– Ваши перчатки из ткани вам не помогут, – заявил им Джон. – Обратитесь завтра к Боуэну Маршу, он выдаст каждому из вас по паре кожаных рукавиц с мехом.
– Так и сделаем, м’лорд, и спасибо вам! — ответил стражник постарше.
– Если только до этого наши хреновы руки не отмерзнут напрочь, – добавил стражник помоложе, пар от дыхания окутывал его морозным туманом. – Я-то думал, это в Дорнийских Марках по-настоящему холодно. Откуда мне было знать, что такое бывает?
«Неоткуда, — подумал Джон Сноу. — Также как и мне».
На полпути вверх по винтовой лестнице он наткнулся на спускавшегося Сэмвела Тарли:
– Ты от короля? — спросил его Джон.
Сэм кивнул:
– Мейстер Эйемон послал меня с письмом.
– Понятно.
Некоторые лорды доверяли мейстерам читать за них свою корреспонденцию и докладывать содержимое, но Станнис настаивал на том, чтобы вскрывать почту лично.
– И как Станнис его воспринял?
– Не слишком радостно, судя по его лицу, – Сэм перешел на шёпот. – Подразумевалось, что мне не следует об этом болтать.
– Тогда не будем.
Джону стало интересно, какой из знаменосцев его отца отказал в повиновении королю Станнису на сей раз. «Когда Кархолд выступил в его поддержку в прошлый раз, он довольно быстро раструбил об этом всей округе».
– Есть успехи в упражнениях с луком?
– Я раскопал отличную книгу о стрельбе из лука, – Сэм нахмурился. — Но стрелять из него сложнее, чем читать об этом. У меня все руки в мозолях.
– Продолжай заниматься. Нам может пригодиться твой лук на Стене, если как-нибудь тёмной ночью к нам пожалуют Иные.
– Ох, надеюсь, что до этого не дойдет.
За дверьми королевских покоев Джон наткнулся на новых стражников.
– К его величеству не разрешается входить с оружием, милорд, – заявил их сержант. – Отдайте меч мне. И ножи тоже.
Джон знал, что спорить бесполезно. Он безропотно сдал им свой арсенал.
Внутри было тепло. Леди Мелисандра сидела у огня, рубин на шее тускло мерцал на бледной коже. Игритт была только поцелована огнем, красная же жрица сама являлась воплощением огня, а её волосы – кровью и пламенем. Станнис стоял у грубо сколоченного стола, за которым когда-то восседал и обедал Старый Медведь. Весь стол покрывала огромная карта севера, представлявшая собой раскрашенный кусок ободранной шкуры. С одного края её прижимала к столу сальная свеча, с другой – рыцарская перчатка.
На короле были шерстяные штаны и стеганый дублет, но почему-то он выглядел скованным и неуклюжим, словно был в полном боевом облачении. Его кожа походила на белёный пергамент, а коротко подстриженная борода казалась нарисованной на нем. Редкая поросль на висках – всё, что осталось от его чёрной шевелюры. В руках он держал пергамент со сломанной печатью из тёмно-зеленого воска.
Джон преклонил колено. Король хмуро уставился в его сторону, сердито отшвырнув пергамент.
– Поднимись. Ответь мне, кто такая Лианна Мормонт?
– Она одна из дочерей леди Мейдж, сир. Младшая из них. Её назвали в честь сестры моего лорда-отца.
– Не сомневаюсь, что для того чтобы завоевать его расположение. Я знаю, как всё это делается. Сколько лет этой жалкой пигалице?
Джону пришлось на мгновение задуматься:
– Десять. Или что-то около того. Могу я поинтересоваться, чем она оскорбила Ваше величество?
Станнис зачитал отрывок из письма:
– «Медвежий Остров не признает иного короля, кроме Короля Севера, и имя его – Старк».
– Ты сказал, что ей десять, а она смеет дерзить своему законному повелителю, – его коротко остриженная борода казалась тенью на впалых щеках. – Смотри, держи это при себе, лорд Сноу. Кархолд со мной, и это всё, о чем должно быть известно. Мне вовсе не нужно, чтобы твои братья начали рассказывать направо и налево о том, что какая-то девчонка оплевала меня с ног до головы.
– Как прикажете, сир.
Джон знал, что Мейдж Мормонт ушла на юг с Роббом. Её старшая дочь тоже присоединилась к армии Молодого Волка. Даже если обе погибли, то у леди Мейдж были другие дочери, и некоторые уже обзавелись собственными детьми. Может, они тоже ушли с Роббом? Разумеется, леди Мейдж оставила бы хоть одну из старших дочерей присматривать за кастеляном замка. Он не понимал, с какой стати Лианна написала Станнису, но другая его часть, напротив, задавалась вопросом: что было бы, если бы отправленное девушке письмо было запечатано не оленем, а лютоволком, и подписано Джоном Старком, лордом Винтерфелла?
«Слишком поздно для подобных сомнений. Ты сделал свой выбор».
– Я отправил два десятка воронов, – пожаловался король, – и не получил другого ответа, кроме молчания и неповиновения. Присяга своему королю является обязанностью каждого верноподданного. Но все знаменосцы твоего лорда-отца, не считая Карстарков, отвернулись от меня. Неужели на всем севере не нашлось ни одного человека чести, кроме Арнольфа Карстарка?
Арнольф был дядей последнего лорда, Рикарда. Он стал кастеляном Кархолда, когда его племянник с сыновьями отправились с Роббом на юг, и он первым прислал ворона Станнису, объявив о своей присяге. У Карстарков и не было иного выбора, вынужден был признать Джон. Рикард Карстарк предал лютоволка и пролил львиную кровь. Единственной надеждой Кархолда был олень, и Станнис это понимал не хуже Джона.
– В подобное смутное время даже люди чести сомневаются, что именно считать своим долгом. Ваше величество, вы не единственный король, требующий от них верности.
– Скажи мне, лорд Сноу, – возмутилась леди Мелисандра, – где были эти короли, когда дикари штурмовали твою Стену?
– В тысячах лиг отсюда, и глухие к нашим просьбам, – ответил Джон. – Я этого не забыл, миледи. И не забуду. Но у знаменосцев моего отца есть жёны и дети, которых нужно защищать, и есть народ, который погибнет, если они сделают неверный выбор. Его величество слишком много от них требует. Дайте им время, и вы получите ответ.
– Такой же? – Станнис смял письмо Лианны в кулаке.
– Даже на севере люди боятся гнева Тайвина Ланнистера. Болтоны враги ничуть не лучше. У них не случайно на знамёнах оказался ободранный до мяса человек. Северяне уехали с Роббом, проливали кровь за него, за него и погибли. Они сыты по горло горем и смертью, а тут вы являетесь к ним с предложением перейти на службу к новому господину. И вы ещё вините их за то, что они отказываются? Простите, ваше величество, но некоторые из них видят в вас всего лишь очередного обречённого претендента.
– Если его величество обрёчен, то обречено все королевство, – парировала Мелисандра. – Запомни это, лорд Сноу. Перед тобой стоит единственный истинный король Вестероса.
