Принц едва сдержал улыбку.
— Вижу, ты благочестивый человек. Судя по этой тираде, никогда не спишь в храме Барлы во время проповеди, — насмешливо сказал он.
Юноша невольно вздрогнул. Проклятие! Неужели принц заметил, что он задремал в прошлый выходной во время службы в храме?
— Вы в чем-то упрекаете меня, ваше высочество?
— Успокойся, я никому ничего не скажу. Холз — хороший человек, но, должен признать, его проповеди бывают страшно нудными. Главное — научиться дремать с открытыми глазами.
— Вы правы, — согласился Эшер.
Он решил в следующий выходной опробовать это на практике.
— Но вернемся к Заклинателю Погоды, — продолжал принц. — Эта магия требует от человека много сил и энергии. Его величество сильно устает. — Принц нахмурился. — Порой он доходит до полного изнеможения. Поэтому ему трудно выполнять еще какие-либо обязанности, кроме заклинания погоды. Он не хотел перекладывать на меня их часть, но ее величество, Главный Маг и я в конце концов настояли на этом.
Значит, бедняга принц не желал признавать, что на него возложили часть королевских обязанностей из жалости. Его просто хотели занять хоть каким-нибудь делом. Впрочем, возможно, одним ударом убили сразу двух зайцев — облегчили жизнь королю и одновременно дали принцу не связанное с магией задание, которое было ему по плечу.
— Отцы обычно не любят, когда сыновья напоминают им, что они уже немолоды, — заметил Эшер.
Принц вздохнул.
— Нет, решение его величества вовсе не означает, что он сам уже не способен заниматься делами олков, — возразил принц. — Отец не растерял за эти годы сил и энергии, он так же могуществен и целеустремлен, как и вдень своей коронации. Наше королевство в надежных руках.
— А я разве утверждал обратное? Я восхищаюсь вами, ваше высочество. Вы, как хороший сын, решили помочь своему отцу.
— Теперь ты понимаешь, что для меня очень важно оправдать надежды его величества на посту Правителя олков? Если я потерплю неудачу, отец вынужден будет снова взвалить эту ношу на свои плечи. Будет распылять свои силы вместо того, чтобы сосредоточить их на главной задаче — заклинании погоды. Кроме того, моя неудача будет использована против него в…
Принц внезапно замолчал. Солнце уже клонилось к закату, и деревья отбрасывали длинные тени на дорогу. Эшер нервно сглотнул слюну.
— Вы что-то хотели сказать, ваше высочество? Кто может использовать вас для того, чтобы нанести вред королю?
— Никто, — пряча глаза, ответил принц. — Все сложно и запутано. Обещай мне, Эшер, что примешь мое предложение и будешь работать со мной.
Юноша чувствовал, что его загнали в угол. Над ними, истошно крича, пролетела стая ночных птиц. Эшер долго молчал.
— Вы втягиваете меня в политику, да? — наконец с упреком промолвил он. — Хотите, чтобы я занимался грязными делами. Но мой удел — рыболовство, мое призвание — ходить в море на рыболовном судне или убирать дерьмо за лошадьми. Это тоже грязная работа, но она по крайней мере честная. Пусть политикой занимаются люди, подобные…
— Мне? — с грустной улыбкой спросил принц.
— Нет, вы — совсем другое дело, — пробормотал Эшер. — Вы рождены для того, чтобы заниматься политикой. А я не хочу браться за то, к чему не лежит душа. Послушайте, в Доране живут сотни олков, которые на карачках приползли бы к вам, если бы вы пообещали им работу, которую предлагаете мне.
— Это правда, — согласился принц. — Но именно поэтому я выбрал тебя, а не их. Мне нужен помощник, который давал бы разумные советы о том, как ладить с олками, как управлять ими, как решать их проблемы. Я доранец и поэтому не знаю ваших традиций и обычаев. В некоторых случаях я буду полагаться на твои решения в различных вопросах. Ты будешь наделен широкими полномочиями, но власть способна испортить большинство людей. Многие склонны злоупотреблять ею. Но я знаю, что ты не из их числа, Эшер. Скажу откровенно, ты не такой, как все. Таких людей, как ты, я не встречал ни среди олков, ни среди доранцев.
— Значит, сегодня вы подвергли меня испытанию? Вы взяли меня в Палату Правосудия на заседание суда для того, чтобы узнать, что я обо всем этом думаю?
— Я хотел прежде всего узнать, думаешь ли ты вообще. Не каждый на это способен.
Губы Эшера скривились в усмешке.
— В особенности рыбаки и конюхи?
— Не говори глупостей, — сказал принц. — Большинство дураков имеют университетское образование и могут похвастаться знатным происхождением. Если бы я считал тебя глупым только потому, что ты рыбак, то мы не стояли бы сейчас здесь и не вели бы этот разговор. Ты убираешь дерьмо на конюшне, а я занимаюсь тем же… в другом месте.
Последнее замечание принца показалось Эшеру справедливым.
— Хорошо, — промолвил он. — А что вы скажете по поводу одежды и других изменений, которые должны будут произойти в моей жизни, если я приму ваше предложение?
— Разумеется, ты должен будешь одеваться более официально, чем одеваешься сейчас, — осторожно сказал принц. — Но не существует такого закона, который предписывал бы носить кружева. А что касается твоего говора… думаю, что тебе придется немного получиться, заняться своей речью, освоить правильное произношение и избавиться от грубых слов и выражений. Пойми меня правильно, большое значение имеет первое впечатление, которое производит человек. Я хочу, чтобы окружающие по достоинству оценили твои способности, а твоя речь может оттолкнуть их.
Слова принца показались юноше вполне разумными.
— Хорошо. Допустим, я соглашусь. В таком случае, сколько вы готовы платить мне за работу? Двадцати пяти тринов в неделю маловато за труды на поприще политики.
На лице принца отразилась гамма чувств — облегчение, радость и надежда. Он усмехнулся.
— Я предлагаю тебе пятьдесят тринов в неделю плюс стол, покои в Башне и более подходящую для твоего нового положения одежду. Да, и еще лошадь. Скажем… Сигнета. Это достаточное вознаграждение за твои труды?
Эшер едва не лишился дара речи от изумления. Принц обещал подарить ему Сигнета! И кроме того, был готов выплачивать жалованье в пятьдесят тринов в неделю! Эшер мог забыть о покупке скромного подержанного суденышка. С такими деньгами он мог, когда вернется домой в Рестхарвен, приобрести целую флотилию новых рыбачьих лодок.
Тряхнув головой, чтобы прийти в себя, Эшер глубоко вздохнул.
— Этого более чем достаточно, ваше высочество, но я не могу принять ваше предложение. Простите. Благодарю вас за доверие, я был очень польщен.
