- Нет, - прогудел Гром - мы друг друга любим, да и Арсина тоже. Вот только...
- Тоскуем по старым временам - закончила за него Шелти.
Оллет неторопливо поднялся из-за стола.
- Будьте нашими гостями.
***
Вечер был тих, как перед грозой, но последнего жители столицы могли не опасаться - контроль погоды работал исправно, и любые подобные неприятности всегда случались за чертой города. Припозднившиеся с работы люди спешили по своим делам, ночные гуляки уже давно сидели по устраивавшим их заведениям, а центр столицы лишь иногда нарушали своим присутствием патрули полиции, которые убеждались, что все тихо и спокойно, и торопились пропустить стаканчик другой в обществе своих коллег, после сдачи смены.
Именно по той причине, что на улицах было пустынно, никто не смог увидеть, как давным-давно оставленный своими хозяевами дом вдруг вздрогнул и слегка просел.
Впрочем, даже если бы рядом и были люди, вряд ли бы они обратили на это внимание. После Большой Охоты, как окрестили горожане попытку схватить Елену Валль толпой преступников, все криминальные элементы города получили совершенно недвусмысленный приказ Шеона не устраивать в столице беспорядка, и, по возможности, вообще не привлекать к себе внимания. Также было объявлено, что с учетом того, что после исчезновения Дайруса у Шеона появилось неожиданно много дел, связанных с бизнесом, он некоторое время не будет вытаскивать из неприятностей тех недоумков, которым хватило мозгов в них вляпаться. Результатом этих заявлений стало то, что криминальный мир столицы решил затаиться и выждать время, а горожане и полиция, наконец-то, смогли вздохнуть с облегчением.
Однако, внимательного наблюдателя привлек бы не тот факт, что с домом творится что-то неладное, а скорее то, что в момент, когда это происходило, на целый орт напряжение магического поля выросло в четырнадцать раз, а после этого вернулось к естественному уровню. Спустя еще один орт, все затихло, и дом остался все таким же - одиноким и брошенным.
***
- Прошу прощения, госпожа Дебаф, что я в форме. Во-первых, не было времени переодеться, а во-вторых, вы не уточнили, какая должна быть форма одежды, и я решил остановиться на нейтральном варианте.
Арианна устало махнула рукой, и направилась в сторону кухни.
- Так в чем дело, господин Нейром? Что вам такого от меня могло потребоваться, что вы решили меня порасспрашивать?
Роан с любопытством осматривал крайне скромное жилище члена Совета, совсем не походившее на особняки остальных.
- Вы здесь живете? - уточнил он.
- Я здесь готовлю, ем и сплю. Остальное время я либо у себя в офисе, либо на заседаниях Совета.
- Но у вас здесь нет места даже для прислуги...
- Она мне не нужна. Как и охрана, и прочий комплект лентяев.
Он заглянул в комнату, и поразился тому беспорядку, который ожидал его там. То, что он видел сейчас, совсем не вязалось в его разуме с безукоризненно подтянутой женщиной, которую он видел сегодня днем.
- Говорят, - сказал он, проходя на кухню - что вы происходите из старинного семейства... Так почему же вы так живете? Это... намного ниже тех норм, которые присущи вашему статусу.
Арианна плеснула в бокал немного вальца, и холодно поинтересовалась:
- Вы хотели обсудить мой дом, или у вас ко мне есть серьезное дело?
Он прислонился к стен, и ответил.
- Я пришел поговорить с вами о том, что вы не сказали Совету. Впрочем, не только им. Госпожа Дебаф, я хороший следователь, и умею сопоставлять факты, а они гласят то, что у вас с Глау Ферноном были куда как более тесные отношения, чем могут быть между двумя коллегами.
- И что же вас натолкнуло на такую мысль? - сквозь зубы поинтересовалась она.
- Многое. Например, то, что вы работали не просто над одними проектами, но еще и в одном офисе. Слияние бизнеса...
- Этого не было. Был "тонкий" контракт.
- Не принципиально. То, что, в конце концов, вы выбежали вместе с ним из здания Совета, чтобы спасти Елену Валль...
Арианна настолько явственно скрипнула зубами, что Роан внезапно осознал, что он не просто попал в точку, но и чересчур далеко зашел.
- Я веду к тому, что ваши с ним отношения выходили за рамки профессиональных.
Одетая в обычное домашнее платье, Высший Маг неожиданно показалась Нойраму сотканной из тьмы, которая разливалась от нее по всему помещению, смазывая контуры предметов.
- Вы хотите услышать от меня, что я его любила?
Нойрам содрогнулся от звука голоса, который произнес эти слова. Собрав все свое мужество в кулак, он ответил:
- Да.
Неожиданно наваждение схлынуло, и он обнаружил ее отвернувшейся к окну.
- Это правда,- раздался ее шепот - он был единственным, кого я любила. А сейчас - у меня не осталось никого. Ни его... Ни их...
- Это дает ответ на многое, - сказал следователь - но не на все. Хотя об остальном я не буду спрашивать. Госпожа Дебаф, поверьте, я не хотел вам причинять боль своими словами.
Она вытерла слезы, выступившие на глазах, и, едва слышно, ответила:
- Я понимаю. Это просто... работа... Ничего личного.
- Именно так. Но, не совсем так. Немного личного здесь все-таки замешано.
Она недоуменно повернулась к нему.
- Моего личного. Моего любопытства.
Слабый намек на улыбку впервые за последние годы коснулся ее губ.
- Любопытство... Одну девушку оно довело до того, что она попала в другой мир.
Роан смотрел на нее, и видел перед собой не всесильного Высшего Мага, а слабую женщину, отчаянно нуждающуюся в поддержке.
- Вот как? Мне было бы интересно услышать эту историю. И не по работе, а для себя.... Но прежде, можете мне ответить на еще один вопрос?
- Какой?
- Что такое "пельмени"?
В ответ она выдала почти настоящую улыбку, и, открыв дверцу сберегающего шкафа, извлекла тарелку.
- Вот они. Можете рассчитывать на то, что я с вами поделюсь.
Роан сидел в своей гостиной, и внимательно просматривал информацию, собранную его оперативниками.
- Слишком много белых пятен, - недовольно проворчал он - да и ощущение складывается, что протокол судебного разбирательства в демоническом пространстве кто-то серьезно подчистил.
Он откинулся в кресле, привычным жестом огладил усы, задумался, задержав на них руку, и извлек из кармана маленькие ножницы. Создав перед собой зеркальную поверхность, он долго приглядывался и примерялся, прежде чем отстричь маленький волосок, выбивавшийся из общего ряда, и портивший общую картину.
