Двери внезапно открылись, и в них вошел человек в черном плаще, напугав даже многих преподавателей. Человек откинул капюшон, обнажив голову с длинными темно–серыми волосами. Все взгляды были прикованы к нему, а мужчина тем временем медленно подходил к столу преподавателей. Глухой стук раздавался при каждом его шаге. Мужчина явно хромал. Когда его лицо осветилось, все увидели, что оно испещрено глубокими шрамами. Немалая часть носа отсутствовала, а глаза были еще более жуткими. Один был нормальный, а другой слишком большой, глубокого синего цвета. И этот глаз неестественно вертелся: налево, направо, вверх, вниз.
Пройдя за преподавательский стол, мужчина потряс руку Дамблдора и сел на место Ремуса. Гарри закрыл глаза, вспоминая слова своего крестного. У Гарри даже не возникло ни малейшего желания плохо себя вести на его занятиях. Мужчина выглядел еще жутче, чем профессор Снейп, а это говорит о многом.
― Прошу поприветствовать нового преподавателя Защиты от Темных Искусств профессора Моуди, ― объявил Дамблдор. ― А сейчас вернемся к тому, что я хотел сказать. В этом году Хогвартс будет принимать Турнир трех волшебников.
― ЧТО?! ― вскричал Фред Уизли. ― Вы шутите?
Весь зал захохотал.
― Вовсе нет, мистер Уизли, ― радостно ответил Дамблдор.
И он принялся объяснять, что такое этот Турнир. Все ученики заворожено слушали о событии, которое затронет Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг и послужит укреплению международных связей среди учеников. Все страстно рвались участвовать, но лишь до тех пор, пока Дамблдор не объявил, что принять участие смогут только те, кто достиг семнадцати лет. Несколько студентов, не подошедших по возрасту, разочарованно застонали. Дамблдор также упомянул, что будут проведены специальные мероприятия, так что никто, не подходящий по возрасту, участия принять не сможет.
Без дополнительных объявлений все отправились спать. Группы из молодых учеников тут и там обсуждали, как несправедливо это ограничение и что они непременно найдут способ участвовать. Гарри же сохранял молчание весь путь до башни Гриффиндора. Трое братьев Уизли считали, что приз в тысячу галеонов слишком большой, чтобы не попытать счастья. У их семьи никогда не было много денег, и возможность получить тысячу галеонов была чрезвычайно заманчива.
Гарри первым отважился подняться в спальню. Распаковывая сундук, Гарри обнаружил квадратное зеркальце, которое ему подарил Сириус. Некоторое время Гарри обдумывал, не поговорить ли с крестным, но потом решил не делать этого и положил зеркальце обратно. Да, он расстался с ними, но он знал, что не будет беспокоить их по такому поводу. Ему, как‑никак, уже четырнадцать лет, а им нужно время, чтобы снова побыть Бродягой и Лунатиком. Он сможет прожить этот год, как и все остальные. Он уже жил так раньше, перед тем как встретил Ремуса и Сириуса, сможет и снова.
Глава 6. Непростительные заклинания.
На рассвете ливень стал утихать, что было как раз кстати. Только что, получив расписание занятий на год, Гарри обнаружил, что этим утром первым идет Гербология, за ней Уход за Магическими Существами, а после обеда ― сразу два Прорицания. Гарри от такого мог только застонать. Прорицания стали самым ненавистным для него предметом, переплюнув даже Зельеварение с профессором Снейпом, что уже говорит о многом. Профессор Трелони, казалось, получала огромное удовольствие, предсказывая смерть Гарри на каждом занятии. Но в отличие от предыдущего года, теперь не было «сбежавшего из Азкабана», чтобы «придти за ним».
Гермиона единственная, кто поступила разумно и бросила Прорицания еще в прошлом году. Гарри сделал бы то же самое в этом году, но ему все равно необходимо было бы иметь два факультатива, а ведь он не посещает все подряд, как Гермиона в прошлом году. Для этого она даже получила от МакГонагалл маховик времени. Постоянное напряжение делало Гермиону время от времени чрезвычайно вспыльчивой, так что когда она бросила Прорицания и Маггловедение, Рон с Гарри вздохнули с большим облегчением.
Стая сов ворвалась в Большой зал. Гарри не стал даже поднимать головы, и, как оказалось, зря, так как несколько секунд спустя маленький сверток ударил его по голове, и упал рядом с тарелкой. Гарри был настолько поражен, что некоторое время просто таращился на него. Ему редко приходили письма, и почти всегда они были от Хагрида, преподавателя Ухода за Магическими Существами и его хорошего друга.
Некоторые сомнения пропали, когда он заметил на свертке своё имя, написанное рукой крестного. Ну, Сириус, конечно, обещал ему написать, но так скоро? Изумленный, Гарри не видел, что его друзья уже долгое время наблюдают за ним. Парень тем временем осторожно отсоединил конверт, прикрепленный к свертку. В предвкушении Гарри прикусил нижнюю губу, медленно распечатал конверт, достал письмо и стал читать.
Сохатик,
Лунатик сказал, что забыл отдать её, так что я сразу выслал её тебе. Временами я его не понимаю, но это же Лунатик. Как ты знаешь, мы усердно очищаем дом Блэков от вековой грязи. Очень надеемся успеть к твоему приезду. Я уже несколько раз задумывался, не попросить ли у Дамблдора позволения обменять домашних эльфов. Кричера на Добби. Помнишь, я говорил тебе о Кричере? Фамильный эльф Блэков. Сейчас он ведёт себя как никогда плохо, это становится просто ужасно.
Как бы то ни было, помни, о чём я говорил тебе на платформе. Не забудь повеселиться. Знаю, ты не такой, чтобы проказничать, но это ведь не единственный способ жить весело? Только обязательно расскажи мне обо всем! Вот еще, Лунатик тут кричит мне, что если я не передам тебе привет от него, он сдерёт с меня кожу живьем… а люди спишут все на волка… если, конечно, не в курсе…
Береги себя, малыш. Помни, что мы всегда будем рядом, если понадобимся.
Твои Бродяга и Лунатик.
Гарри невольно расплылся в улыбке, сворачивая письмо. Он сомневался, что сможет справиться с Добби, если тот станет «семейным эльфом Блэков», но все же это будет лучше, чем Кричер. Этим летом Сириус рассказал Гарри всю историю своей семьи. Оказалось, крёстный ― один из немногих членов семьи Блэков, кто выступил против Волдеморта. Блэки гордились своей чистокровностью, как и Малфои.
Как ни удивительно, но Блэки породнились с Малфоями благодаря замужеству (Нарцисса Малфои является членом семьи Блэков). Это означало, что Гарри теперь в какой‑то степени родственник Драко, ведь Сириус усыновил его. Но парень не хотел этого признавать. У него просто желудок выворачивался наизнанку, когда он думал, что может быть родственником такого типа, как Драко. К тому же, хоть Гарри и не взял фамилию Блэков, он теперь являлся их наследником. И этот факт, возможно, добавлял масла в разговоры об усыновлении, поскольку семья Блэков пользовалась, так сказать, «темноватой» репутацией.
