находящимся в трюме. С удивлением для себя Найл отметил, что опьянение старого паука усиливается. То же самое происходило и с остальными гигантскими восьмилапыми.
И тут он вспомнил, что еще один лекарь и две самочки остались на яхте мистера Ричардса, где собраны большие запасы спиртного. Этих-то трех пауков никто не запер в трюмах… А сами они или не уловили «го приказ (он-то ведь посылал импульсы на пять кораблей флотилии), или там просто не оказалось трюмов.
Найл мгновенно вышел из ментального контакта с Дравигом, который смутно понял, что Посланник Богини пытался выяснить у него, Как тот себя чувствует и обратился к Рикки с предложением выйти на палубу.
