Нед какое-то время смотрел на нее.
— Знаешь, ты молодец.
Она пожала плечами.
— Это «Гугл» молодец.
— Нет. Это ты. — Он допил апельсиновый сок. — Итак, похоже, если бы он их не разбил, они бы взяли Рим?
— Может быть. Никакой Римской империи. Кельты заселяют Италию. Совсем другой мир. Эта битва имела огромное значение.
Нед покачал головой.
— Почему никто об этом не знает?
— Шутишь? Люди не знают даже историю Второй мировой войны.
Нед посмотрел на Кейт.
— Мне очень нужна эта твоя работа.
— Не сомневаюсь. Я подумаю. — Она поколебалась. — То есть, конечно, я тебе ее дам. Но не кажется ли это тебе довольно заурядным после…
— Кейт, все это абсолютно заурядно. Эссе? Не смешите меня! Но если я слишком много буду думать о сегодняшнем или о вчерашнем, я свихнусь.
— Сейчас… ничего? Внутри тебя?
Он с притворным равнодушием пожал плечами.
— Меня слишком отвлекает этот твой потрясающий прикид.
— Кроме шуток. Скажи мне.
— Я уже сказал. Сегодня — ничего, с тех пор, как мы уехали с поля боя. Вчера — ничего, с того момента, как наш незнакомец покинул нас. Ни-че-го.
— А ты пробовал… — Она не договорила.
— Что пробовал? — Он понимал, что в его голосе звучит раздражение и что это несправедливо. — Контролировать это? Собираешься теперь поиграть в Йоду? «Используй Силу, юный Нед»?
— Не надо шутить.
— Приходится, иначе я сойду с ума от этого. Скажи спасибо, что тебе не приходится с этим справляться.
Она несколько секунд молчала.
— Я и говорю спасибо. Но я там тоже была. Я не пытаюсь на тебя давить.
Неду стало стыдно.
— Я веду себя не слишком сдержанно? Извини.
— Трудно быть сдержанным, если чувствуешь привкус крови и тому подобное.
— Да. — Он не мог придумать, что еще сказать.
Кейт махнула рукой официанту, чтобы принес счет.
— Ладно, мне пора. Позвони завтра, если захочешь. После школы.
— Не уходи, — быстро произнес он. Она посмотрела на него. — Я… мне больше не с кем поговорить. Мне необходимо понять суть происходящего. Если ты не возражаешь.
— Я сказала, позвони мне. Я говорю серьезно. — Она слегка покраснела.
Он вздохнул.
— Я действительно пытался вчера ночью попробовать, не почувствую ли чего-нибудь. Проблема в том, что я понятия не имею, что нужно для этого делать, чем управлять. Может, мне действительно нужен наставник-джедай.
— Это не ко мне, юный Нед. Но могу дать тебе эссе. Хочешь, пришлю по электронной почте?
— Это было бы хорошо. — Она достала блокнот, и он продиктовал ей свой электронный адрес и еще новый номер сотового.
— Я вспомнила, — сказала она. — Ты спрашивал о кельтах, где они жили в здешних краях.
— И ты, конечно, это выяснила. Или твой друг «Гугл»?
— «Гугл» — мой полуночный любовник.
— Не уверен, что готов слышать такое.
Она рассмеялась.
— Они здесь жили повсюду. И это понятно. Есть одно место, которое я видела, мы можем сходить туда, если хочешь. В горах над городом.
К ним подошел официант, и они расплатились.
— Можно сходить, — согласился Нед. — Завтра не могу, мы едем в Арль.
Она кивнула.
— Тогда послезавтра? В четверг? Встретимся после уроков, скажем, у студии Сезанна? Сумеешь найти? Нам надо в ту сторону.
— Найду. Куда мы пойдем?
— Это называется Антремон. Там жили кельты до того, как римляне построили этот город.
— Ладно. Я буду возле той студии в пять. Я тебе завтра позвоню, когда мы вернемся из Арля.
— Здорово. — Она встала, сунула блокнот в рюкзак.
Они вышли вместе. На улице он повернулся к ней.
— Спасибо, Кейт.
Она пожала плечами.
— Не спеши, парень. Тебе может не понравиться эссе.
— Кто теперь шутит?
Кейт скорчила рожицу.
— Ладно. Не стоит благодарности. Позвони.
Махнула ему рукой, повернулась и пошла по булыжникам мостовой.
* * *
Сидящий в кафе мужчина в серой кожаной куртке, через два столика от того, за которым только что сидели эти двое, опустил газету. Больше нет смысла прятать лицо.
Он кое-что здесь узнал.
Ниточка. Вход в лабиринт. Это возможность, не более того, но это возможность. Когда существует настоятельная необходимость и очень мало времени, а у твоего врага больше оружия — в данном случае, — пользуешься такими орудиями, как эти двое детей, и молишься своим богам.
С одной стороны, это очевидно; с другой, девушка совершенно права: здесь слишком много вариантов. И с того места, где он находится — с внешней стороны от костров, — у него нет простых способов сузить их круг.
Все еще слишком много мест, которые не изменились, но он кое-что решил, сидя здесь, и эти двое — в центре этого решения, что бы он им вчера ни говорил.
Мальчик с самого начала. Еще до баптистерия. Он не уверен насчет девушки. Он ждал и наблюдал за ними издалека вчера, после ухода из монастыря. Видел, как они пришли сюда. Предположил, что они вернутся. Если бы он ошибся, если бы они встретились в другом месте, не после школы, или совсем не встретились бы, его бы это не слишком встревожило. Теперь его уже почти ничто не тревожит до такой степени. Когда он снова приходит в этот мир, когда возвращается, его существование полностью сосредоточено на одном.
Он всегда живет только ради одной вещи. Ну, ради двух.
В то же время он не удивился, когда они действительно появились. Как не удивился, когда услышал то, что сказала девушка. Им совсем не стоит идти туда, куда они собрались послезавтра, а вот ему, наверное, стоит.
Возможно, эта стоимость накапливалась на протяжении многих жизней. Или нет. Возможно, он на этот раз проиграет, еще до того, как все начнется. Такое уже случалось. Это несправедливо, такое нарушение равновесия в сражении, но он уже давно перестал обращать на это внимание. Что такое справедливость в этом танце?
То, что он сидит здесь, в конце концов, — просто неуверенные поиски указаний через двух детей, которые не имеют никакого отношения к этой истории. В то же время он уже знает, у него было много времени на то, чтобы это узнать: совпадения случаются крайне редко. Все подчиняется определенным закономерностям. Можно их не заметить или нарушить, но они присутствуют. Вчера его поступки основывались на этом, и сегодня тоже.
Он нашел несколько монет, бросил их на стол, встал и собрался уходить.
— Почему я не знал, что вы здесь?
Он поднял взгляд. Путь к выходу преградили. Он потрясен. Ощущение действительно странное, словно вспомнил давно утраченное чувство. По какой-то непонятной причине перед ним вдруг возникла картинка его первого появления здесь, как он идет через лес от места высадки, его пригласили, но он чувствует неуверенность. И страх, так далеко от дома. Затем выходит из леса, видит горящие костры.
