Алхат вдруг спохватился, чертыхнулся (или вернее горпнулся), и рванул через лабиринт к центральной комнате. Ну разумеется, убедился он врываясь в зал, обед уже съеден. Треснув фонарем по лбу живого компьютера, Алхат в отчаянии сел на пол. Упрекать неадекватного каталогиста не было смысла, слова не относящиеся к его работе он не воспринимал, в его мире не существовало личного общения, и бедняга так и не приспособился в этом. Впрочем на этом рабочем месте, у него не было и шанса.
Архивариус горестно размышлял, ослабление очередным недоеданием, будет сказываться еще десятки периодов. Работать станет еще тяжелее, так можно и не выполнить очередной запрос. Легкое шуршание за стеллажами вернуло архивариуса к мыслям об нарушителе. Пронеслась мысль об шпионе, но Алхат отмахнулся от нее, как от совсем бредовой, навеянной видимо разыгравшимся голодом.
Насколько помниться Алхату, архив находился в основании древнейшего тотелма Оромо, имел форму улитки в пару сотен шагов в поперечнике. Имел он также только три отверстия, канализации глубоко внизу, под жилой комнатой. Люк для получения запросов и пищи вверху, и вентиляционный канал оттуда же сверху вьющийся спиралью вокруг пищевого люка. Толстые стены архива, были неуязвимы, и снаружи прикрывались сотнями других помещений тотелма Оромо. А вверху над потолком, громоздилась буроватая призма тотелма. Как пробраться через запутанные ходы, переходы с охраной и опознающими заклятиями, Алхат не представлял. Кроме того Оромо всегда были одержимы паранойей, и службы внутренней охраны была наилучшей. У Оромо самого древнего клана города, было достаточно времени, научится охранять свое внутреннее здоровье.
Алхат покачивая головой, спустился по истертым ступеням вниз в помещение под столом. Последние ступени уже стерлись до такой степени что в центральной части представляли пандус. Поскольку в его комнату кроме него никто не ходил то в износе ступеней архивариусу некого было винить кроме себя самого. В комнате скудно освещенной принесенным Алхатом фонарем, было сумрачно но сухо. В углу стоял топчан застеленным старым тряпьём Алхата. Грубый деревянный стол, был измызган до черноты, а эта чернота была отполирована локтями архивариуса до зеркального угольного блеска. На полке над столом, находились книги принесенные им еще в незапамятные времена, когда Алхат ещё не потерял интерес к чтению. Противоположную стену, голую и пустую украшал узор из мелких рисок. По этой стене Алхат заканчивал считать дни проведенные им в архиве. Последняя риска с числом внизу стены, почти осыпалась от старости. Другие стены тоже были покрыты узором безнадежности, но закончены давно, и заставлены нехитрой мебелью. Алхат лег на топчан, но спать на голодный желудок не хотелось. Он заставил себя лежать, чтобы сэкономить энергию.
Всю следующую десятидневку Алхат, с трудом волоча ноги, замечал то тут то там облачка потревоженной пыли. Один раз даже Алхат отметил аналогичное облачко осыпавшееся из отверстия вентканала наверху. Но теперь он старательно игнорировал, странные явления, снова пропустить обед не хотелось. К сожалению приходилось тяжело, запросы приходили одни за другими, начальство расщедрилось прислав еще пять каллиграфических жуков. М-образный каталогист целыми днями диктовал выписки из книг на ворохи справок, сменяя время от времени подуставших насекомообразных писцов.
У Алхата уже подгибались ноги, от беспрерывной ходьбы к стеллажам. Один раз он даже осмелился посетовать начальству на чрезмерную нагрузку. Начальство благополучно проигнорировало, наглость книжного червя. А то знаете ли страшно и подумать, что могло бы ему прийти в голову?
В один из особо тяжких дней, архивариус задыхаясь остановился у стеллажа. Сил больше не было, он даже никак не отреагировал на облачко пыли опустившееся сверху. На клок тряпья служивший ему одеждой упал пакет. Удивляясь странной упаковке, непривычной в раз и навсегда заведенном обиходе, Алхат развернул пакет. Дальше можно сказать слюна в голову ударила что ли? Он очнулся через несколько минут, ощущая онемение в отвыкших от такой тяжелой работы челюстях.
Стыдно признать, в тот день запрос начальства был выполнен из рук вон плохо. Архивариус переваривал. Трудно усваивалась непривычно большая доза пищи.
На следующий рабочий период Алхат беспрерывно крутился у того стеллажа у которого ему привалило счастье. Целый день проведенный в мучительных ожидания прошел впустую (для желудка). В период отдыха Алхату грезились вожделенные кусочки!
Когда через пару рабочих периодов, на том же стеллаже Алхат увидел стандартный бланк запроса на информацию заполненный чужим почерком, и придавленный знакомым пакетом, то ничуть не удивился… Лишь немного прибавилось работы, выполненный запрос был аккуратно опущен в новенький лючок под стеллажом. Эхо отскакивающего по длинной трубе контейнера, слегка нарушило сонный покой архива.
Днище склисса под моим боком дрожало, и покачивалось, на ухо мне через дубль-кристалл нудно зудел Хлюст сообщая последние данные:
— Донесение Арьергарда, тотелм объят огнем уже на несколько уровней. Склиссы роятся вокруг него плотной тучей. Что то они предпринимают, но результатов их воздействия на пожар пока не заметно.
Вот и хорошо, значит им пока не до нас, лишние полчаса мы выиграли!
— Донесение, группы эвакуации. Подобрано восемь площадок, с сектором обстрела не менее 320 градусов, и два радианта по вертикали. Основная зона разделения плато Скорпелуна. Сложный рельеф благоприятствует разделению. Выгодно основной группе уходить по нижнему варианту.
Если конечно будет кому уходить…
— Донесение группы наблюдения, все чисто, прибыло восемь склиссов, убыло двенадцать. Расчетное время прибытия восемь минут. Мы отходим по плану! Удачи!
Мне осталось успеть все, и охрану растерзать, и сопротивление подавить и цели захвата наметить. Тихий тройной стук по днищу, означал что мы входим в створ охранных башен. Я нащупал рукой рюкзак, и подтянул поближе. Кто знает что там у них за досмотр. Тихий толчок склисс приземлился.
За брезентом слышаться голоса, толчки и вибрация. Затем голоса удаляются, слышу только сдавленный голос пилота:
— Досмотра не было! Мы стоим, на площадке рядом с воротами. Сейчас придут грузчики и разгрузят груз! Тебя обязательно заметят, Танцор.
Вот незадача? Куда же мне теперь? Спрашиваю:
— Тут есть какое то укрытие? Ну там нора и т. п?
Ответ меня огорошил окончательно:
— Тут голая площадка, и запаркованы склиссы, одни разгружаются другие загружаются. Но поблизости кроме склиссов ничего нет, только скальные стены.
