— Минутку, дорогая, — сказал Даргайб. — Ты намекаешь, что мы лжём?
К ним пробилась Крина.
— Стойте! — звонкий голос девочки был словно отрезвляющим холодным душем. — Почему все столпились и ничего не делают?! Где слуги и лекари?!
Гости пристыженно забурчали и разомкнули круг, впуская слуг с носилками. Один из них осторожно пощупал ноги женщины и посмотрел на Венбера.
— Удивительно, она сломала ноги…. Также есть небольшая шишка у виска. Промахнись она на несколько миллиметров, и всё могло кончиться ещё плачевнее.
— Вы отвечаете за неё головой, — уронил Венбер. Цеппеуш мимоходом отметил, что никогда ещё не видел дядьку таким мрачным.
Герцогиню положили на носилки и унесли, после чего всё внимание толпы перенеслось на Крину.
— Что-то ещё? — спросил Цеппеуш.
— Я видела инцидент, — девочка посмотрела на него честными глазами. — Кто-то из прислуги его задел, он оступился и в свою очередь зацепил маму. Ни о каком недобром намерении речи не идёт.
— Витальт, какое наказание за неумышленное причинение вреда человеку? — спросил Цеппеуш у грузного сенешаля.
— Учитывая характер травмы, семь ударов плетью. И взыскание монетой с обвиняемого. Я правильно говорю, джустикарий?
Мириам кивнула. Улыбка на лице Регана померкла. Он посмотрел на Кая и грустно вздохнул.
— Согласен.
— Ещё чего, — возмутился кто-то из ренедов. — Эта девчонка своим заявлением выставляет нас лжецами! Почему вы вообще её слушаете? Она же только ходить научилась!
— Ренед Лебрин, — громко произнёс Цеппеуш. — Не советую говорить в таком тоне о моей сестре. Иначе вы разучитесь ходить.
— Ты храбрец, когда у тебя есть рефрактор, — буркнул тот.
— Я готов сразиться с любым из недовольных хоть на мечах, хоть в рукопашную! — вызывающе бросил Цеппеуш. — Не стоит распускать язык.
Ренеды замолчали. Позади себя юноша услышал голос Венбера. Он обернулся.
— У меня есть предложение, — дядька обвёл собравшихся хмурым взглядом. — Пусть обвинитель и обвиняемый сойдутся в поединке. Кто победит, тот и прав.
Ренеды зашептались. Реган Лейсер задумался. Возможный суд мог растянутся на долгие месяцы, тогда как на кону стояла помолвка с отпрыском одной из известнейших семей. Ему явно хотелось решить дело быстрее, и сейчас он прикидывал шансы своего сына на победу. Цеппеуш знал, что Кай Лейсер имел определённую известность в дуэльных кругах Изры. Более того, он слыл весьма искусным и ловким рефрамантом.
— Сэр Даргайб, — находясь рядом с Мириам, Цеппеуш чувствовал, как вместе с ней крепчает его решимость. — Вы первым выдвинули обвинения против сэра Кая. Не хотите ли отстоять свои слова?
— Я… — начал Даргайб, но его перебил Венбер.
— Я сражусь с ним.
Усы телохранителя грозно стремились вниз. То, что он был в ярости, Цеппеуш понял сразу. Было в его взгляде и что-то ещё, похожее на страх. Юноша медленно склонил голову.
— Ну, раз так, значит…
— Постойте! — вскрик Регана заставил вздрогнуть всех присутствовавших. — Может, вы заколете моего сына прямо здесь, не дожидаясь поединка? Посмотрите на него. Он же на ногах едва держится. Я прошу вас, Дивайн Цеппеуш, хотя бы поединок сделать справедливым. Весь этот фарс меня…
— Хорошо, — громко произнёс Цеппеуш, глядя на мужчину. Отказать ему, значило, скорее всего, разорвать помолвку сестры и нанести оскорбление его семье. А за этим могло последовать всё, что угодно, вплоть до войны. Он не перечеркнёт все усилия матушки. — Поединок состоится сегодня утром. Слуги покажут вам ваши покои и путь к ристалищу. А теперь, давайте на время забудем это происшествие и вернёмся к пиру.
Толпа рассосалась не сразу. Ренеды ввернулись за столы и продолжили трапезу. С тревогой Цеппеуш слушал, что они продолжают обсуждать поступок Кая, и тщетно пытался избавиться от навязчивой мысли, что добром всё это дело не кончится.
— Я впервые принял на себя обязанности Дивайна, — пробормотал он, начав устало потирать глаза.
— По крайней мере, ты справился лучше меня, — ответила Мириам. Его голос дрожал.
— Что? — Цеппеуш глядел в сторону и думал о матушке.
— Я должна была свести всё к нормальному суду в нашем храме, как того требовал закон. А я не смогла. Не хватило настойчивости.
— Не вини себя. Если бы Реган так хотел, он бы продолжил настаивать на суде. Но, видимо, он хотел решить дело как можно скорее. Это его выбор.
Они так и стояли — оба глядели друг мимо друга, думая о своём.
— Тебе нужно пойти отдохнуть, — опомнился Цеппеуш.
— Не могу. Я обещала Миранде, что не дам тебе совершить глупость.
«Похоже, она действительно считает себя виноватой в произошедшем».
— Тогда пойдём к моей матери. Ей нужна наша поддержка.
Мириам кивнула и медленно пошла прочь из зала. Юноша двигался рядом, мягко обнимая её за плечо. Вечер действительно выдался особенным.
Какой он из себя, этот Рензам Рект?
Кто-то видит в нём жёсткость и жестокость.
Кто-то — невероятную храбрость и склонность к риску.
Я же вижу в нём тщательно скрываемое горе.
Саламах Инги, «Жизнь великих людей», том 3, 1089 год от создания Триединой Церкви.
1
Отец сидел за длинным дубовым столом и рычал подобно голодному дракону, поедая оленя, запечённого с кореньями и очищенным катрейлом. Гирем сидел напротив, наблюдая за тем, как Джаркат рассеянно теребит пряди волос, рассыпанные на плечах. Остис, начальник охраны крепости, выбивал по столу барабанную дробь. Все собравшиеся молчали, пока глава семьи за обе щёки уплетал сочное мясо, хрустел синим корнем съедобной спикотры и запивал всё это красным вином с Виноградного Изгиба.
У Гирема было скверное настроение. Он опросил каждого обитателя замка насчёт того, видели ли они Элли дома в то время, когда гонец, отправленный за отцом, встретил в лесу парящую девону — и получил отрицательные ответы. В какой-то момент внутренний голос шепнул, что отец опередил его, запретив людям открывать рты, но говорить об этом вслух было неблагоразумно.
— Так что же вас задержало на охоте? — спросил он у Остиса.
— Повстречали стадо заптарий, — ухмыльнулся тот, показав свежие порезы на руках. — Они как раз держали свои когти в сторону Геррана. Пришлось целый день гнать их в сторону, чтобы сбить курс.
Гирем передёрнулся, представив себе это зрелище. Он уже однажды пытался управлять стадом. Кончилось всё плохо.
— Сынок, я рад, что ты не дрогнул во время казни, — Рензам вытер руки о полотенце и посмотрел на него. — Дивайн отличается в первую очередь способностью принимать жёсткие, но верные решения. Казнь девоны была правильным поступком.
